Грации солнца. Приманка для зверя - Андрей Шулятьев

   -- Она сказала не подходить к ней ближе, чем на три шага, а то разрубит надвое, -- пожаловалась дева. -- С тех пор ни разу не пошевелилась.

   -- Сестра часто так делает, светлая гостья, -- успокоила хозяйка. -- Тебе не стоит волноваться.

   -- Но всё-таки.

   Ано подошла к сестре. Пресветлая слегка повернула голову, выдохнув:

   -- Аха...

   -- Я понимаю, -- ответила хозяйка и вернулась к Йоко.

   -- Нам лучше не беспокоить Анэ до рассвета, -- известила Лучезарная. -- Она в полном порядке.

   Йоко кивнула, успокоившись.

   -- Вижу, твои прекрасные глаза слегка пожелтели. Я собираюсь скроить Маниусу нормальную одежду. Составишь мне кампанию?

   -- Конечно. Давно пора, -- согласилась охотница, поднимаясь с пола.

   В отличие от жилых комнат, мастерская не предполагала лишних украшений, потому голые, снабжённые лишь светильниками стены не оставляли иного выбора, кроме как перевести взгляд на широкий покрытый белым пластиком стол либо полки, заполненные инструментом, материалом да частями одежды. Ано не мешкая достала два рулона, попросив Йоко расстелить их на столешнице. Куски ткани, один -- твёрдый и плотный, второй -- мягкий и сетчатый, легли на пластиковый лист. Через пару мгновений древняя очертила контуры будущих заготовок.

   -- Я только что взяла с него мерки, -- прокомментировала Ано, -- хотя тунику всё равно придётся шить свободной, иначе он её не напялит.

   -- Люди вообще не умеют делать одежду под размер, -- сопрано юной девы спародировало ворчливый тон Анэ, -- сколько ни видела нарядов -- вечно всё наперекосяк.

   -- Тела людей слишком сильно меняются с возрастом, -- напомнила Лучезарная. В руках хозяйки блеснул нож, с лёгким шорохом разрезавший ткань по намеченным линиям.

   -- Это-то как раз понятно, -- продолжила дева, -- но почему тогда каждая туника получается разной, если можно сделать несколько вариантов? А тога? Просто кусок шерсти, наброшенный на тело. Весь в лишних складках. Неудобно же.

   -- Традиция.

   -- От таких традиций страдают стада невинных овец. Нужно как-то привить Маниусу чувство меры.

   Хозяйка продолжила молча разрезать ткань.

   -- Извини: разговорилась. Что мне сделать?

   -- Хочу дослушать про чувство меры, -- не преминула ответить Ано, пока лезвие вырезало последнюю заготовку.

   -- Я не знаю. По-моему, он потихоньку начинает привыкать. Но часто я даже не знаю, как объяснить ему что-то. Он или спорит по пустякам, или сразу со всем соглашается, хотя ясно, что ничего не понимает... -- звонкое сопрано быстро растворилось в воздухе.

   -- Животные хорошо обучаются на доступном примере. С первого раза его всё равно не научишь: не стоит расстраиваться, -- поддержала беседу Лучезарная.

   -- Это точно, -- согласилась дева.

   Хозяйка достала нитки с иголками и жестом пригласила Темноокую помочь. Юная априка с воодушевлением взялась сшивать свою половину, но за быстрыми движениями древней не поспевала. Когда охотница смирилась с поражением в необъявленном состязании, её разум посетила иная мысль; губы плотно прикрылись, успев подавить смешок.

   -- Веселишься? -- мягкий голос старейшей наполнился озадаченными нотками. -- Или так любишь шить?

   -- Я просто подумала, -- Йоко прервалась, подавив новую волну смеха.

   -- О чём? -- на этот раз Ано подняла на гостью глаза; пальцы древней продолжали пронзать иглой ткань.

   -- Старейшая шьёт тунику для ромея, -- поделилась априка.

