Шантаж - Джон Гришэм

Тревор, а это был именно он, почти весь обеденный перерыв сидел в баре Пита, где выпил пару кружек холодного пива, затем почти час дремал за рабочим столом в офисе и потом решил наведаться на почту и посмотреть, нет ли чего-нибудь новенького для клиентов из тюрьмы «Трамбл». Открыв ключом ящик под номером 4585, он вынул оттуда кипу рекламных проспектов и журналов, которые тут же полетели в мусорный бак, и спрятал в карман несколько конвертов.

Нед все это время пристально следил за Тревором и радовался в душе, что наконец-то его терпение вознаграждено. Все-таки приятно, что он не зря сидел тут три дня под палящим солнцем. Когда Тревор сел в машину и направился к офису, Нед последовал за ним, немного подождал, когда тот скроется за дверью небольшого и изрядно потрепанного на вид здания, прочитал надпись на двери и с недоумением воскликнул:

— Адвокат? Вот так номер!

Убедившись в том, что остался незамеченным, Нед повернул назад, выехал на скоростное шоссе и помчался вдоль берега, минуя один за другим великолепные местные пляжи — Вилано, Кресент, Беверли и Флэглер. Вскоре он уже был у ворот отеля. Однако прежде чем войти в свою комнату, он зашел в бар и заказал мартини. Это уже второй случай, когда он быстро вывел мошенников на чистую воду, и ему было приятно, что интуиция не подвела его и на этот раз.

Глава 13

За день до предварительных выборов в штатах Аризона и Мичиган избирательная кампания Аарона Лэйка достигла апогея, а вызванная ею шумиха в средствах массовой информации напоминала ураган, неожиданно обрушившийся на избирателей не только этих двух штатов, но и всех остальных. Никогда еще выборы президента не сопровождались таким всплеском эмоций, поражавших воображение даже видавших виды политиков. В течение последних суток жители Аризоны и Мичигана подверглись такой массированной бомбардировке со стороны масс-медиа, что уже мало кто сомневался в исключительной роли нового кандидата в судьбе страны, а его лицо стало мерещиться даже тем, кто не любил смотреть телерепортажи.

Из мощного потока политической рекламы прежде всего выделялись непродолжительные — не более пятнадцати секунд — сообщения о новом кандидате в президенты, где обязательно показывали его иногда добродушное, а иногда решительное и волевое лицо крупным планом, цитировали несколько лаконичных фраз, смысл которых непременно сводился к тому, что только Аарон Лэйк может спасти страну и весь мир от разгула международного терроризма.

На втором месте находились более пространные — около минуты — рекламные ролики, где кандидат разъяснял свое отношение ко всем проблемам современного мира, возникшим преимущественно после «холодной войны».

Были также и пятиминутные рекламные репортажи, где Лэйк выступал в качестве крутого мачо, грозящего врагам Америки смертью. Никому не позволено убивать американцев только за то, что они американцы, постоянно вдалбливал он в головы соотечественников. Все преступники неизбежно понесут тяжелое наказание за свои преступления. Второго Каира не будет. Соединенные Штаты должны навести порядок в разболтанном и опасном для жизни мире.

Все рекламные ролики были довольно агрессивными, наступательными и в высшей степени продуктивными, что объяснялось прежде всего привлечением к их созданию лучших специалистов страны по политической рекламе. Недостатка в наличных средствах избирательная команда Аарона Лэйка не испытывала. Только на телевизионное освещение предварительных выборов в Аризоне и Мичигане было потрачено более десяти миллионов долларов, что побило рекорды последних десятилетий. К тому же сам Лэйк не успел еще надоесть избирателям, так как вступил в борьбу довольно поздно. Все его слова звучали искренно, свежо и без пошлости, что выгодно отличало его от других претендентов на высший пост в стране.

И все же такой напор не означал, что Аарону Лэйку гарантирована победа. Крупнейшие агентства по изучению общественного мнения единодушно предсказывали: он скорее всего победит в своем родном штате Аризона, а вот в Мичигане, вероятно, окажется на втором месте после губернатора Тэрри. Ведь Тэрри был выходцем из соседней Индианы и много времени провел в Мичигане, что дает ему возможность надеяться на поддержку избирателей.

