Хроника Богов: Мертвое Царство - Kxerox

свете давно,

Ей в забвенье пустыни уйти суждено.

Вновь земля ожила, пробудилась от сна,

Излечилась от Смерти Пустыни она,

А на поле, где Генос Сивара сразил,

Он последнюю память отца получил.

Где закончился сил иссушения мор,

Поднял Генос Карона пустынный топор;

Он не знал, куда ринется жизненный путь,

Только сила велит к Поднебесью прильнуть.

Так поднялся пророк к высоте облаков,

Чтоб достигнуть обители вечной богов,

Чтоб в гармонии с миром великим прожить,

Здесь Коэлусу Генос поклялся служить.

Мифанору орудье доверил отца,

Заточил под землей злую силу ларца

И в палатах богов выжидал судный час,

Наступлению Тьмы он заклятье припас.

Наследие Природы

К решающей битве в великой войне,

К сраженью во тьме и асурском огне,

Готовились воины, слуги богов,

Чтоб обрушить великую мощь на врагов.

Под землей чтоб угасла асуров заря,

Пять избранников мира в палате царя.

В безупречных доспехах, что Кирес создал,

С силой божьей, что им Мифанор даровал.

Улыбнулся Коэлус, в нем вера живет,

Что геройская сила победу несет.

Отворил он ларец, что Гефай передал,

Что святыню Дегира в себе сохранял,

Свет, что зло разрушает, взлетел, как птенец,

Озарил своей силой Небесный Дворец,

И дождем златых стрел пять героев накрыл,

Души воинов силой своей одарил.

Засияли герои, как солнечный свет,

Каждый силой реликвии древней согрет,

Не страшна скверна демонов более им,

Знает каждый, что аура светлая с ним.

А затем Царь Небес дал Геральду свой дар,

Чтоб не страшен был воину вражий удар,

Чтоб асурский владыка его не сразил,

Властью Тьмы душу Света в Аду не пронзил.

Та эгида Небесное Царство хранит

От угроз, что судьба громовержцу сулит,

С ней Коэлусу в мире не страшен никто,

Тафинару король благодарен за то.

Равновесия дух, древний страж Тафинар,

Преподнес громовержцу давно ее в дар,

Свою силу доверил владыке богов,

С ней и груз равновесия вечных миров.

Доверял ему дух, ведь поверг он отца

И поднялся с собратьями ввысь до дворца,

А Сакрона давно Тафинар невзлюбил,

Ведь титан новой битвой покою грозил.

Та эгида любую напасть отразит,

Жизнь владельца от раны любой сохранит,

В Мидиане сгодится Геральду она,

Силы духа покоя эгида полна.

Собрались поднебесные воины в бой,

За героев щиты поднимая стеной,

Войско ангелов расы готово идти,

На своем сокрушая преграды пути.

Братья гарпий, небесные слуги богов,

Души светлые с полных загадок миров.

Каждый воин с мечом и в доспехах святых,

Солнца радостный луч — в волосах золотых.

А в то время явились герои в тот сад,

Что лишь чистому сердцем извечно был рад.

Там Гортор показал им в своих зеркалах,

Те места, где бог Мерис рассыпался в прах,

Где извечно огонь злых асуров горит,

Тех убийц скоро воинов мощь поразит.

Зеркала духа Спатия служат давно,

Как пространства срослось от войны полотно.

Спатий братьев желал от кристаллов спасти,

В лес кристальный для духа разбиты пути

И просил сына Гала о помощи той,

Чтоб вернулся он с сердцем обратно живой.

То исполнил Гортор, не был заперт в кристалл,

Сердце Спатию дал, как ему обещал.

Благодарен пространства хранитель за то,

Не изменит всю Спатия радость ничто:

Пробудились все духи от дивного сна,

Но Гортора за кражу постигла цена.

Он мечту для Природы служить утерял,

Что всю жизнь юным сердцем горячим желал.

Сад священный его отказался принять,

Он по миру был вынужден душу скитать,

Места нет для него средь бескрайних миров,

Охватил его скорби извечный покров.

Зоа Флоре тотчас передала кристалл,

Что всю силу Природы в себе задержал,

Флора камнем святым созидала леса

И с упорством творила свои чудеса.

Флора Зои наследством великим жила,

А Гортор наблюдал чрез свои зеркала,

Он влюбился в наследницу Зои святой,

Только в древнем саду он — навеки изгой.

Целый мир был теперь для Гортора не мил,

Он невольно блуждал, благодетель творил,

Но увидел однажды, что Сад запылал,

Как завистливый брат против Флоры восстал.

Мастер лжи, воровства, в храме Зоа служил,

Ее власть захватить темный план он сложил.

Флору Зоа избрала, и злобный Касар,

Ей завидуя, создал средь Сада пожар.

Захватил серый гнев над Касаром контроль,

К Саламандру явился, огня он король.

Вечный дух Саламандр, сын небесных светил,

Что огонь в мир принес и богам подарил.

Свой бессмертный огонь от врагов он берег,

Чтоб никто мир земной в серый пепел не сжег.

Но Касар был хитер, Саламандру он в дар

Преподнес из целительных зелий отвар.

Саламандр подношенью Касара был рад;

Каплей дегтя в напитке дремотный был яд.

Саламандр покосился, мгновенно уснул,

А Касар к своей цели спокойно шагнул.

Он глядел на бессмертную чашу огня:

«С этой силой никто не повергнет меня,

И без дара Природы возвышусь я сам,

В вечном пламени прахом развею тот храм!»

Жажда мести наполнила сердце его,

Достичь цели желал он ценою всего.

Из бессмертного пламени искру украл,

Бросил к древнему храму, и Сад запылал.

Полз огонь по ветвям, не встречая преград,

То увидев, Гортор мигом ринулся в Сад,

К храму Зоа бежал не щадя своих ног,

Но спасти от пожара его он не смог.

Только Зоа-владыка осталась в огне,

«Время смерти пришло, не спастись уже мне,

Весь свой путь я прошла, нет дороги назад,

Жизнь уходит моя, погибает и Сад.

— Улыбнулась, Гортора в дыму увидав:

«Ты Природе служил, ее храм не предав,

Не сдавался и все же достиг своего,

Пусть отверг тебя Сад, не отверг ты его.

На исходе все силы, но есть семена,

Что оставила я на беды времена,

Я доверю тебе Сад святой возродить

И всегда его верой и правдой хранить.

Не легка та дорога, ты сможешь пройти?

Одолеть все преграды на долгом пути?

Перейти реки-горы, от жажды горя?

Путь укажет тебе молодая заря,

Приведет тебя к месту, где ждут семена,

Их хранит вековечного леса стена,

А за ней тебя ждет в подземелье проход,

Там, где солнце веками встречает восход.

Лабиринт в подземелье пройти предстоит,

Но покой его Цезис великий хранит,

Он из рода циклопов, земля — ему дом,

В лабиринте пройти не сумеешь тайком.

Без него семена ты