Неангелы (СИ) - Кошкина Татьяна

- Это невозможно. Ты права. Для тебя, для ребят, для других Мыслителей и даже для Главы Ассоциации это невозможно.  Мне стереть с лица земли эти горы не стоит ровным счетом ничего. Одно движение, одно желание и здесь будет пустыня. Другое желание – здесь будет океан.

Я отошла на несколько шагов, благо, теперь места вокруг стало значительно больше - есть куда сбежать.  Было страшно, бесконечно страшно. Я смотрела в его глаза, словно впитавшие в себя  окружающую нас темноту и дрожала уже не от холода. С каким демоном я связалась и чем мне это грозит?

- Вам говорили, что Мыслители должны быть осторожны в своих желаниях. Я же должен быть осторожен вдвойне.  Есть то, что я не могу и не должен желать,– он приближался ко мне, я замерла на месте, словно окаменела, став частью окружавших нас холодных скал.

Мы были преступно близко. Я вздрогнула, когда он прикоснулся ладонью к моей щеке. Искушение сбежать и спрятаться в какой-нибудь каменной пещере было велико, но желание остаться и чувствовать его рядом – все равно сильнее. Кем бы он ни был: ангелом, демоном.  Без разницы.

- Что? – выдыхаю губами и подчиняясь неведомым инстинктам несколько раз, как кошка, трусь о согревающую щеку ладонь.

- Ты, – рука исчезает, как и не было ее. Холод возвращает меня в реальный мир. В мир не замкнутых полюсов. – Скажи честно, ты хотела, чтобы я полюбил тебя?

Отвечать ему было сложно. Губы почти не слушались, да и перед кем это существо должно отчитываться? Уверена, стоит мне его по-настоящему разозлить,  и мой прах развеется над ближайшими гонными вершинами в одно мгновение.

- Я никогда  так не поступлю, даже если очень сильно разозлюсь, - он слегка склонил голову вперед и улыбнулся, в очередной раз беспардонно ввалившись в мои мысли. Теперь я понимала, что все мои блоки для него лишь листы бумаги, которые ничего не стоит скомкать и бросить в корзину.  – Ответь на мой вопрос.

- Нет, - уверенность была сто процентной. За все это время я хотела от Наставника многих вещей, например, свалить навсегда из моей жизни или помочь вернуться домой. Но любви? Никогда. – Я хотела, чтобы в мире Мыслителей был кто-то, кому я не безразлична. Ради кого я могла бы жить, учиться и просыпаться по утрам. Тот, кому было бы не наплевать.

- Поздравляю, мыслитель, твои желания стали реальностью. По какой-то нелепой случайности все, что ты искала, находится здесь, -  он несколько раз сдержанным жестом ударил себя по груди, как раз  район сердца. – Но у всего на свете есть обратный эффект. Мир всегда стремится поддержать равновесие и сейчас он затащил нас сюда.  И последние сутки все, что я хочу – это ты.

Это было лучше, чем признание в любви. Лучше, чем самый желанный подарок на день рождения. Лучше, чем исполнение мечты.  Внутри что-то упало, разбилось, снова собралось, вновь упало и разбилось.  Сколько раз это нечто происходило – я потеряла счет на двадцатом.

Я сделала несколько шагов навстречу, но мне не дали приблизиться. Вскинув руку, Кирилл выставил стену. Я несколько секунд удивленно моргая смотрела на нее и не понимала причин.

-   Но есть мои чувства, а есть множество жизней, за которые я несу ответственность, - он опустил руку, но неяркое свечение говорило само за себя. Идти вперед – бессмысленная трата драгоценного времени. Меня отрезали, как кусок торта с кремовой розочкой.  -  Само мое существование пугает Ассоциацию. Такого соединения генов никогда не было. Отец и члены Совета видят в этом угрозу и мечтаю контролировать каждое моё действие, но не могут.  Никто и никогда в этом мире не мог подчинить меня. Заставить делать что-то вопреки моим желаниям.  Тут поздравляю, тебе это удалось. И все запуталось.   -  огромный камень отвалился откуда-то и с грохотом рухнул вниз.  Я в испуге дернулась, инстинктивно метнувшись к безопасности, к Кириллу. Его блок рассыпался, не причинив мне никакого вреда. Я ударилась лбом в его грудь и вцепилась в руками в куртку. Больше ничего не падало, но это тепло было настолько нужным, что я не выпустила из рук края его куртки, даже когда он попытался с силой оторвать меня от себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- У меня есть невеста, выбранная Творцом. Ты должна знать,  – стоя так близко, я с трудом воспринимала его речь. Зато могла чувствовать запах. Запах, который успокоил меня в тот день, запах, который был со мной, когда лежала на его подушке и была счастлива. Запах, который я не смогу описать, даже если очень захочу.  Чем он пах?  Тем, что никогда не надоест вдыхать. И я потеряю его навсегда.  «Выбранная Творцом» - приговор в мире Мыслителей.  Мне не хотелось задавать этот вопрос, но я сделала это, подняв на него глаза.

