Дети Деточкина или Заговор Бывших мужей - Ирина Потанина

– Подождите, – мне вдруг захотелось ущипнуть себя, чтобы, наконец, разорвать вереницу происходящих абсурдов, – Если я не ошибаюсь, вы прекрасно понимаете, о ком я говорю. Вадим Робин – друг вашей молодости… Вы сами говорили…

– Я?! – похоже, щипать надо было не меня, а Ожигова, – Ничего подобного. Конечно, в былые времена мы встречались с Вадимом, но наше общение носило одноразовый и эпизодический характер, – Павел Александрович серьезно посмотрел мне в глаза, – Да, кстати. Я сегодня выпил лишнего и… И наговорил там тебе всякого, – в отсутствие светского общества Ожигов легко переходил на ты и обратно, – В общем, я был не прав. Есть, как видишь, еще совесть у многих в этом мире. Хотя, если честно, – Ожигов хитро подмигнул, – Всё это – блат чистой воды. За мной ведь и вправду грехи водились, наказания достойные… А они простили… Потому как свой, – Ожигов говорил уже сам с собой, – Тем хуже! Тем труднее с самим собой сладить. Когда знаешь, что тебя просто пощадили, становится так мерзко. Хочется плюнуть на это всё, начать сначала. Или хоть продолжать честно. Чтоб ночами спокойно спалось… Не из страха перед ними, нет. Просто так легко, когда по совести, – Ожигов глянул на меня и, кажется, только сейчас вспомнил о моем присутствии, – Ой, что это я вас своими умозаключениями перегружаю. Вы уж простите. Это все к делу не относится. В общем, не знаю я, где ваш Робин. Не видел. Не встречал. Сам я его, кстати, плохо знаю, чего и вам советую.

– Х-м, – только и смогла выдавить из себя я, – Извините, показалось.

Похоже, г-н Ожигов не собирался выдавать Вадима. С какой-то стороны это даже радовало.

«Идиотка!» – вновь включился в голове Здравый Смысл, – «Отвяжись от человека! Неужели ты думаешь, что после содеянного, Робин останется на вечеринке? Он ведь прекрасно понимает, что ты обо всем догадаешься и накинешься с расспросами!»

«Он же осторожный человек, значит вернется, дабы не вызывать подозрений у общества.»

«Да кто, кроме тебя, в таком бедламе вообще внимание на отсутствие Робина обратит? И потом, узнав об угоне, добрая половина гостей разъехалась. Никому не хочется с милицией беседовать. Сейчас ведь приедут. Единственные люди, которых следует опасаться сейчас Робину, это ты и Ожигов. Павла Александровича Вадим подкупил возвращением машины… А тебя? Почему он не боится, что ты расскажешь о нем милиции?»

Этот вопрос на миг поставил меня в тупик.

«Потому что Робин доверяет мне… Знает, что я никогда не сделаю ему ничего плохого…»

«Это почему он вдруг так о тебе думает?» – не унимался жестокий Здравый Смысл, – «Вы не виделись с ним слишком много лет, чтобы он мог, не задумываясь, рассчитывать на твою поддержку. Подозреваю, что Вадим перестраховался в отношении тебя каким-то другим способом»

Я вспомнила о Некте и принялась считать до десяти, дабы не впадать в панику.

– Девушка, будьте любезны, пройдемте за мной, – властные нотки раздавшегося вдруг грудного баритона не оставляли шансов обрести внутреннее равновесие.

Я вздрогнула и резко обернулась. Насмешливый, холодный взгляд водянистых глаз. Правильные черты красивого лица неопределенного возраста. Одет в штатское.

– По какому поводу? – стараясь говорить как можно спокойнее, я ударилась в презрительные интонации.

– Здесь только что произошла кража, свидетелям необходимо собраться возле стоянки. Удостоверение появилось перед моим лицом и исчезло, прежде чем я успела что-либо разглядеть в нем. Вокруг крыльца мирно прогуливались Ожигов с Интеллигентным Молодым Человеком.

«Отчего их не призывают в свидетели? Отчего не видно людей в форме?» – мысли отчаянно замелькали в моей голове, – «Чтобы попасть отсюда на стоянку, нам придется пройти вдоль неосвещенной стены ресторана.»

– Спасибо, что сообщили, я подойду.

– Я провожу вас, – тоном человека, привыкшего к повиновению, проговорил незнакомец.

«Вот значит, как Робин решил застраховаться от моей догадливости… А может, незнакомец действует без ведома Вадима? Решил замести следы по собственному усмотрению…»

– Я вас боюсь, – честно призналась я, глядя прямо в глаза противнику, – Никуда с вами не пойду.

Собеседник явно опешил.

– Если свидетелям надлежит собраться в кучу, то я подойду туда вместе с остальными, – продолжила я и, не оставляя незнакомцу времени для возражений, громко заверещала, – Г-н. Ожигов, г-н. Ожигов! Я с вами! Подождите меня!

