Рассказ паломника о своей жизни - Игнатий Лойола

171

Должно быть, это происходило в мае-июне 1529 г. О. Поланко (Краткое изложение: FN, I, р. 179) говорит, что буря негодования против св. Игнатия поднялась «через пять месяцев после его прихода в Париж». Видимо, высшая точка пришлась на июль-август. О бакалавре Кастро см. прим. 7. Педро де Перальта был из Толедского диоцеза, в котором он впоследствии стал каноником и знаменитым проповедником. Он всегда оставался глубоко предан Обществу и св. Игнатию, святость которого он засвидетельствовал (см. MI, Scripta, II, р. 166). Амадор де Эльдуайен (был из Памплонского диоцеза. Он учился в Коллегии св. Варвары, ректором которой был Диего де Гувейя, весьма неприязненно отнесшийся к переменам, происшедшим в его подопечном. См. § 78. Ср. FN, II, pp. 252, 309, 383, 560, 562.

172

Точнее, Диего де Гувейя (ок. 1471–1557), которого называли «Доктор-старший» (порт. Doutor Velho), чтобы отличать от его тёзки-племянника. В 1520 г. он арендовал Коллегию св. Варвары и руководил ею до 1548 г. О нём можно справиться в работе: Брандао, pp. 1-253. Известно, что несколько лет спустя он вмешался в дело отправки первых иезуитов в Индию; об этом можно прочесть в: Рибаденейра, Деяния, § 88 (FN, II, pp. 379–382).

173

Из-за дел, порученных ему королём, Диего де Гувейи не было в Париже с начала 1526 г. по август 1527 г.; ещё раз — с сентября 1528 г. примерно по июнь 1529 г.; и, наконец, с ноября 1529 г. по сентябрь 1531 г. (эти даты указаны о. Шурхаммером). Угроза «залом», о которой идёт речь в «Автобиографии», имела место летом (август-сентябрь) 1529 г., когда св. Игнатий ещё не начал изучать <свободные> искусства. В «Автобиографии» говорится лишь об угрозе, к которой прибегнул де Гувейя, однако из других источников известно, что, открыв курс 1 октября, он собирался привести её в исполнение. Подробнее об этом говорит о. Лаинес в своих беседах за 1559 г. (FN, II, р. 139); см. также Рибаденейра, Деяния, § 90 (FN, II, pp. 382–384); Анонимное житие FN, И, pp. 437–438. Учитывая вышеуказанные даты, можно сделать вывод, что это происходило в октябре 1529 г. В ноябре Гувейя покинул Париж. Наказание, носившее название «зал» (salle), заключалось в порке учеников, тяжко нарушивших устав Коллегии. Происходило это в зале (отсюда и название), в присутствии преподавателей и студентов.

174

См. выше, § 73. Путешествие св. Игнатия в Руан состоялось в августе или сентябре 1529 г.

175

Здесь кончается испанский текст и начинается итальянский. О. Камары вынужден был диктовать по-итальянски, не сумев найти в Генуе писца, знающего испанский. См. предисловие о. да Камары..

176

Об этом случае рассказывают также Рибаденейра {Деяния, § 24: FN, II, р. '34; он же, Жизнь, 1. 5. 2) и Поланко (Жизнь: FN, II, pp. 555–556).

177

Донья Леонор де Маскареньяс (Mascarenhas; в итальянском тексте иное написание: Mazcharegnas). Знатная португалка, прибывшая в Испанию с инфантой Исабель, когда та вышла замуж за императора Карла V. Была воспитательницей Филиппа II и принца дона Карлоса. Всегда проявляла себя покровительницей Общества. Св. Игнатий написал ей ряд писем. О ней см.: Марч, 1942.

178

Здесь и далее под «Индией» имеется в виду Мексика. — А.К.

179

Имя этой «духовной женщины» установлено в статье: Батайон. Речь идёт о Каталине Эрнандес, уроженке Саламанки, «подруге и землячке Франсиски Эрнандес, которую в этих Королевствах задержали инквизиторы, женщине худощавой, весьма доброго духа и поведения». Так говорится в документе под названием Письмо Мексиканской Аудиенции Его Величеству о различных делах управлс ния от 14 августа 1531 г., опубликованном в CDI, t. 41 (Madrid, 1881), p. 14. В этом письме сообщается о путешествии Каталины Эрнандес и других «блаженных» (beatas) женщин вместе с Калисто де Са в Мексику. О Калисто сказано, что, когда он садился на корабль (1531 г.), ему было примерно двадцать пять лет Впоследствии его общение с Каталиной Эрнандес вызвало некоторые подозрения, и ему было предписано углубиться в страну, «чтобы служить Богу, обращая туземцев». Однако он воспротивился этому и предпочёл вернуться в Испанию Об этом идёт речь в упомянутом письме, pp. 125–130.

180

Одного этого сообщения достаточно, чтобы доказать, что упоминаемый здесь Kácepec, которого звали Лопесом, не тождествен Диего Kácepecy, присоединившемуся к св. Игнатию в Париже (FN, II, pp. 1802, 544, 567).

