Забытый сад - Кейт Мортон

Все случилось внезапно. Наверное, так всегда бывает в подобных случаях. Только что она была женой и матерью и вот осталась совсем одна. А все ради часа, когда можно будет спокойно порисовать. Она сунула Лео, сосущего большой пальчик, в руки Ника и отправила их по магазинам за ненужными покупками. Ник усмехнулся, когда повел машину по подъездной дорожке, а Лео помахал пухлой ладошкой, в которой сжимал шелковую наволочку — он брал ее во все поездки. Кассандра рассеянно помахала в ответ — мыслями она уже была в студии.

Хуже всего, что ей очень понравились эти полтора часа, до того как в дверь постучали. Она даже не заметила, как долго не было родных…

Нелл во второй раз стала спасительницей Кассандры. Они с Беном сразу же приехали. Бен смог объяснить слова, которые в устах полицейского казались бессмыслицей: несчастный случай, вильнувший грузовик, столкновение. Жуткая последовательность событий столь приземленных, столь обыденных, и невозможно было поверить, что они произошли с ней.

Нелл не обещала Кассандре, что все будет хорошо. Она прекрасно понимала, знала, что все никогда не будет и не может быть, как прежде. Вместо этого бабушка, вооружившись таблетками, прибыла, чтобы помочь Кассандре уснуть, нанести благословенный удар ее лихорадочным мыслям и заставить их исчезнуть хотя бы на несколько часов. Потом Нелл забрала Кассандру с собой.

У Нелл девушке было легче, ее призраки не чувствовали себя уютно — в доме Нелл имелись свои, и те, которых привезла Кассандра, разгуливали отнюдь не вольготно.

Будущее скрывал туман. Будущее из горя, ужаса и ночных кошмаров, от которых не спасал новый день. Были ночи, когда Ник занимал ее мысли, его призрак спрашивал вновь и вновь, зачем она заставила их уехать? Зачем заставила его взять Лео? Были ночи, когда он не приходил, когда Кассандра оставалась одна и темные часы грозили длиться вечно, а спасительный рассвет бежал от нее так быстро, что не было возможности его догнать. Кассандра не знала, какие из ночей хуже. И был еще сон. Ненавистное поле, надежда найти их.

Днем же Кассандру преследовал Лео, шум его игрушек, плач, маленькая ручка, вцепившаяся в юбку, — просьба взять на ручки. Доля секунды, на которую она забывалась. Мгновение неприкрытой сердечной радости, быстротечной, сломленной, но все же подлинной! И возвращение в реальность, когда она оборачивалась, чтобы подхватить сына, но никого не находила.

Кассандра пыталась бывать на людях, думала, что так сможет спастись, но все напрасно. Везде было слишком много детей, куда бы она ни шла. Парки, школы, магазины. Их всегда было так много! Поэтому она оставалась дома, проводя дни во дворе Нелл. Кассандра лежала на спине под старым деревом манго и смотрела, как облака несутся над головой. Прекрасное синее небо за листьями красного жасмина, дрожь листьев пальмы, маленькие звездочки-семена, срываемые ветром и дождем, осыпающиеся на дорожку внизу.

Не думать ни о чем. Пытаться не думать ни о чем. И думать бесконечно.

Там Нелл и нашла ее однажды в апреле. Сезон только начал сменяться, летняя духота закончилась, и в воздухе носилось приближение осени. Глаза Кассандры были закрыты.

Нелл дала о себе знать: руки Кассандры перестали чувствовать тепло солнечных лучей, а перед закрытыми глазами чуть потемнело. Затем раздался голос.

— Так и думала, что найду тебя здесь.

Кассандра промолчала.

— Как думаешь, не пора ли тебе начать что-то делать Касс?

— Пожалуйста, Нелл, оставь это.

Слова бабушки зазвучали медленней и отчетливей.

— Тебе надо начать что-то делать.

— Прошу тебя…

Когда Кассандра брала карандаш, ей становилось физически плохо. А уж открыть альбом… Как она вынесет, если мельком увидит выпуклость пухлой щеки, кончик курносого носа, изгиб зовущих к поцелуям детских губ?..

— Тебе надо чем-то заняться.

Нелл только старалась помочь, и все же часть Кассандры хотела завизжать и затрясти бабушку, причинить ей боль за то, что та не в состоянии понять. Вместо этого Кассандра вздохнула. Ее веки, по-прежнему закрытые, чуть дрожали.

— Я уже наслушалась этого от доктора Харви. Еще от тебя не хватало.

— Я не в терапевтическом смысле, Касс. — Нелл чуть помедлила и продолжила: — Я имею в виду, тебе надо начать помогать мне.

Кассандра открыла глаза и заслонилась рукой от солнца.

— Что?

— Я уже не молода, дорогая. Мне нужна помощь. По дому, в магазине, финансовая.