Не оборачиваясь, я кинулась к Александру Павловичу. Выстрелов в спину не последовало.

– Прибыли из милиции, – тяжело вздохнул Интеллигент, – Теперь всех нас здесь долго мурыжить будут. Представляете, вспомнить всех, кто присутствовал.

– Но ведь есть список приглашенных… Хотя, когда это на подобные мероприятия люди приходили в соответствии со списком. Знакомые хозяев приводят своих знакомых, в то время как половина настоящих приглашенных не является на праздник вовсе. Мне жаль нашу доблестную милицию.

– А мне жаль всех нас и свою кошку. – грустно произнесла присоединившаяся к нам дама с задумчивыми голубыми глазами в ореоле тончайших морщинок, – Бедное животное умрет с голоду, пока эти тупоголовые монстры будут выяснять, что к чему, Дама повела бровью в сторону людей в форме и её морщинки лучиками устремились в том же направлении. В толпе я заметила своего недавнего собеседника. Не таясь, он пристально смотрел на меня.

«Что ж это за мент такой, если в общей суете участия не принимает? Коллеги вон, работают, а он стоит, как истукан, меня высматривает. Не похож он на работника органов. Не похож!»

Рука сама собой юркнула в сумочку и нащупала телефон. Вмешивать Георгия не хотелось, но, похоже, ситуация приобретала оттенок трагичности.

«Жорик ничем не поможет! Телепатически обезвреживать преступников он еще не научился! Только растревожишь зря человека. И потом, представляешь довольную физиономию Георгия, когда он узнает, что ты без него даже с собственными бывшими мужьями разобраться не смогла?»

Пальцы автоматически разжались, вновь опуская телефон на дно сумочки.

Нападать при таком скоплении народа незнакомец решиться не мог, посему я была бы рада, если бы милицейское разбирательство затянулось.

«Ну что ты делаешь!» – возмущался внутри меня поддавшийся нападкам Паники Здравый Смысл, – «Смирившись с неизбежной участью, отправляешься в ловушку! Он же поджидает тебя. Рано или поздно тебе придется отойти от компании, и тогда…»

«Собственно, что я теряю? Не станет же напарник Робина убивать меня?»

Проверять последнюю мысль на практике как-то не хотелось. Хотелось другого: немедленно найти Робина и расспросить его обо всем. Пусть отпустит Шурика! Пусть вернет Клюшке машину! Пусть докажет мне, что на самом деле не виновен! Пусть скажет своему Некте оставить меня в покое!

«Если же Вадик откажется осуществлять все эти мои желания, то я немедленно сойду с ума!» Решив, что это недостаточно страшная угроза для Робина, я вспомнила о разоблачительном письме, о котором Настасья непременно сообщит Жорику, и почувствовала себя увереннее.

Вновь глянув на Незнакомца, я насторожилась. На этот раз он отвлекся, отвечая на вопрос кому-то из толпы.

«Вот он, мой шанс!» Не вполне понимая, зачем всё это делаю, я отступила за спины Ожигова и Интеллигента и быстро юркнула в дверь с надписью «Ж».

«И что теперь? Рассчитываешь сидеть здесь до скончания века?» – ядовито поинтересовался Здравый Смысл.

В этот момент дверь осторожно приоткрылась. Моментально представив свой вид со стороны (эдакая барышня из интерната для умственно отсталых, застывшая в центре туалета с открытым ртом и задумчивым взглядом), я решила изобразить хоть какое-то подобие деятельности. Подлетев к зеркалу, я принялась сосредоточенно поправлять косички. Дама с морщинками (а незваной гостьей оказалась именно она), к моему великому удивлению, тоже встала возле зеркала и не менее серьезно, чем я, начала поправлять прическу. Периодически мы косились друг на друга и резко вздрагивали, встречаясь взглядами.

«Здесь явно что-то не то!» – вяло констатировало моё измученное сознание. Глядя на собственное отражение, я вдруг вспомнила, как давно не спала, как устала и испереживалась за последнее время.

– Знаете, мне надоело, – тяжело вздохнула дама, отошла от зеркала и распахнула окно, – Надеюсь, вы не выдадите меня, – женщина собрала длинную пышную юбку, подвязала её чуть выше колен, и взобравшись на широкий подоконник, светло улыбнулась мне, – Я не преступница. Просто очень люблю свою кошку.

– А-а-э? – деловито поинтересовалась я, кивая на распахнутое окно.

– Ах, это, – дама шутливо подмигнула и, ухватившись двумя руками за раму, свесилась на улицу, – Когда мне было еще сорок пять, мы с подружкой сбегали таким образом от навязчивых ухажеров. Знаете, от той породы мужчин, которые считают, что приятное общение и танцы – недостаточная оплата за ужин и шампанское. В молодости я была страшной авантюристкой, – дама блаженно закатила глаза, поигрывая морщинками, – Я хорошо знаю этот ресторан.