Позволь любви найти тебя - Джоанна Линдсей

— Я тогда была слишком занята мыслями о рыбалке, — пробормотала она. — Поэтому нет, во время этих уроков я была очень невнимательна.

Вот теперь Девин полностью повернулся, сделал несколько шагов назад и внимательно на нее посмотрел.

— Рыбачили? Вы?

Она вздернула подбородок.

— А почему не я?

Он усмехнулся:

— Не могу себе представить, как вы насаживаете червяка на крючок. Значит, вы любите рыбачить, правда?

Через несколько мгновений Аманда тоже усмехнулась:

— Да, меня Рейф научил. Я рыбачила или с ним, или с моей подругой Беки — да почти все время, пока мы были детьми.

— И сейчас?

Она улыбнулась:

— Это странно. В детстве я не имела ничего против поисков наживки. Мы с Рейфом вставали среди ночи и шли на улицу, а там переворачивали камни, чтобы набрать червей. Но сейчас… — Она слегка передернулась. — Нет, я уже целую вечность не рыбачила.

— Но если бы вам не пришлось собирать червей, вы бы пошли на рыбалку?

— Конечно, это же так весело!

— Значит, еще один интерес, о котором я не знал. Я уверен, Кендалл не откажется насаживать вам червей на крючок.

Он повернулся обратно. Аманде показалось, будто он добавил: «И я тоже», но она, вероятно, ослышалась, потому что он тут же начал давать указания, как сдерживать лошадь, что делать в разных ситуациях, и то и дело оглядывался, желая убедиться, что она слушает.

И под конец сказал:

— Я никогда никого не учил ездить верхом, но в этом действительно ничего сложного нет. Думаю, как только вы начнете, все сразу вспомните.

И завел обеих лошадей за загородку, на заросшую травой площадку в центре. Твердо утоптанная земля на скаковой дорожке была тщательно разровнена, хотя и слегка влажная после недавнего дождя. Девин снова протянул к ней руку. Аманда уставилась на нее. И смотрела. И смотрела. Вот он, решающий миг. Он бросает ей вызов. Куда делось все ее негодование, почему не подталкивает ее принять эту руку? Никакого негодования Аманда больше не испытывала, страх пригвоздил ее к месту. Она не могла шевельнуться!

Глава 24

— Можете открыть глаза.

Нет, она не может. Он все-таки посадил ее на проклятую лошадь! Не на спокойную кобылу, а на вторую, которую привел для себя, с обычным мужским седлом, и она сидит боком на его колене, а он скачет по дорожке.

— Вы не упадете, я же вас держу.

Эти слова прорвались сквозь панику, окутавшую Аманду. Она ощущала его сильные руки, крепко державшие ее, словно спрятавшие в кокон безопасности. Это успокаивало, причем сильнее, чем она могла представить. Но несмотря на эти надежные руки, страх не отпускал. Не до конца. И все же был не таким всепоглощающим, как раньше.

— Поговорите со мной, — мягко произнес Девин. — Расскажите, из-за чего все это случилось, вдруг поможет?

Больше он ничего не сказал, просто все ехал и ехал по кругу. Прошло какое-то время, и Аманда вдруг почувствовала себя настолько уютно, что едва не прижалась к нему. Но чувство безопасности, которое он ей давал, было, конечно, ложным. Это не она едет верхом, а он. Будь она в седле одна, сидела бы по-прежнему перепуганная до смерти, а не убаюканная и уверенная, что ее оберегают. Оберегают? Да, он заставил ее почувствовать себя именно так!

Аманда открыла глаза и взглянула вверх, на него. Он смотрел на нее сверху вниз с совершенно непроницаемым лицом и ждал, скажет ли она хоть слово.

Аманда отвела взгляд.

— Дело не в боли в момент падения. И дело даже не в той боли, которую мне пришлось пережить, когда вправляли кость на место, хотя она была еще сильнее. Я помню, как кричала, но я потеряла сознание раньше, чем доктор все сделал.

— И сколько вам было лет?

— Восемь.

— Прошло столько времени — от всего этого должны были остаться только смутные воспоминания. Почему же они до сих пор такие яркие?

— Доктор сказал, может получиться так, что я никогда больше не смогу ходить. Мне целых четыре месяца не разрешали наступать на эту ногу. И четыре месяца я по ночам плакала, пока не засыпала.

— Но вы даже не хромаете! Какого черта доктор сказал такое ребенку?

— Он и не говорил. Просто я проснулась раньше, чем они думали, и услышала, как доктор рассказывает об этом папе. Мне никто этого не сказал, но я-то знала и столько месяцев жила в страхе!

— Вас должны были посадить на коня сразу же, как только вы поправились, а не позволять лелеять этот неестественный страх.

Это что, гнев в его голосе? Из-за нее? Но он не понимает. Никто бы не стал заставлять ее в тот год делать что-то насильно. Весь дом тогда погрузился в глубокий траур.

Тихим голосом Аманда произнесла:

— В том году я потеряла маму, и мы все очень горевали.

— Извините.

Она почувствовала, как обнимавшие ее руки Девина напряглись. Ей показалось или он в самом деле легонько коснулся щекой ее макушки? Его сочувствие удивило Аманду. Она никак не ожидала подобного отклика от… нет, в тот миг она была не в состоянии думать о нем как о грубияне.

— Впрочем, не думаю, чтобы отец в любом случае начал настаивать и сажать меня на лошадь, — сказала Аманда. — Верховая езда не относится к тому, что я обязана уметь делать. Все эти годы я отлично обходилась каретами… ну, до этого случая.

Девин вернулся обратно на поросший травой пятачок в центре скаковой дорожки, остановил коня, осторожно опустил Аманду на землю, а потом спешился сам.

— Падение с лошади случается редко, Аманда. И большинство таких падений не заканчиваются переломами, честное слово. Но верховая езда — это не то, что вы обязаны уметь.

— Нет, то самое. — Ее подбородок внезапно вздернулся вверх, упрямство опять давало о себе знать. Она только что сидела верхом, но чувств не лишилась! Должно быть, разговор об этом действительно помогает. И пока эти отважные мысли не улетучились, Аманда протянула Девину руку, чтобы он помог ей сесть на кобылу.

Он какое-то время молча смотрел на протянутую руку, потом уставился ей в глаза. Но в конце концов руку принял и подтянул Аманду к себе. Чтобы увидеть его лицо, ей требовалось посмотреть вверх, так близко они стояли, но Аманда отвела взгляд. И ахнула, ощутив его руки у себя на талии — пальцы заключили ее почти в кольцо, такие они у него оказались длинные. Несколько секунд он просто стоял так, удерживая ее. Не понимая почему, Аманда посмотрела вверх и столкнулась со взглядом янтарных глаз, в которых сверкало что-то такое, от чего у нее перехватило дыхание. Сердце отчаянно заколотилось, и вовсе не от страха!

— Сразу же согните правое колено так, чтобы рожок седла оказался под ним, — велел он, подняв Аманду и усадив ее в седло. — Это удержит вас на месте.