Не боярское дело - Сергей Александрович Богдашов

думаю, что ненадолго.

Мда-а… Такие вот интриги творятся в нашем болоте…

– Одну из наших девочек хотят взять в воспитанницы, – огорошила меня Бельская вечером следующего дня, когда я вернулся домой, к себе, в Бережково.

Не так часто мне случается спокойно провести вечер. Сегодня всё было почти идеально. Никаких визитов к нам не предполагалось, и в кои веки все три моих жены оказались на месте. Дашка, правда, с довеском вернулась из поездки, притащив с собой подругу на ужин. И вот когда я, сытый и довольный, почти уже смирился с тем, что сейчас они с Алёной начнут мучить рояль, меня и «порадовали».

– Подробнее, – потребовал я одним словом, никоим образом не желая показывать, что новость меня не только задела, но и всерьёз заинтересовала.

– Вдова полковника Ипатьева, одна из наших клановых, дворянка, сорок шесть лет, второй год в трауре. Дар у неё невелик, но имеется, состояние приличное, наследники в лучшем случае двоюродные племянники по мужу, – коротко изложила вводные по претендентке Бельская.

Если что, то речь идёт о той малышне, которую я вывез из «весёлого дома» в Камышине. Сейчас их разделили на старшую и младшую группы, и начали обучать по смешанной программе.

Бедные дети. Их рвут на три части. Дарья следит за магической подготовкой. Бельская готовит из них шпионок, а нет, разведчиц. Джуна понемногу учит целительству.

Всё бы ничего, но каждая тянет одеяло на себя, может, кроме Джуны. У той никогда не угадаешь, что на уме. Загадочна она аки сфинкс и снисходительно спокойна.

И вот на тебе, первое внедрение!

Статус вдовы полковника, может и не велик, но как дворянка, обладающая достаточными средствами, она легко может в скором будущем определить девочку на подготовительные курсы, а там и Смольный вырисовывается, если какая из графинь или княгинь участие в судьбе малышки примет. Пусть всё и не так быстро, как хочется, но уже можно отправлять одну из воспитанниц в большое плавание.

– Где Ипатьева девочку увидела и кого? – задал я вопрос, не выходя из умиротворённого состояния полудрёмы, навеянной сытным ужином.

– Я с собой в поездку к нам в имение взяла двух девочек из старшей и младшей группы. Приз у них такой был за выполнение заданий. Ипатьевой Наташка – третья понравилась.

Наташка – третья, младшая группа… Память услужливо подкинула образ мелкой девчушки, первой, кого я увидел из своих воспитанниц. Той самой, что смешно, враскорячку, побежала по лестнице, запрыгивая на слишком большие для неё ступени. Надо же, и тут, и там первая.

– Полковник Ипатьев. Не помню такого, – изобразил я умственную работу.

На самом деле, я много кого «не помню».

Раньше у меня нужды не было, чтобы фамилиями разных начальников интересоваться, а потом других забот хватало. Наверное, я самый плохо обученный князь во всей Империи, что не удивительно. Никто меня, с младых ногтей, на будущее княжение не обучал, так что все эти родственные переплетения и клановые коалиции для меня наука, посложнее высшей математики. В математике хотя бы единственно правильный ответ существует, которого в расстановке сил и политическом влиянии у отдельно взятых Кланов и персон попросту не бывает. Попробуй, угадай, кто у Главы Клана в любимчиках и к кому в какой степени благоволит Император или хотя бы министр финансов.

– Не удивительно. Ипатьев был полковником жандармерии.

– Губернский штаб – офицер?

– По Херсонской губернии.

Жандармская служба в Империи появилась не так давно, лет пятнадцать – двадцать назад. В значительной степени её появлению способствовали успехи неодарённых. Чем больше людей без Дара появлялось среди чиновников и начальства разных рангов, тем острее вставал вопрос, кто же их будет контролировать.

Империю разделили на десять жандармских округов. Во главе округа поставили генерала, а в губерниях появились штаб – офицеры. Не сказать, чтобы жандармы – сила великая. Не так-то их и много по стране, но по значимости они находятся где-то между полицией и Третьим отделением. Ещё до недавнего времени жандармы и вовсе были исполнительным органом Третьего отделения, но года три назад жандармов выделили в полностью самостоятельную службу.

– Тогда неплохо получается. Вдове жандармского полковника вряд ли лишние вопросы начнут задавать.

– Особенно Ипатьевой, – улыбнулась Бельская, – Её саму хоть сейчас на должность мужа ставь. Железной рукой порядок наведёт, и сама кого хочешь допросит так, что мало не покажется.

– Про наших воспитанниц она что-то знает?

– Скорее, догадывается. Про меня Ипатьевой точно что-то лишнее известно, но похоже это ей только в радость.

– Интересная особа. Мне бы в княжестве такая не помешала, – мечтательно прищурился я, прикидывая, куда бы можно было пристроить даму с такими талантами.

Как минимум пара мест с ходу напрашивалась, и, пожалуй, сталелитейные заводы в первую очередь. Что-то там последнее время происходит, а что именно, понять не могу. Интуитивно чувствую, что пора вмешаться, только пока не понимаю, что нужно делать. Нет у меня с мастерами и рабочими заводов такого контакта, как с людьми у себя на верфях. На верфях я с любым могу поговорить без особого пиетета перед сословностью, а на заводах это не проходит. Там даже мастера начинают изображать из себя новобранца перед генералом. По-человечески трудно с кем-то поговорить. Словно стенка между нами невидимая стоит.

– Если для неё где-то на удалении работа найдётся, то нашей воспитаннице оно не помешает, – вполголоса заметила Бельская.

Ну, так-то да. Из всех тех девочек, что мной вывезены из камышинского «весёлого дома», я пытаюсь для начала сделать магесс. Без хвастовства замечу, получается. Пятеро остались, из которых четыре из самых мелких, у кого с магией пока ничего не получается. Остальные, худо-бедно, уже что-то могут показать. Трое, так вообще звёзды. Получше меня будут, при их-то возрасте. Я только годам к двенадцати освоил то, что они уже в девять-десять лет показывают.

Пока боюсь вслух мечтать, кем мои воспитанницы станут, чтобы не сглазить. Разброс, безусловно будет. Самые способные рано или поздно попадут в лапы к Шабалину, а остальные…

Знаете, не всем в будущем нужно становиться обязательно архимагами. Бывают и иные фигуры влияния, не менее значимые. Скажем так. Архимаг Телятьев на жизнь Империи влияет в разы меньше, чем та же моя родственница, которую многие до сих пор считают всего лишь фавориткой Императора. Представляете, какие у них лица будут, когда они про свадьбу Императора и Анны узнают!

Но тсс-с… Про это пока никто не знает, кроме узкого круга лиц.

Император, как я понимаю, ждёт официального объявления помолвки Антона и Алисы, а те медлят из-за церкви. Священники пытаются выжать