Корабль-призрак - Виктор Точинов

— Любопытство, удовлетворяемое за государственный счет, называется наукой. Вы ничего не слышали о случившемся здесь лет шестьдесят назад падении метеорита?

— Камень с неба? — удивленно переспросил Андерсон. — Нет, никогда не слышал. А какое он имеет отношение…

И тут автоштурман пронзительно заверещал. Андерсон приник к экрану радара.

— Что за черт! — пробормотал он. — Почему так близко?

— Что случилось? — придвинулся к нему Лесник.

— Никак не пойму. Экран только что был чист, и вдруг на нем появилась отметка! Причем весьма немалых размеров. — Он щелкнул пальцем по зеленовато мерцающей черточке. — И смотрите, она то появляется, то исчезает. Что бы это могло быть?

В голосе шкипера чувствовались удивление и растерянность. Лесник пожал плечами. Если в электронике он хоть немного, но разбирался, то в навигации был полным профаном.

— Может быть, льдина? То покрывается водой, то вновь всплывает на поверхность?

— Не смешите мою фуражку! — огрызнулся Андерсон. — Ныряющая льдина размером с добрый айсберг? А если так, то почему же молчит мой эхолот?

Лесник молча развел руками. Теперь он и сам видел, как отметка на радаре то скрывается, то появляется вновь. К тому же время от времени по экрану начинали пробегать какие-то странные волны и блеклые концентрические круги. Андерсон дотронулся до рукояток настройки и пошевелил ими.

— Дьявол меня разбери! — пробормотал он. — Откуда идут эти помехи?

Лесник подумал, что работает постановщик помех «Тускароры», но озвучивать свои догадки не стал.

Дверь, ведущая на правое крыло мостика, распахнулась, впустив в рубку порыв холодного воздуха, наполненного мелкой водяной пылью. В проеме появилась голова парнишки-впередсмотрящего.

— Судно прямо по курсу! — громко проорал он.

Андерсон немедленно приник к переднему стеклу, а затем рванулся к машинному телеграфу и перекинул оба рычага в обратное положение.

— Полный назад! — крикнул он в переговорную трубу.

Судно как бы нехотя отозвалось, ощутимо сбавив ход. К этому моменту Лесник тоже увидел сквозь пелену тумана смутно различимый корпус корабля. Андерсон положил штурвал влево, и «Арита» начала поворачивать, приближаясь к неизвестному судну правым бортом. Вскоре уже можно было разглядеть очертания незнакомца — приподнятая вверх носовая часть с косо срезанным «атлантическим» форштевнем, две скошенные назад мачты, ракетные установки, тарелкообразные антенны, и еще какие-то устройства и приспособления, о назначении которых не стоило и гадать.

Строгий, гармоничный и по-своему красивый силуэт корабля портила большая кормовая надстройка —выглядевшая инородно и никак не гармонирующая с общим контуром. На полученном от коммандера Донелли изображении этой детали не было. В остальном — полное совпадение.

Через несколько минут после сближения шкипер вынес вердикт:

— «Летучий голландец»! Утонуть мне в хлорированной воде, если на этой лоханке есть хоть одна живая душа! Не знаю уж, черти ли забрали их в пекло, или ангелы — живыми на небо, или похитили инопланетяне, или поубивали иранские шпионы, или все погибли от кровавого поноса, откушав пирожков старой карги фру Нильсен… Но на борту никого нет, говорю вам точно.

— Это она, «Тускарора», — тихо произнес Лесник по-русски, обернувшись к Диане — она появилась в рубке почти бесшумно, но он услышал.

— Будем на нее высаживаться? — так же тихо спросила она.

— Конечно! — Лесник повернулся к шкиперу и улыбнулся как можно более любезно. — Мы хотим попасть на борт. Вы можете пришвартовать «Ариту» к эсминцу?

Андерсон призадумался. Вынул изо рта трубку, почесал чубуком за ухом… Сказал что-то в селектор не то по-норвежски, не то по-шведски — громкая связь разнесла его слова по судну. Подумал еще. Вновь обратился с длинной фразой к селектору. И, наконец, заявил:

— Подождите, подождите, господа ученые — хотя если вы ученые, то я — маринованная селедка… Всё не так просто. По-моему, такое в условия нашего договора не входило.

5.

— Согласно международному морскому праву, затонувшее, либо потерпевшее бедствие и брошенное экипажем судно, равно как и весь его груз принадлежат страхователю — в случае, если судовладелец потребовал и получил сумму страховки. Страхователь же обязан выплатить вознаграждение лицу или лицам, проводившим спасательные работы, в размере не менее десяти процентов стоимости судна и груза. В случае же, если судно и груз не застрахованы, все права принадлежат спасателям, поднявшим затонувшее судно, либо отбуксировавшим в порт терпящие бедствие и брошенное экипажем.

Шкипер Андерсон выдал сию тираду на одном духу, словно пару предыдущих часов листал Морской кодекс, заучивая назубок чеканные юридические формулировки. Затем продолжил не так формально:

— Что-то не приходилось мне слышать, чтобы боевые корабли страховали у Ллойда… Но я не жадный и согласен даже на пять процентов его стоимости — думаю, лоханка потянет не на одну сотню миллионов. Вы, конечно, ребята ушлые, — не знаю уж, как и где вы пронюхали про это дрейфующее в море чудо. Однако поделиться вам придется. У меня коробок, у вас спички — без вас я не нашел бы «летучий голландец», вы без меня не отбуксируете его в порт. А если вы позабыли, то я напомню: никакие спасательные работы нашим договором не предусмотрены.

После паузы шкипер великодушно предложил:

— Однако не стану возражать, ели вы займетесь спасением судна самостоятельно: прыгайте за борт, хватайте буксирный конец зубами, — и плывите в Эсбьерг, хоть брассом, хоть кролем. Я и мой экипаж палец о палец не ударим.

Лесник слушал, никак не выказывая своих эмоций. Диана задумчиво предложила по-русски:

— Не выкинуть ли нам его за борт, привязав для груза что-нибудь тяжелое, вроде якоря? Остальных запрем в трюме, или в кубрике, или в канатном ящике — чтобы не сбежали, пока мы будем на «Тускароре».

— А что потом? — поинтересовался Лесник без малейшего энтузиазма. — Оставим неуправляемую «Ариту» болтаться у борта эсминца? Или попытаемся самостоятельно освоить процесс швартовки в открытом море? И как тебе мыслится возвращение на сушу?

— Сами и пришвартуют, и доставят на берег, — под дулом пистолета.

— По-моему, в навигации здесь разбирается лишь шкипер. А вот ты сможешь определить, какая из этих кнопок, которую он словно бы невзначай нажмет, — Лесник широким жестом обвел рубку, — включит аварийный радиобуй, выдающий сигнал бедствия и пеленг?

Шкипер Андерсон с интересом прислушивался к диалогу на непонятном ему языке. И, судя по всему, догадался о его смысле. Впрочем, как вскоре выяснилось, познания шкипера в русском оказались несколько глубже, чем он продемонстрировал в «Старом Боцмане».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});