Форпост. Беслан и его заложники - Ольга Алленова

том, что оперативный штаб сделал все возможное для спасения заложников, и порекомендовала федеральному центру не делать из терроризма, имеющего чеченские корни, международный – такое масштабирование проблемы, по мнению депутатов, может привести к новым трагедиям.

Честно говоря, до сих пор не понимаю, как Кесаеву удалось все это выдержать. По сути, он прошел по лезвию ножа. На него давили со всех сторон, в Осетии заводились уголовные дела, все понимали их причину, но он все-таки довел до конца свою работу. В этом докладе содержатся важнейшие свидетельства. О разобщенности штаба. О вранье про число заложников. О сокрытии московскими генералами информации о требованиях террористов. По большому счету – о том, что люди, руководившие операцией на самом деле, сделали все по своему плану, не считаясь с мнением региональных лидеров и даже не ставя их в известность о своих решениях, но при этом официально нигде не были заявлены и ответственности не несли.

После того как куски доклада просочились в СМИ, Генпрокуратура активизировала свои действия в Северной Осетии, министр финансов Уртаев и глава правительства Такоев были арестованы и помещены под домашний арест. Им вменяли нецелевое использование бюджетных средств и завышенное финансирование футбольного клуба «Алания». Правда, через несколько месяцев следствия Уртаев был восстановлен в должности, Такоев выпущен на свободу, уголовные дела прекращены. Думаю, Мамсурову пришлось постараться – не напрасно же он так часто в те полгода летал в Москву. Впрочем, к нему в Кремле было особое отношение.

Из интервью главы Северной Осетии Таймураза Мамсурова Ольге Алленовой:

– Сразу после того, как ваша парламентская комиссия сделала громкие заявления по Беслану, в Северную Осетию приехал заместитель генпрокурора Колесников, нашел множество нарушений, обвинил вас в нецелевом использовании средств…

– Да, только до суда дошло одно дело, по футбольному клубу «Алания», и то развалилось. А я ждал решения суда. Оно показало бы, какие методы тут использовались. Теперь Бог им судья.

– Деятельность Колесникова была реакцией на чрезмерную смелость вашей парламентской комиссии?

– Ничего нельзя исключить: и парламентская комиссия, и я, и многие наши люди не стеснялись тогда в выражениях. Но то, что делал здесь этот товарищ, я отношу к каким-то личностным мотивам. Сейчас господин Колесников – рядовой депутат Госдумы от Ивановской области. А недавно я читаю в газете: Колесников Владимир Ильич, эксперт по Северному Кавказу. От того, что тут натворил этот «эксперт», ситуация из-под контроля могла выйти! Брифинги проводил каждый день, обвиняя и оскорбляя людей, причем брифинги в одностороннем порядке, даже вопроса журналисты задать ему не могли[56].

Особое мнение депутата Савельева

Федеральная парламентская комиссия по расследованию теракта в Беслане, возглавляемая сенатором Торшиным, закончила работу только в декабре 2006 года (Доклад Парламентской комиссии по расследованию причин и обстоятельств совершения террористического акта в городе Беслане Республики Северная Осетия – Алания 1–3 сентября 2004 года, Москва, 2006 год)[57].

Комиссия высказала уверенность, что «оперативный штаб правомерно выделил основным направлением своей работы организацию и ведение переговорного процесса с террористами для освобождения и спасения максимально возможного количества людей без силовой операции». А 3 сентября «в неожиданно обострившейся обстановке им были предприняты необходимые меры, направленные на сохранение здоровья и жизни людей и минимизацию последствий террористического акта». Все федеральные органы государственной власти, по мнению комиссии, «действовали в пределах своих штатных предписаний и полномочий». Причиной первых взрывов в школе комиссия назвала «подрыв двух самодельных взрывных устройств» в спортивном зале: «Из школы стали выбегать заложники. Террористы стреляли в спины спасавшимся женщинам и детям. Несмотря на плотный огонь, личный состав боевых, инженерно-саперных, медицинских подразделений 58-й армии начал выводить и выносить из-под обстрела заложников, оказывать им первую медицинскую помощь».

При этом парламентская комиссия назвала упущением то, что в состав оперативного штаба не были включены президент Дзасохов, спикер осетинского парламента Мамсуров и глава регионального МВД Дзантиев. Неоправданной поспешностью назвала комиссия завершение следственных действий на территории школы 4–5 сентября: «Из-за неоправданной торопливости и несогласованности действий следственной группы прокуратуры и органов местного самоуправления 4–5 сентября 2004 г. начался разбор завалов и вывоз разрушенных строительных конструкций на территорию Бесланского щебеночного завода. В последующем среди строительного мусора были обнаружены вещи, принадлежавшие пострадавшим, которые должны были приобщить к уголовному делу». Примечательно, что по этому факту было возбуждено уголовное дело, виновными по которому признали бывшего главу администрации Правобережного района Уртаева, начальника управления промышленности и транспорта Правобережного района Токаева и директора Бесланского щебеночного завода Дзуцева – как будто это они проводили следственные действия на месте теракта и с «неоправданной поспешностью» их закончили. Сам теракт в Беслане федеральная парламентская комиссия назвала «явлением международного характера».

В этом докладе содержалось много фактической информации о малоизвестных деталях спасательной операции. В целом же он, если можно так выразиться, был пропитан «государственным» духом и полностью разделял версию Генпрокуратуры о случившемся. Сенатору Торшину пришлось сбалансировать «ущерб», нанесенный расследованием североосетинских коллег. Но баланс оказался сомнительным. Один из членов этой комиссии, депутат от «Родины» Юрий Савельев, ученый, являющийся специалистом в области ракетостроения, экспертом по физике горения и взрыва, не согласился с выводами федеральной депутатской комиссии и провел собственное расследование. Оно и оформлено было как «особый взгляд». Закончил он работу над своим докладом одновременно с презентацией Торшиным выводов федеральной комиссии. Как отмечал сам Савельев в общении с моими коллегами из «Коммерсанта», его выводы во многом совпали с выводами северо-осетинской депутатской комиссии по расследованию теракта в Беслане: «Осетинские парламентарии сделали выводы о причинах первых взрывов в школе (они посчитали их последствием гранатометной или огнеметной атак со стороны спецподразделений. – Ред.), о применении тяжелого оружия по школе, когда там находились живые заложники, основываясь на показаниях свидетелей и во многом интуитивно, а я доказал это, используя профессиональные знания»[58].

Приведу здесь только несколько аспектов из доклада Савельева, а именно из его третьей части «Применение РПО и РПГ (реактивных пехотных огнеметов и реактивных противотанковых гранатометов)».

Савельев проанализировал показания заложников, свидетелей, находившихся вне школы, и должностных лиц, данные в суде по делу Кулаева, а также показания генерала Тихонова, которые тот дал на специальном заседании северо-осетинской парламентской комиссии в октябре 2004 года, и пришел к выводу, что «военнослужащие Центра специального назначения ФСБ России в ходе проведения антитеррористической операции по освобождению заложников из СОШ № 1 г. Беслана применяли оружие неизбирательного действия 3.09.2004 года, а именно: РПО – реактивные пехотные огнеметы, РПГ – реактивные противотанковые гранатометы, РШГ – реактивные штурмовые гранаты». Он