181

Раствор сулемы (хлористой ртути) применялся как дезинфицирующее средство. Ср. замечание В. И. Даля: «Сулемовый настой, которымъ крестьяне, лечась, частенько отравляются». — А.К.

182

Сведения о поездке в Индии Калисто де Са (о его втором путешествии) и Артёаги подтверждаются письмом, которое епископ Попаяна, брат Агустин де ла Корунья, написал из Мадрида св. Франциску Борджа 8 апреля 1565 г.: «Поблизости от того места, где я проживал, был сеньор Калисто де Са; кроме того, там умер, приехав отсюда, сеньор Артеага, бывший епископом Чиапы. В Обществе благословенного отца Иньиго они вместе много беседовали о нашем отце св. Августине из Саламанки, когда я был в нём [т. е. в Обществе] новицием».

183

Magister noster (лат.: «наш магистр») — звание, которое давалось профессорам теологии Парижского универститета. «Magistrum nostrum si dicas, theologum intelligunt, praesertim Lutetiae et Lovanii» («Если ты скажешь «наш магистр», то поймут, что это теолог, особенно в Париже и в Лувене» — писал Эразм Роттердамский (Как писать письма, р. 107). В одном из своих писем тот же Эразм, высмеивая это обыкновение, писал: «Nunc témpora sunt, ita morem géras, non dicam vulgo, sed etiam iis qui doctrinae principatum tenent, nemo doctus videri potest, nisi Magister noster appelletur, etiam vetante Christo, theologorum principe» («Нынче времена такие, что приходится угождать: не скажу — черни, но даже тем, кто держит первенство в пауке, никто не может показаться учёным, если его не называют Наш магистр — даже если это запретит Христос, князь теологов» — лат) (Эразм Роттердамский, Переписка, I, р. 345). Матео Ори (Огу; в оригинале иное написание: Ori), О. Р., приор монастыря св. Иакова, был тогда инквизитором в Париже.

184

Курс <свободных> искусств, или философии, начинался 1 октября, в праздник св. Ремигия. Св. Игнатий собирался слушать этот курс в Коллегии св. Варвары в том году (1529) — отсюда и спешка, проявленная им для того, чтобы его дело было решено инквизицией. См. также прим. 11.

185

Хуан Пенья был из диоцеза Сигуэнсы. Он получил степень магистра <свободных> искуств в 1525 г. и начал преподавать философию в 1526 г.

186

См. выше, §§ 54–55.

187

Доктор Херонимо Фраго-и-Гapeéc, из Тарасонекого диоцеза, уроженец Ункастильо в Арагоне. Был профессором Священного Писания в Сорбонне. Умер в 1537 г. Данные о нём см.: Кро, pp. 322–323.

188

Смысл выражения «брать камень» (итал. «pigliare la pietra») не совсем ясен, и даже Кишра в своей Истории говорит, что не нашёл никаких сведений об этом университетском обычае. Можно предположить, что речь идёт об экзамене на степень бакалавра, который экзаменуемый, видимо, сдавал, сидя на камне, как это, судя по некоторым источникам, делалось в Университете города Коимбра в Португалии. Блюто в своём Словаре, в статье Камень (Pedra), говорит: «Na Universidade de Coimbra, quando algún estudiante se ha de examinar, depois de admitido, se vay assentar por humildade em huma pedra, deputada par esta funçâo, corn a cabeça descuberta, e o primeiro Examinador faz ao examinando as perguntas costumadas: сото se chama, e de que Bispado e lugar he, etc.; e finalmente propoem o problema dos Physicos, с depois os outros dos Examinadores fazem seus argumentos, etc. Acabado o primeyro cxame, toma a pedra o segundo examinando, etc.» («В Коимбрском Университете, когда какой-нибудь студент должен держать экзамен, он, после того как его впустят, смирения ради садится на камень, предназначенный для этой цели, с непокрытой головой, и первый Экзаменатор задаёт экзаменуемому обычные вопросы: как его зовут, из какого он Епископата и места, и т. д.; и в конце концов предлагает ему нопрос из Физики, а затем двое других Экзаменаторов ставят свои задачи, и т. д. Пo окончании первого экзамена камень занимает другой экзаменуемый, и т. д.» — порт). Исходя из этого, можно предположить, что сомнения св. Игнатия заключались в том, следует ли ему получить степень бакалавра или же продолжать обучение без какой-либо академической степени. Другое предположительное объяснение выражения «брать камень» заключается в том, что кандидат должен был оплатить своим соученикам пирушку. В таком случае сомнения св. Игнатия заключались в том, стоит ли ему это делать. Как бы то ни было, это затруднение заверши лось тем, что он получил степень бакалавра, а затем пошёл дальше, получив степень магистра <свободных> искусств. См. FN, I, р. 478, прим. 20. Степень бакалавра <свободных> искусств была присуждена ему в начале 1532 г., а не в декабре, как говорится в FN, I, р. 32*.