Флер Д’Оранж: Сердце Замка - Ирина Лобусова

– Вот я и хочу понять, почему все так происходит. Кто-то должен разобраться до конца во всем этом кошмаре.

– Ты не разберешься. Есть особые, не подвластные человеческому разумению вещи. Ты никогда не слышала о черных временных дырах, через которые проникает на землю всякое зло? Ты погибнешь сама и погубишь людей. На твоем месте я бы этого не делал.

– А я поеду. Я все равно ничего не боюсь.

– Извини, но это тупой детский лепет. Бред несмышленыша, который ничего не соображает во взрослой жизни. Пора, наконец, стать взрослой. Ты же опытный, высокопрофессиональный журналист. Ты взрослая, вполне способная соображать самостоятельно, женщина. Одумайся, в конце концов.

– Мне надоел этот разговор. Я сказала тебе: я поеду и точка. Ничто меня не переубедит. И никто. И если я не найду на базе машину, я пойду туда пешком. Все. Закрыли тему. Как я сказала, так и будет!

18

Капли пота… Раскрытые стекла машины…Он…

– Ты не боишься?

– Боюсь. Я не думала, что так долго сюда ехать. Столько времени прошло…

– Это ничего. Ничего страшного. Не бойся.

– Извини, кажется, я втянула тебя в дикую авантюру. Я даже не предполагала, что тут не будет ни одной живой души.

– Ни во что ты меня не втянула. Я сам этого хотел. Мне самому стало интересно посмотреть, увидеть своими глазами, что будет. Я знаю, почему тебя так тянуло в каньон.

– Почему?

– Чтобы избавиться от невыносимого слоя грязи, забившего все поры твоей души. Я знаю. Со мной так было. Это твой путь. Путь, который именно ты должна пройти. За тебя его никто не пройдет. Каньон позвал тебя. И ты пошла к нему, подчиняясь ведущему тебя зову…

– Никто меня не звал… Все было не так.

– Так. Просто ты этого еще не знаешь.

– Я боюсь. Мне кажется, я делаю что-то не так.

– Не бойся.

– Странно.

– Что именно?

– Мы едем уже достаточно долго, правильно? За все это время не встретили ни души. Ну, меня это может удивить. Меня, приезжую из города, но ты ведь местный житель, ты-то должен был знать о царящей здесь пустоте! И атмосфера тут какая-то тревожная, что-то неприятное и тяжелое прямо чувствуется в воздухе. И вот что еще мне странно: как мог ты так легко согласиться на подобную авантюру? А ответ напрашивается сам собой: действительно, ты мог согласиться только преследую свои собственные цели.

– И какие цели, по-твоему, я преследую?

– Откуда мне знать?

– Ну, постарайся придумать – начало вышло очень хорошим!

– Возможно, ты собираешься меня убить.

– А зачем мне тебя убивать?

– Возможно, тебя специально наняли для этой цели!

– Ну, это не логично. Тогда я мог убить тебя еще ночью. За всю ночь у меня было время не только тебя убить, но и спрятать тело. Зачем мне нужно было столько ждать? К тому же, мы выехали в безлюдное место достаточно давно и мне ничего не стоило задушить тебя прямо в машине, все равно бы никто не увидел. А тело, найденное в каньоне, объяснили бы еще одной мистической случайностью. Но я ведь так не сделал, правильно? Более того, разве я веду себя угрожающе? Следовательно, в мои планы не входит тебя убивать.

– Это похоже на правду, но звучит слишком уж красиво. Тогда у тебя существует какая-то другая цель!

– Какая?

– Откуда я знаю!

– А тебе не пришло в голову, что я поехал только из-за тебя. Может, я влюбился в тебя с первого взгляда!

– Милый мой, я давно вышла из того возраста, когда верят в подобную чушь! К тому же, я старая женщина с отвратительным характером. Без косметики на меня невозможно без слез смотреть и вообще, я не подарок даже на экране, не то что в реальной жизни… Поэтому, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что в меня нельзя влюбиться с первого взгляда! И, скорей всего, в меня вообще нельзя влюбиться. Придумай что-нибудь другое. Эта сказка здесь не пройдет.

– Ты во всем ошиблась. На самом деле, ты просто замечательная, и я…

– Не смеши меня! И лучше не зли! Все, что во мне есть – это характер и, если в какие-то моменты я показалась тебе привлекательной, то, во-первых, потому, что сама решила быть такой, а во-вторых, это скоро пройдет!

– С тобой трудно спорить. Да я и не буду это делать. Просто поверь, что никакой цели у меня нет.

– Не поверю.

