Воспоминания о прошлом Земли. Трилогия - Лю Цысинь

точке, эти люди себя не помнили от страха и тревоги. В десятках космических наблюдательных пунктов, в Главном контрольном центре системы предупреждения (космограде, входящем в состав юпитерианского кластера), в Главном боевом командном центре федерального флота и в офисе президента Федерации Солнечной системы люди затаив дыхание следили за полетом чужого космического корабля, словно стайка трепещущих рыбешек, замершая на дне в ожидании, когда уберется проходящий наверху траулер. Ужас, обуявший этих людей, вырос до степени абсурда: они не пользовались радио, ходили бесшумно, а когда разговаривали, то только шепотом. На самом деле все, конечно, понимали, что эти предосторожности просто смехотворны, – не в последнюю очередь потому, что наблюдавшееся событие произошло год и четыре месяца назад. Чужого звездолета давно и след простыл.

Даже после того как корабль инопланетян ушел, люди не выдохнули с облегчением, потому что система раннего предупреждения обнаружила кое-что, внушающее тревогу. Инопланетяне не выстрелили в Солнце фотоидом, зато запустили что-то другое. Этот снаряд тоже мчался к Солнцу на скорости света, но не испускал характерного для фотоида излучения и был совершенно невидим в электромагнитном спектре. Система предупреждения обнаружила его только потому, что объект постоянно излучал слабые гравитационные волны, амплитуда и частота которых оставались неизменными. Волны не несли никакого сообщения; по всей вероятности, так проявлялись какие-то физические свойства снаряда. В самом начале, когда система предупреждения только-только обнаружила эти волны, их источником посчитали инопланетный звездолет, но вскоре выяснилось, что источник существовал сам по себе и направлялся к Солнцу на околосветовой скорости.

Дальнейший анализ полученных данных показал, что снаряд не был нацелен точно на Солнце. Его нынешняя траектория указывала, что он пролетит мимо светила поблизости от орбиты Марса. Если его цель Солнце, то инопланетяне капитально промахнулись. В этом состояло еще одно существенное отличие неизвестного объекта от фотоида. Согласно данным двух предыдущих наблюдений, фотоиды следовали к звезде практически по прямой (учитывая смещение звезды), безо всяких корректировок курса. Выдвигались предположения, что фотоид, по сути, – это обычный камень, разогнанный почти до скорости света и движущийся по инерции. Теперь же наблюдения за источником гравитационных волн показывали: снаряд не корректировал свой курс, следовательно, его целью вряд ли является Солнце. Этот факт несколько успокоил всех, кто знал о происходящем.

Когда снаряд оказался примерно в ста пятидесяти астрономических единицах от Солнца, частота испускаемых им гравитационных волн понизилась. Система раннего предупреждения определила, что причина тому – торможение объекта. За несколько дней скорость его снизилась до одной тысячной скорости света и продолжала уменьшаться. При таких параметрах объект не представлял собой угрозы для Солнца, что еще больше успокоило наблюдателей. К тому же теперь космолет землян вполне способен угнаться за неизвестным предметом. Другими словами, можно выслать корабли на перехват.

* * *

«Омега» и «Аляска» отчалили от нептунианского кластера и вместе отправились исследовать неопознанный снаряд.

Оба космолета были оборудованы приемниками гравитационных волн и, работая в паре, могли точно пеленговать местоположение источника волн на незначительном удалении. Таких кораблей, способных принимать и передавать гравитационные волны, со времен Эры Космической Передачи построили немало. Однако они сильно отличались от ранних кораблей-антенн. Одним из основных новшеств было то, что антенна теперь могла отделяться от космолета, после чего ее можно было присоединить к другому или заменить новой при износе. «Омега» и «Аляска», космолеты среднего класса, по своему размеру практически не уступали большим кораблям, потому что значительную часть их конструкции составляли гравитационные антенны. Этим они напоминали дирижабли Общей Эры: огромные, вид внушительный, а полезного груза – крохотная гондола под гигантским газовым баллоном.

Через десять дней после отбытия адмирал Василенко и 白Айс[175], облачившись в легкие скафандры и башмаки с магнитными подошвами, вышли на прогулку по гравитационной антенне «Омеги». Им надоела корабельная теснота, к тому же при ходьбе по антенне возникало ощущение, будто шагаешь по твердой земле. Оба входили в руководящий состав первой разведывательной группы: Василенко был ее командиром, 白Айс заведовал технической частью.

В Эру Космической Передачи Алексей Василенко служил наблюдателем в системе раннего предупреждения. Они с астрономом Видналлом обнаружили след трисолярианского светового корабля, что стало причиной первой ложной тревоги. После инцидента младшего лейтенанта Василенко сделали козлом отпущения и выгнали со службы с позором. Он считал наказание несправедливым и надеялся, что в конечном итоге история обелит его имя. Он лег в гибернацию. Прошло время, важность сделанного им открытия стала очевидной, а вред, причиненный первой ложной тревогой, постепенно забылся. Василенко проснулся на девятом году Эры Космических Убежищ, был восстановлен в прежнем звании, а к нынешнему моменту вырос по службе, получив звание адмирала Космических сил Солнечной системы. Но его возраст приближался к восьмидесяти, и, глядя на ступающего рядом 白Айса, он думал: какая все-таки жизнь несправедливая штука – этот человек, уроженец Эры Кризиса, появился на свет на восемьдесят лет раньше Василенко, и тем не менее ему только-только перевалило за сорок – он много времени провел в гибернации.

Изначально имя 白Айса было Бай Айсы[176]. После пробуждения ему хотелось органичнее влиться в современную эпоху, поэтому он принял смешанное китайско-английское имя. В свое время он был аспирантом у Дин И. В конце Эры Кризиса Бай лег в гибернацию, а проснулся всего двадцать два года назад. Обычно такой долгий прыжок во времени означал, что проснувшемуся будет нелегко нагнать все упущенное за время анабиоза. Но в отношении теоретической физики дело обстояло особым образом. Из-за блока софонов ученые-физики Общей Эры даже в Эру Устрашения по-прежнему высоко ценились как специалисты, а создание гелиоцентрического ускорителя частиц перевернуло с ног на голову все гипотезы фундаментальной науки, как карты в неряшливо перетасованной колоде.

В Общую Эру теория струн считалась передовым разделом науки, физикой двадцать второго столетия. Гелиоцентрический ускоритель позволил проверить ее экспериментально. Результат, однако, оказался катастрофическим. Количество гипотез, которые пришлось отбросить, далеко превосходило число подтвержденных. Многие данные, предоставленные трисолярианами, оказались ложными. Принимая во внимание высочайший уровень, которого достигла в последнее время трисолярианская технология, невозможно было допустить, что они так ошибались в фундаментальной науке. Оставалось единственное объяснение: они обманывали землян даже в основополагающих отраслях знаний.

Среди теоретических моделей, подтвержденных экспериментами на гелиоцентрическом ускорителе, некоторые принадлежали 白Айсу. К моменту его пробуждения физика в значительной ее части была отозвана на линию старта. Бай быстро отличился, снискал большие почести и лет через десять стал одним из ведущих ученых.

– Выглядит привычно? – Василенко обвел рукой окружающее пространство.

– Все как всегда. Вот только самоуверенность и чванство человечества бесследно испарились, – ответил 白Айс.

Василенко ощущал то же