Наследие некроманта - Дем Михайлов

— Ох не зря мы стену освятили, ох не зря, — несколько отрешенно пробормотал священник, медленно осеняя себя священным знаком. — Иначе и по ту сторону стены мертвяки поднялись бы. Спас Создатель, не попустил…

— Ага… — машинально кивнул я, тяжело шагнул вперед и обессиленно опустился на комель бревна. — Это точно… Как, говорите, это заклинание называется? Черное солнце погибели? Вот уж точнее некуда, святой отец. Прямо в точку угодили.

— Господин, что с ниргалами делать будем? — пророкотал Рикар, садясь рядом со мной.

— Пока ничего, — ответил я и, предупреждая возражения, пояснил: — Сейчас мы ничего не можем сделать. На стену они не лезут, значит, бревном их пришибить, как в прошлый раз, попросту не получится. Наши стрелы бессильны против их брони, а в ближний бой с этими тварями я встревать не хочу. Подождем немного, Рикар, подождем.

— Уже дождались, господин, — встрял Литас и ткнул пальцем вниз. — Они идут к стене. И труп с собой тащат. Вернее, половину трупа. А один из ниргалов черной тряпкой в воздухе машет. Не иначе белой ткани не нашлось.

— Вижу, — простонал я, баюкая в ладонях ушибленную голову и с тоской глядя на приближающихся ниргалов, один из которых и правда старательно махал над головой куском черной тряпки. — Еще один парламентер на нашу голову. Кстати, весьма милая импровизация — черный парламентер с черным знаменем перемирия и с трупом под мышкой… Мне нравится! Очень даже креативно и свежо!

— Господин… вы в порядке? — с тревогой спросил здоровяк, пристально вглядываясь в мое лицо.

— Лучше не бывает, Рикар, лучше не бывает, — прокряхтел я, с натугой вздымая себя на дрожащие ноги. — Ну, давайте послушаем, что может сказать нам ниргал с вырванным под корень языком. Просто горю от нетерпения!

— Негоже, сын мой! — сверкнул было очами святой отец, но осекся и лишь сокрушенно махнул рукой.

Услышать слова ниргала нам не довелось. Четверка закованных в сталь фигур безбоязненно подошла вплотную к стене и неподвижно застыла на месте. Затем двое стоящих в центре ниргалов одновременно шагнули вперед и подняли перед собой руки, которыми держали за плечи изуродованные останки воина, что убил сгарха и сам погиб от его клыков, разорванный на части. Словно только и дожидаясь этого момента, безжизненно висящий огрызок человеческого тела медленно вскинул залитую кровью голову вверх, остановил взгляд распахнутых глаз точно на мне. Растянул рот в широкой ухмылке и неожиданно громким голосом произнес:

— Привет, Корис. А ты сильно изменился с нашей последней встречи. Нам бы перекинуться с тобой парой слов. Что скажешь?

Глава пятая

Исповедь отцеубийцы

Глядя на заговоривший труп, я уже даже не удивлялся. За сегодня произошло столько событий, что мой разум просто отключил эмоции и отгородился от мира толстой стеной безразличия. Иначе я бы свихнулся. Именно поэтому я лишь мрачно осмотрел искромсанное тело незнакомца и, демонстративно сплюнув под ноги, хрипло крикнул в ответ:

— Для куска мертвого мяса ты излишне разговорчив.

— О! Не хочу тебя разочаровывать, но я еще жив, — рассмеялся в ответ незнакомец и стряхнул стекающую на глаза кровь. — Но жить мне осталось не больше часа. И если ты хочешь получить ответы, то советую тебе поторопиться.

— Ответы? Я вроде как тебя ни о чем не спрашивал.

— Давай скажем так — я могу многое рассказать о том, что именно с тобой происходит. Для начала беседы могу добавить, что ты не барон Корис Ван Исер. Как тебе такое начало?

— Это я знаю и без тебя, — фыркнул я. — Ничего нового ты мне не сообщил. В общем, как собеседник ты не стоишь и гроша. Мой тебе совет — вали отсюда вместе со своими ниргалами туда, откуда пришел. И если тебе удастся добраться до границ Империи, то передай своему хозяину лорду Ван Ферсис мой горячий привет.

Услышав мои слова, незнакомец дернулся всем телом — вернее тем, что от него осталось, — и несколько натужно рассмеялся:

— А ты многое знаешь, друг мой.

— Ты мне не друг! Повторять не буду — вали отсюда! Или тебя поторопить? — Я демонстративно кивнул стоявшим наготове воинам, и те, понятливо кивнув, начали подкатывать к краю стены толстое бревно.

— Постой! Я спас тебе жизнь, Корис Ван Исер! Тебе и твоим людям! Неужели этот поступок не стоит нескольких минут разговора? Больше я не прошу ничего!

— И ты хочешь сказать, что просто так решил спасти мне жизнь, положив при этом всех ниргалов и покалечив себя самого? И кстати — как твое имя?

— Мое имя — Квинтес Ван Лорк. Почему я спас тебя? Все просто. Я выполнял приказ моего Повелителя — спасти жизнь Ильсертариота любой ценой. И я выполнил приказ, пожертвовав собственной жизнью. Ну так что? Так и будем перекрикиваться? Или все же рискнешь спуститься вниз и поговорить со мной?

Глядя на ожидавшего ответа Квинтеса, я задумчиво пожевал губами и, круто развернувшись к отцу Флатису, спросил:

— Это зомби? Восставший мертвяк? Или некромант?

— Нет, сын мой, — покачал головой священник. — Он жив, и в нем нет зла. Это не некромант и уж точно не восставшая нежить.

— Тогда это самый настоящий святой! — зло буркнул я, буравя священника тяжелым взглядом.

— Не богохульствуй! — вскинулся святой отец.

— Отец Флатис! А что я еще могу подумать, если разорванный пополам человек ведет со мной светскую беседу?! По вашим словам, он не мертвяк и не некромант! Что остается думать?!

— Магия, — коротко ответил отец Флатис. — Он жив только благодаря магии. И еще — когда он говорил, что умирает, он не лгал. Я вижу, как жизнь по каплям покидает его тело. Совсем скоро он отправится на суд Создателя нашего.

Обескураженно взлохматив волосы, я уже другим взглядом посмотрел на висящего в железных руках ниргалов Квинтеса. Магия. Теперь хотя бы отчасти понятно, почему, несмотря на столь чудовищные ранения, Квинтес еще жив.

Шагнув к краю стены, я склонился вниз и крикнул:

— Хорошо. Мы поговорим. Но прикажи своим ниргалам отойти на четыреста шагов в ущелье. Не хочу неприятных сюрпризов.

Услышав мои слова, Квинтес с облегчением улыбнулся и крикнул в ответ:

— Мы сделаем еще проще! — Повернув голову к окружающим его ниргалам, Квинтес громко произнес: — Ниргалы! Опустите меня на землю!

Закованные фигуры тотчас повиновались и мягко опустили свою ношу на снег, прислонив его спиной к склону пригорка — тому самому, на котором некогда восседал искалеченный шурд-парламентер. Дождавшись, пока его приказ будет выполнен, Квинтес еще больше повысил голову и, ткнув в меня пальцем, четко и ясно проговорил фразу, от которой у меня сперло дыхание в груди:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});