- Маша? – догадаться было несложно.

***

В меня вцепились, как тогда. Как в прошлый раз, когда высота вызывала панику. Но сейчас дело было не в этом. Разумеется, нет.  Я попробовал отцепить ее от себя. Нужно увеличить расстояние, чтобы продолжить.  Но сила из рук исчезла. Напрочь. Попытки оттолкнуть ее выглядели жалкими, потому что больше всего на свете я хотел обнять ее. 

- Маша,-  я должен подтвердить все сразу. Очередная потеря контроля – моя ошибка.  Арина лишь жертва.  Жертва слишком ценная, чтобы положить ее на алтарь Ассоциации.

- Ты любишь её?

Такой ожидаемый вопрос, ответ на который мне так и не удалось придумать. Как объяснить ей? Мы всегда были друзьями. Маша стала частью нашей команды сразу после выпуска, нам посчастливилось пройти вместе через множество миссий, смертей и ошибок. Когда Оракул объявил свою волю, мы постарались принять её с честью и со временем даже нашли положительные моменты в том, что  теперь пара.  Разумеется, сначала было отчуждение. Как сейчас у Коли и Жанны. Мы тоже чурались, не знали, куда себя деть то ли от смущения, то ли от страха перед неизбежностью.  Нам было по двадцать  лет и никто не задумывался о браке.  А крутить романы, когда рядом с тобой твоя будущая жена – нет уж.  Постепенно мы шли к этому пониманию.  Учились быть не только друзьями, но и чем-то большим.  Изучали привычки и предпочтения друг друга.  Всё от любимого блюда до самой чувствительной точки тела.  Я знал Машу, а она знала меня.  Как объяснить это восемнадцатилетней девчонке в розовых очках и мечтах о большой и чистой любви?  Ума не приложу.

***

- Да, без сомнения, - не колебался ни секунды.

Я не понимала. Категорически ничего не понимала. Как он мог целовать меня так, любя другую женщину? Что я для него значу, раз любит он все равно ее?  Это неправильно. Люди не должны прикасаться друг к другу без любви – это я всегда знала точно. Верила в это изо всех сил. И вот.  Этот маленький кусочек моей картины мира, с трудом уцелевший после попадания в Ассоциацию, рушился.  Собирать его, хватая за жалкие осколки, было унизительно, да и бесполезно.

-  Зная человека от образа мыслей до кончиков пальцев невозможно не любить его.  А я изучил Машу очень и очень хорошо. Как бесценного друга, как напарника, которому можно доверять.  Как женщину, которую я обязательно должен сделать счастливой.

Он пристально смотрел на меня, пытаясь оценить, что я чувствую. Что я могла чувствовать? Перед моими глазами все еще стояла сцена из воспоминаний его невесты. Невероятная боль, накатившая на меня тогда, снова вернулась, усилившись в миллион раз. Его слова обжигали кожу, оставляя шрамы на память, как науку. Тяжелую науку о жизни Мыслителей, их чувствах и долге.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- О да, это мне известно, - я отпустила его, оставив себя, как никогда, одинокой. Отошла на несколько шагов и сняла блок со своих мыслей в надежде, что он заглянет и увидит то, чем поделилась со мной его невеста.

***

Ожидаемо. Она не понимает. То, что для меня уже много лет привычная реальность, для нее – откровение, разрушающее иллюзии.  Но я не стану ее обманывать. Раз решил на чистоту, значит, на чистоту, какой бы грязной она ни была.  Точнее, какой бы грязной она ни казалась Арине.