Мои дорогие мужчины - Нора Робертс

Сет и сейчас еще, закрыв глаза, мог ясно представить всех трех Куинов в кабинете миссис Морфилд. Они стояли рядом с ним и бесстрашно смотрели в лицо всемогущей Морфилд. «Это было так… здорово!» – решил Сет и начал машинально набрасывать эту сцену в своей тетради.

Вот Филип в его шикарном костюме. Узкое лицо, аккуратная стрижка… Как на рекламе в журнале, предлагающей солидные вещи, которые по карману только богатым парням.

Затем Сет нарисовал Этана – серьезного, слегка взлохмаченного. Хотя Сет точно помнил, что Этан старательно причесывался перед тем, как войти в школу. И Этан получился именно таким, каким был на самом деле. Сразу видно: это парень, который зарабатывает на жизнь в море.

А вот Кэм – резкий, грубоватый, со злым огоньком в глазах. Большие пальцы рук засунуты в передние карманы джинсов. «Да. Именно так, – решил Сет. – Кэм всегда так стоит, когда злится». Даже на этом наброске Кэм выглядел как человек, который всегда добивается того, чего хочет.

Последним он нарисовал себя, пытаясь быть объективным, и разочарованно вздохнул. Плечи слишком худые и костлявые. «Но не всегда же они будут такими!» – подумал Сет. Лицо тоже слишком худое – особенно в сочетании с большими глазами, – но и это поправимо. Когда-нибудь он станет выше, сильнее и не будет казаться таким хилым.

Зато он высоко держал голову, разве не так? Он ничего не боялся. А главное – он выглядел среди Куинов почти… почти своим!

«Задеваешь одного Куина – задеваешь их всех» – Вот что сказал Кэм… и Кэм не шутил. «Но ведь я не Куин, – думал Сет, хмуро разглядывая рисунок. – Или, может, Куин? Я просто не знаю.

Да и неважно, был ли Рэй Куин моим отцом, как говорят некоторые. Важно только то, что я далеко от нее».

Ему всегда было безразлично, кто его отец. И сейчас безразлично – по крайней мере, так он себя уверял. Сет знал только одно: он хочет остаться здесь. Именно здесь.

Уже много месяцев никто не бил его – ни ладонью наотмашь, ни кулаком. Никто не накачивался наркотиками и не лежал так долго и так неподвижно, что казался мертвым. И в такие минуты Сет надеялся, что они действительно мертвые! Никакие обрюзгшие мужики не тянули к нему свои потные лапы, не щупали его…

Но Сет сказал себе, что не будет думать об этом.

А вот поесть крабов было здорово, хотя он весь перепачкался. Оказывается, их надо есть руками. И эта мисс Спинелли совсем не такая уж строгая. И не неженка. Она просто сняла жакет и закатала рукава. И вроде бы она не следила за ним и не морщилась, когда он икал или чесал задницу…

«Она много смеялась», – вспомнил Сет. Он не привык к тому, чтобы женщины много смеялись, – если, конечно, не нанюхались кокаина. И у нее совсем другой смех. Смех мисс Спинелли не был ни безумным, ни отчаянным. Просто нормальный человеческий смех. Чуть хрипловатый.

И никто не говорил ему, что больше есть нельзя. Господи, он точно съел сотню этих уродов! Он даже с радостью съел салат, хотя и поворчал для порядка.

Как давно у него уже не сосало под ложечкой от жуткого голода! Так давно, что можно было бы и забыть это чувство. Но он не забыл. Он ничего не забыл.

Сет побаивался, что эта социальная работница захочет забрать его отсюда, но вроде бы все обошлось. И он видел, как она тайком совала маленькие кусочки крабов и хлеба Глупышу. Значит, она не может быть совсем уж плохой!

И все-таки лучше бы она была, например, официанткой, как Грейс. Тогда она бы ему больше нравилась.

Когда раздался негромкий стук в дверь, Сет быстро захлопнул тетрадь с рисунками и открыл другую, где уже была нацарапана первая дюжина из пятисот слов его сочинения.

– Да?

Анна просунула голову в дверь.

– Привет. Можно зайти на минутку? Фантастика! У него просят разрешения! Интересно, что она станет делать, если он скажет «нет»? Просто повернется и уйдет? Но он решил, что не стоит дразнить судьбу.

– Пожалуйста.

Войдя, Анна окинула взглядом комнату. Узкая кровать, неумело застеленная, крепкий комод и письменный стол, полки с книжками. На одной из полок стоял портативный стереомагнитофон, который выглядел очень новым, и бинокль, который таковым не выглядел. Покрашенные в светло-зеленый цвет стены, на окнах – белые жалюзи. И все-таки что-то здесь было не так…

«Не хватает беспорядка, – подумала Анна. – Всякого мальчишечьего хлама. Старых сломанных игрушек, прикнопленных к стенам плакатов… Но в углу посапывает щенок, а это – отличное начало».

– У тебя очень мило, – Анна прошла к окну, – и отличный вид: залив, деревья. Ты можешь наблюдать за птицами. Я, например, купила книжку о местных водоплавающих птицах, когда переехала сюда из Вашингтона. Чтобы различать их. Должно быть, здорово каждый день видеть белых цапель?

– Наверное.

– Мне здесь нравится. Было бы странно, если бы не нравилось, правда?

Сет осторожно пожал плечами.

– Не знаю. По-моему, здесь нормально. У меня все в порядке.

Анна обернулась, взглянула на его тетрадь.

– То самое ненавистное сочинение?

– Я его начал…

Сет поспешно схватил тетрадку и нечаянно скинул другую на пол. Прежде чем он успел подобрать ее, Анна нагнулась и подняла ее сама.

– О, какая прелесть! – Упавшая тетрадка раскрылась на рисунке с Глупышом, и Анна подумала, что художник очень точно схватил его милое и глуповатое выражение. – Это ты нарисовал?

– Ну и что? Разве нельзя? Я же работаю над этим чертовым сочинением!

Если бы Анна не была так очарована рисунком, то вздохнула бы.

– Замечательно! И так похоже… – Ей безумно хотелось перевернуть страницу, посмотреть, что еще нарисовал Сет, но она не поддалась искушению и положила тетрадку на стол. – А вот я не могу прилично нарисовать даже домик.

– Ничего особенного. Просто баловство.

– Ну, если он тебе не нужен, может, подаришь мне?

«Какая-то хитрость», – подумал Сет. Она ведь уже надела свой жакет, держит в руках портфель. Настоящий социальный работник, а не женщина, которая хохотала над вареными крабами.

– Зачем?

– Видишь ли, я не могу держать собак в своей квартире. Разве справедливо, если пес целый день сидит взаперти, пока я на работе? А я так люблю собак! Когда буду жить в отдельном доме с двором, то обязательно заведу парочку. Но до тех пор приходится играть с чужими собаками…

Это показалось Сету странным: он всегда был уверен, что взрослые правят миром, часто безжалостной рукой, и получают все, что хотят, когда хотят.

– Почему же вы не переезжаете куда-нибудь?

– О, не все так просто. Дом, где я живу, находится близко от работы, и квартплата приемлемая. Придется подождать, пока я смогу позволить себе собственный дом с двором. – Она подошла к окну и немного помолчала, завороженная спокойствием пейзажа. В восточной части неба мигнула первая звезда, и Анна чуть не загадала желание. – Где-нибудь около воды. Как здесь.