   -- Что только в нашей жизни ни случается, светлая гостья. Сначала охотница спасает обречённого на смерть человека, потом его привозят ко мне, и вот уже я шью для него одежду: нельзя же позволить гостю ходить в драной шерсти больной овцы или, не приведи Атон, в остатках погибших растений? К тому же, у туники простой крой: много времени не потратим, -- описала ситуацию Ано.

   -- Ага, -- согласилась охотница.

   -- Так что не стоит удивляться. В жизни всякое бывает. Тем более я воспринимаю шитьё как отдых от моих обычных занятий.

   -- А чем вы занимаетесь?

   -- Большую часть жизни я прожила как исследователь. Исследую жизнь.

   -- Вот как... -- Йоко задумалась.

   -- Что-то не так?

   -- Нет, нет. Просто не могу представить, чтобы Йо делала что-то подобное, -- поделилась Темноокая и сразу погрустнела. Закончив сшивать свою сторону, Лучезарная аккуратно забрала иглу из рук помощницы.

   -- Принеси пока пояс. Фиолетовая полка, с середины.

   -- Ага.

   Охотница нашла глазами нужную полку и отправилась за поясом. Под мягким аметистовым светом лежали нужные заготовки.

   -- Застёжку с магнитами тоже брать? -- спросила Йоко.

   -- Разумеется.

   Пространство заполнил щелчок слипшихся магнитов. Дева принесла все детали, сконфуженно взглянув на старейшую. Ано улыбнулась и положила иглу на стол, занявшись доработкой пояса.

   -- Ещё пятые слева подошвы с бирюзовой полки. И прихвати детали верха. Раз уж начали, справим сапоги и выкроим повязки да портянки, -- информировала древняя. -- Потом можешь отдыхать.

   -- А вы?

   -- Мне ещё много всего нужно переделать, светлая гостья. Я вернусь домой с закатом.

   -- Ясно, -- тихое сопрано наполнилось грустными нотками. Априки продолжили работу.

II

   Приятная полудрёма, охватившая тело, обратилась в мощный внутренний импульс. Маниус резко поднялся на ноги, ощутив дыхание за спиной. Вокруг по-прежнему сиял пейзаж застывшей пустыни, и ничего другого не наблюдалось.

   -- Прекрасная реакция, друже, -- мягкий голос достиг ушей, ощекотав затылок.

   Изгнанник дёрнулся и упал, не сумев удержать равновесие. Перед глазами появился знакомый силуэт, облачённый в привычную одежду априк. На правом плече Лучезарной покоилась охапка металлических прутиков, завёрнутая последовательно в белую и прозрачную ткани. В левой руке -- свёрток с одеждой. Насмотревшись на свёрток, Примус осторожно поднялся.

   -- Прости, что нарушила твой сон, но сейчас самое время подготовить твоё жилище, -- объяснила Ано.

   -- Я готов! Что нужно делать? -- спросил Маниус.

   -- Сначала переоденься.

   Старейшая подала юноше свёрток. Ромей деловито развернул его и не мешкая сбросил плащ. Рассмотрев новую одежду, Примус просиял; из юных уст без спросу вылетел восторженный возглас. Среди новой одежды числилась даже набедренная повязка, а ткань на ощупь оказалась столь приятной, что Маниус почувствовал себя патрицием. "Даже сенаторы такие не носят", -- удовлетворился ромей, натягивая тунику. Следующим на очереди был пояс. Юноша оглядел его и примерился к застёжкам. "Болтаться же будет", -- решил Примус, видя, что после застёжки остался добрый кусок ткани. Руки обернули пояс вокруг торса, "палец" застёжки вошёл в ухо. Рука раздосадовано проводила свободный кончик пояса, и тот прилип к светлой ткани, подобно боцьену. Юноша обрадовано взялся за кончик и потянул. Потребовалось усилие, чтобы тот вновь оказался свободным. Маниус принялся прилеплять и отлеплять кончик, увлечённо играясь с новой вещью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});