Дождь над океаном (сборник) - Александр Бушков

Вывернув из-за угла, мы увидели, как тормозит у дома Регара черный «мерседес» и из него в сопровождении двух отлично знакомых мне харь Виконтика и Кардинала-Богохульника — вылезает Дикий Охотник. Видимо, он что-то почуял и примчался разбираться. Это был сущий подарок судьбы. Заскрипели тормоза, и мы высыпали из машины, едва ли не завывая от радости.

Единственным из всей шайки успел сориентироваться Виконтик и припустил вдоль улицы, забыв про оружие. Слева от меня громыхнул «эльман» — Лудо-Младо выстрелил сквозь лобовое стекло в их водителя, и тот вывалился головой вперед в распахнувшуюся дверцу. Мышкин Мучитель занялся Кардиналом, Генрих догнал Виконтика и почествовал его рукояткой пистолета. Мне достался Охотник, но хватило его ненадолго. Из-за угла вылетел привлеченный выстрелами бело-голубой джип, набитый парнями в голубых касках, и мы сдали свою полубесчувственную добычу в надежные руки.

Регара мы отыскали в спальне Алиса, одетая, ничком спала на неразобранной постели, спрятав лицо в сгибе локтя, а он сидел у окна.

— Даниэль, — сказал я.

Он медленно поднял голову, и я вспомнил, где мне приходилось видеть такие глаза, и не раз. В атаке. Когда человек бежит в атаку, и в него попадает пуля и он понимает разумом, душой, что это все, что пришел его черед, но тело не хочет примириться, рвется вперед… Там бывала именно такие глаза.

Он молчал. Лудо-Младо двинулся было мимо меня, но я так посмотрел на него, что он смутился и неуклюже вернулся на место.

— Ладно, — сказал я. — Думайте про меня, как вам угодно Я прошу только одного — дайте мне адреса ваших… энтузиастов, которые вместе с вами работали с детьми. Поймите, шутки кончились. Скоро начнут эвакуировать детей и попутно вылавливать экстремистов, и кто-нибудь из ваших энтузиастов может сдуру наделать глупостей, попытаться чему-нибудь помешать, и его примут за экстремиста со всеми последствиями… Знаю я этих энтузиастов. Так что давайте адреса, чтобы они сдуру не сунулись под пули.

Наверное, среди его энтузиастов хватало горячих голов потому что он, почти не колеблясь, взял с подоконника лист бумаги и принялся писать. Окончив, швырнул лист на пол, и это было как пощечина, но я спокойно поднял бумагу и аккуратно сложил вчетверо. Потом сказал:

— А еще в шляпе…

И повернулся к двери. Меня остановил голос Регара, слишком ровный, чтобы быть спокойным:

— Подождите.

Я остановился, не чувствуя ничего, кроме свинцовой усталости.

— Мне хотелось покончить с собой, — сказал он. — Но я подумал и отказался от этого намерения (я невольно покосился на спящую Алису) Нет, не только это Я верю, что это не конец, что это только начало, что завтра, послезавтра, через год, рядышком, на другом конце света…

— Так, а вы не подумали, что в следующий раз мы будем реагировать более оперативно?

— А вы не боитесь, что однажды окажетесь бессильны?

Я молча щелкнул каблуками, поклонился и вышел. К энтузиастам отправил всю троицу, а сам сел в машину, недавно принадлежащую Охотнику, и поехал в аэропорт. Услышав рев динамиков, прижался к тротуару, затормозил у стилизованного под старину фонарного столба. Из-за угла выехал бело-голубой фургончик с эмблемой ООН, на его крыше медленно вращались похожие на подсолнухи громкоговорители:

— Внимание! Говорит командование вооруженных сил ООН!! Обращаемся ко всем лояльным гражданам! Просьба не выходить из домов, просьба не выходить из домов! Вооруженные силы ООН в контакте с правительством страны проводят акцию по обезвреживанию экстремистов! Просьба не выходить из домов!

На других улицах другие машины повторяли то же самое. По местному радио и телевидению, как я знал, тоже. Я прикрепил на ветровое стекло заранее приготовленный пропуск, чтобы избежать неприятностей в виде стрельбы по колесам, и поехал дальше. Остановил машину у феерического стеклянного здания аэропорта и пошел к служебному входу. Наперерез бдительно выдвинулся десантник в голубой каске, но я, не останавливаясь, взмахнул удостоверением. Он козырнул и распахнул калитку. Летное поле было ничуть не меньше какой-нибудь там Андорры. Свистящий рев заливал все вокруг. Лайнеры запускали двигатели, шустрые кары везли к самолетам косые лесенки, и первые школьные автобусы, громадные, красные с золотым, показались на бетонке.

«Но это же не Саласпилс!! — крикнул я про себя. — Это же не Саласпилс, вы слышите? Вокруг них не будет колючей проволоки, им помогут вырасти счастливыми гражданами планеты Земля! Человечество было вынуждено защищать свои свершения, вы слышите?»

— Голем, — раздался голос за спиной.

Я обернулся. Рядом стоял оп, небольшого росточка, седой, умный и честный.

Э к с п р е с с — и н ф о р м а ц и я. А-0.

Генерал-полковник Димитр Панта (Святой Георгий).

Родился в 1972 г. Сорбонна. На дипломатической работе, впоследствии в Секретариате ООН — директор, главный директор, заместитель генерального секретаря. С 2020 г. — начальник Международной службы безопасности при Совете Безопасности ООН. Восемь международных и одиннадцать национальных орденов. Вдов.

— Здравствуйте, генерал, — сказал я.

— Молодец. Ты прекрасно справился.

— Что поделать, есть у меня такое обыкновение, — сказал я. — Вот только эта комедия с возложением на мои плечи, аки Атласу, земного шара… Кто должен был дать сигнал на «Гаммельн», если бы я вдруг взбрыкнул? Артан?

Панта молча кивнул. Потом, не глядя на меня (а я не смотрел на него), сказал:

— Ты догадался. А вот Некер не догадался… Когда ты сообразил?

— Не сразу, но со временем, — сказал я. — Я себя немножко ценю и уважаю, но не настолько уж налит самомнением, чтобы думать, что гепарду, пусть полковнику, пусть генералу, предоставят право что-то решать в таком деле, доверят судьбы планеты… Как только я начал понимать, что тут не терра инкогнита, что все давно исследовано и решено…

— Ну, далеко не все, — тихо сказал Панта. — С Регаром до вас с Некером действительно никто не говорил. И о Льве мы не знали. Нельзя было иначе. Никак нельзя. Прежде чем запускать «Гаммельн», следовало бы выжать из ситуации все, что возможно. Ты должен был верить, что на тебе одном лежит громадная ответственность. И ты сработал на совесть. Один Серый Антихрист чего стоит. Искупает все… издержки. А что до… Ты не очень, надеюсь, обижен, что не стал фигурой в Истории?

— Ничуть, — сказал я.

Чувства мои были сложными. Окажись я юным лейтенантом или детективом из бездарного романа, обязательно схватил бы его за плечи и орал в лицо: «Ты убил Лонера, сволочь! И Некера! И Зипперлейна!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});