Кассандра вздрогнула. Оскорбительные фразы замерли в ярком воздухе, их острые края никак не хотели исчезать. Как может Нелл быть такой холодной? Такой эгоистичной?

— Моя семья умерла, — с трудом произнесла она. — Мне тяжело.

— Я знаю, — сказала Нелл, осторожно садясь рядом с Кассандрой. Она потянулась и взяла внучку за руку. — Я знаю, дорогая моя девочка. Но прошло уже полгода, и ты не умерла.

Кассандра заплакала. Все оттого, что приходилось произносить слова вслух.

— Ты здесь, — мягко сказала Нелл, сжимая ладонь внучки, — и мне нужна помощь.

— Я не могу.

— Можешь.

— Нет. — В голове Кассандры пульсировала кровь. Боже, как же она устала! — В смысле, я не могу. Мне нечего дать.

— Не надо мне ничего давать. Мне надо только, чтобы ты пошла со мной и сделала, что я попрошу. Ты ведь не уронишь полировочную тряпку?

Нелл потянулась, чтобы убрать волосы, прилипшие от слез, со щеки Кассандры. Голос бабушки был тихим и неожиданно суровым.

— Ты справишься. Я знаю, сейчас тебе так не кажется, но ты справишься. Ты обязательно выживешь.

— Я не хочу.

— Знаю-знаю, — сказала Нелл. — Вполне естественно. Но иногда у нас просто нет выбора…

Гостиничный чайник выключился с победным щелчком, и Кассандра налила воды в чашку, рука ее чуть дрожала. Она мгновение постояла, пока заваривался чай. Кассандра вдруг осознала, что Нелл действительно ее понимала, что бабушке прекрасно была известна та внезапная, ослепляющая пустота, когда обрываются все связи.

Кассандра помешала чай, тихо вздохнула, когда Ник и Лео вновь отступили в темноту, и заставила себя сосредоточиться на настоящем. Она находится в отеле «Чёренгорб», Тредженна, Корнуолл, и слушает, как волны незнакомого океана разбиваются о песок незнакомого пляжа.

Над темными верхушками самых высоких деревьев одинокая чайка парила черным силуэтом на темно-синем небе, и лунный свет дробился на поверхности воды. Крошечные огоньки перемигивались на берегу. Кассандра решила, что это рыбацкие лодки. В конце концов, Тредженна — рыбацкая деревушка. Странно, что в современном мире так сложно отыскать место, где все делается по старинке, мало-помалу, как делалось поколениями.

Кассандра отпила глоток и выдохнула тепло. Она в Корнуолле, совсем как Нелл до нее. Как Роза, Натаниэль и Элиза Мейкпис еще раньше. Прошептав их имена, она ощутила странное покалывание под кожей, словно одновременно тянули за множество тонких нитей. У нее есть цель и она не в том, чтобы барахтаться в своем собственном прошлом

— Я здесь, Нелл, — тихо сказала Кассандра. — Этого ты от меня хотела?

Глава 23

Чёренгорб-мэнор, Корнуолл, 1900 год

Когда Элиза проснулась на следующее утро, она не сразу вспомнила, где находится. Похоже, она лежит в огромных деревянных санях, а над ней подвешен темно-синий балдахин. На ней надета ночная рубашка, которая заставила бы миссис Суинделл потирать руки от радости, а грязная одежда Сэмми сложена у нее под головой. Потом девочка вспомнила: «благодетельницы», мистер Ньютон, поездка в карете, плохой человек. Она в доме дяди и тети. Была гроза, молнии, гром и дождь. Лицо Сэмми в окне.

Элиза взобралась на подоконник и выглянула наружу. Пришлось прищуриться. Ночные дождь и гром были сметены зарей, а свет и воздух отмыты дочиста. Листья и ветки рассыпались по лужайке, садовую скамейку под окном перевернул порыв ветра.

Ее внимание привлек дальний угол сада. Какой-то хромой мужчина с тростью двигался среди зелени. Элиза поняла, что это ее дядя. Она узнала его по рыжим волосам и смутно знакомой посадке плеч. Дядя поднял трость, словно указывая кому-то.

Второй мужчина, с черной бородой, вышел из-за большого куста. На нем были рабочие брюки, странная маленькая зеленая шляпа и черные галоши. Он поднял ветку, положил ее у края лужайки и покачал головой, когда дядя что-то сказал.

Услышав за спиной шум, Элиза обернулась. Дверь в комнату распахнулась, вошла молоденькая горничная с задорными кудряшками и поставила поднос на прикроватный столик. Это была та же горничная, что получила прошлым вечером нагоняй на кухне.

— Доброе утро, мисс, — сказала она. — Меня зовут Мэри, я принесла вам завтрак. Миссис Хопкинс сказала, сегодня вы можете позавтракать у себя, раз вчера предприняли такое долгое путешествие.