– Как хочешь!

– Кто ты вообще такой?

– Человек. Мужчина. Таких много.

– Не думаю. Вряд ли много таких, которые умеют врать так искусно. И чем же ты занимаешься, человек?

– Я ведь уже рассказывал, разве не помнишь?

– У меня плохо с памятью! Можешь повторить!

– Да, ради Бога! У меня маленький бизнес. На самом деле, это и бизнесом-то нельзя назвать, особенно для большого города. Так, несколько торговых лотков с сувенирами, ничего больше. Я самый обыкновенный человек. Живу вместе с матерью. Вернее, жил с ней раньше. Теперь мать переехала к сестре, помогать ей смотреть за детьми (у нее их двое), и я остался один. Женат не был, не встретил подходящую женщину. Вот, собственно, и все!

– И все? Ты хочешь сказать, что человек с такой скромной биографией способен очертя голову ринуться в зловещее место с заезжей авантюристкой?

– Как видишь, способен!

– Почему?

– Может, именно эту авантюристку я искал всю свою жизнь?

– Ты не боишься разочароваться?

– Я вообще ничего не боюсь!

– Еще несколько минут назад говорил, что тебе страшно…

– Нет. Такого я не говорил.

– Значит, мне показалось.

– Возможно, и все остальное тебе показалось тоже?

– Мы никогда не встречались прежде?

– Неужели ты не поняла, что наше знакомство всегда было односторонним?

– Односторонним?

– Я видел тебя по телевизору много раз, а ты меня – нет.

– Ты хочешь сказать, что я не могла тебя видеть раньше?

– Именно. Я почти не выезжал из своего поселка и уж тем более не вращался в кругах, в которых ты могла бы меня встретить. Но знаешь, твое настойчивое любопытство вынуждает меня задать точно такой же вопрос.

– Какой еще вопрос?

– Что нужно в каньоне тебе? Ты ведь приехала сюда не просто так. Почему ты бросаешься к первому встречному с машиной, только чтобы попасть в каньон? Почему люди, с которыми ты приехала, вся твоя съемочная группа, шарахаются от тебя, как от зачумленной? Что они знают о цели твоей поездки? Ведь эта цель – не съемки материала, правда? Вы приехали на хорошем микроавтобусе, который так и стоит на стоянке перед турбазой, но никто даже пальцем не пошевелил, чтобы тебя отвезти? Почему, если ты хочешь сделать несколько кадров каньона, как сказала мне, ты положила видеокамеру в багажник, а не держишь в руках? Почему ты так заметно нервничаешь? Почему все это происходит? Почему тебе известны слухи, те самые, о которых ты говорила мне ночью, которые совсем не должна знать ведущая развлекательного шоу? Какое тебе дело до этих деревенских сплетен? Даже я, местный житель, не знаю таких гадостных подробностей о каньоне… И почему тебя так интересуют именно эти подробности? Почему? Кто же, в таком случае, ты?

– Ты задаешь так много вопросов… Мне сразу на них и не ответить.

– А ты не отвечай сразу. Ты начинай по порядку, по одному.

– И не подумаю! Я вообще не буду тебе отвечать.

– Ты серьезно?

– Вполне. Ехать со мной или нет было твоим личным делом. И это решение не зависело от ответов на вопросы! Зачем же сейчас мне на них отвечать? Есть хорошая пословица: много будешь знать – скоро состаришься.

– В нашем поселке все старятся слишком быстро! Ты не можешь этого не знать.

– Чего ты от меня хочешь?

– Ничего! Просто ты первая стала задавать мне вопросы. А я решил переадресовать их тебе.

– Решение, которое ничего не дает.

– Возможно. Но мне очень нравится твой голос. И еще мне нравится, что после моих вопросов ты стала нервничать еще больше, а твои глаза заблестели так тревожно. И вообще, с такой, как ты, не страшно оказаться на самом краю земли!

Капельки пота блестели в раскаленном солнце июля, я хотела прикоснуться губами к влажной коже рук… Я не помню, что было дальше. Боль осталась непреходящим отсчетом времени возле обрыва.

Он стонал. Наверное потому, что когда к нему вернулась какая-то часть сознания, он почувствовал боль. Теперь я явно слышала его голос. Я попыталась пошевелить левой рукой – той самой, на которой осталась кожа. Порезы подсохли, кое-где само повыпадало стекло. Желтым плотным навесом, непроходимой стеной ограждали внутренности каньона камни. Я услышала шипение, словно вокруг меня медленно собиралась тысяча ядовитых растревоженных змей. Солнечный луч блеснул ослепительной вспышкой.