Последующие события отчасти посрамили аналитиков и еще раз продемонстрировали быстро растущую популярность Лэйка. В своем родном штате он получил более шестидесяти процентов голосов, что, впрочем, никого не удивило. Зато удивило другое: в Мичигане Аарон Лэйк заручился поддержкой пятидесяти пяти процентов избирателей, оставив главного претендента — губернатора Тэрри — с носом, то есть с тридцатью одним процентом голосов. Остальные избиратели просто не явились в тот день на избирательные участки.

Для губернатора Тэрри это было крупнейшее поражение за всю его избирательную кампанию.

* * *

Аарон Лэйк наблюдал за подсчетом голосов на борту своего самолета, возвращавшегося в Вашингтон после выборов в Фениксе, где он проголосовал за себя самого. Когда до столицы осталось менее часа, телекомпания Си-эн-эн неожиданно прервала свои передачи и ошарашила зрителей новостью о том, что на предварительных выборах в штате Мичиган победителем оказался Аарон Лэйк. Это сообщение вызвало в команде Лэйка такой дикий восторг, что тут же откупорили несколько бутылок шампанского и отметили это событие. Лэйк тоже был вне себя от радости и даже позволил себе выпить несколько бокалов, чего обычно никогда не делал. Значит, теперь он на коне. Никому до него не удавалось добиться таких впечатляющих результатов, вступив в борьбу незадолго до ее окончания.

Еще какое-то время все сидели перед экранами телевизоров и внимательно слушали комментарии специалистов. Все аналитики восхищались победой Лэйка и предрекали ему окончательную победу в борьбе за пост президента Соединенных Штатов. Что же до губернатора Тэрри, то он был раздосадован неожиданным поражением и попытался объяснить фиаско огромными финансовыми вливаниями в избирательную кампанию соперника. Тем не менее резких выпадов в адрес Лэйка он не допустил.

Когда самолет приземлился в вашингтонском аэропорту, Лэйк прямо с трапа провел короткую пресс-конференцию для собравшихся по такому случаю репортеров, затем поспешил к стоявшему неподалеку черному лимузину, который через несколько минут доставил его в главный избирательный штаб. Там он поблагодарил многочисленных сотрудников за помощь и поддержку и почти в приказном порядке заставил всех разойтись по домам и хоть немного поспать. Сам же отправился в Джорджтаун, в свой небольшой, но весьма уютный домик на Тридцать четвертой улице.

Время близилось к полуночи. Два охранника службы безопасности вышли из машины и угрюмо пристроились за его спиной, а еще два маячили на крыльце дома перед входной дверью. Официальные власти настаивали на том, чтобы агенты службы безопасности находились и внутри дома, но Лэйк категорически отверг это предложение, и после непродолжительных препирательств его оставили в покое. Охранники могли дежурить во дворе, но не имели права входить в дом. Лэйк считал это своей личной победой, хотя мелькавшие во дворе агенты службы безопасности тоже портили ему настроение.

— Послушайте, ребята, — недовольно поморщился Лэйк, даже не удостоив их взглядом, — я не хочу, чтобы вы здесь мельтешили. Не надо болтаться у меня под окнами.

Они что-то недовольно проворчали, а он вошел в дом, запер за собой дверь и поднялся на второй этаж, в спальню. Там он быстро переоделся, выключил свет, создавая видимость, что лег спать, а сам тем временем спустился в подвал и замер перед небольшим окошком. Во дворе было тихо. Охранники, конечно, не ушли совсем, но и не болтались под окнами, что значительно облегчало его задачу. Выждав несколько томительно долгих минут, Лэйк открыл окошко и протиснулся наружу, прислушиваясь к посторонним звукам. К счастью, его никто не заметил. После этого он тихо пробрался к калитке, открыл ее и выскользнул на небольшую улочку позади дома под номером тридцать пять. Там он снова огляделся по сторонам, убедился, что никто его не преследует, и быстро зашагал в сторону главной улицы, низко надвинув на глаза бейсбольную кепку. Как только он оказался на Мэйн-стрит, тут же остановил такси и исчез в сумраке ночи.

* * *

Тедди Мэйнард уснул в ту ночь вполне удовлетворенный победой своего кандидата в двух штатах, но отоспаться ему не дали. Под утро его разбудили неприятной новостью — Аарон Лэйк ведет себя как-то странно. Когда Тедди въехал в свой бункер в десять минут седьмого, вместо злости на потревожившего его агента появился страх за судьбу президентского кресла. Мэйнард прекрасно знал: речь пойдет о чем-то серьезном, иначе его не посмели бы разбудить в предутренние часы, когда он обычно забывался беспокойным сном.