Неповторимое. Книга 3 - Валентин Варенников

Министр обороны проехал немного по маршруту движения полка, затем развернулся, и мы все опять отправились на аэродром. Выйдя из машины, Андрей Антонович спросил Кутахова: «Самолет готов?» Тот ответил утвердительно. Затем Гречко, уже двигаясь к самолету и отдавая распоряжения на ходу, продолжил:

— Летим во Львов. С львовского аэродрома машинами переезжаем на танковую директрису и там проверяем стрельбу всех офицеров и командиров танков танкового полка «Железной» дивизии. К нашему приезду все должно быть готово.

Как говорят комментаторы о схватке на боксерском ринге: «Удар, еще удар, еще один удар! Как он только еще стоит?» Так и у нас — еще один удар.

Немного приотстав, я продиктовал командиру 128-й дивизии, чтобы он немедленно сообщил начальнику штаба округа генерал-лейтенанту В. Аболенсу, какие распоряжения надо отдать, а также чтобы генерал-полковник Н. Абашин (первый заместитель командующего округа) выехал на танковую директрису и организовал бы весь процесс стрельбы. Предупредил также, чтобы Аболенс и Абашин звонили по телефону на борт самолета министра обороны и докладывали мне о полученных распоряжениях (у министра обороны аппарат «ВЧ» стоит в трех салонах).

Отправив командира дивизии, я догнал министра обороны, который в окружении своих заместителей уже поднимался по трапу в самолет. На борту все расположились по предписанию. Я подошел к купе помощника министра обороны генерал-лейтенанта Сидорова, у которого тоже стоял правительственный телефон «ВЧ» и которым я, разумеется, мог бы воспользоваться. Только взлетели и набрали высоту — звоню начальнику штаба округа, но он меня пока ничем обрадовать не мог, лишь уточнял вопросы. Но главное сделано — принципиальные команды отданы: генерал Абашин уже подъехал на танковую директрису, танки учебно-боевой группы из полка направлены на полигон, боеприпасы, наряд и лица, предназначенные для стрельбы, заканчивают сбор и подготовку и должны с минуты на минуту тоже выехать. Я сказал начальнику штаба, чтобы он поторопил всех, минимум через 20–25 минут (перед снижением) позвоню…

Выжидая эти 20 минут, я думал обо всем, что уже произошло, и о том, что еще может быть. Относительно летчиков у меня была полная уверенность, что они представили авиацию нашей Воздушной армии умело, на высоком уровне. Что касается мотострелкового полка 128-й мотострелковой дивизии, то проверка еще продолжалась: министр обороны оставил одного генерала и двух полковников, которые без меня там десять раз вывернут этот полк наизнанку. Хотя командир дивизии Савочкин — человек опытный и, конечно, не даст себя охомутать. Начало же у полка было хорошее: строевой смотр, активные беседы и солдат, и офицеров прошли на уровне, личный состав чувствовал себя спокойно, свободно и уверенно. Полк хорошо себя проявил и при подъеме по боевой тревоге и выходе в район сосредоточения. А вот что дальше?

Я не вытерпел и минут через 12–15 снова позвонил начальнику штаба округа. Тот доложил, что танки уже подходят к директрисе, а все остальное выехало. Выставляется оцепление, а на центральную вышку направлен походный буфет с чаем и бутербродами, поскольку ни министр обороны, ни сопровождающие его лица не обедали.

Похвалив Аболенса за смекалку, я попросил его связаться теперь с командиром 128-й мотострелковой дивизии и выяснить, что проверяющие делают с полком. Результаты через 5–10 минут доложить мне в самолет. Одновременно предупредил начальника узла связи на борту самолета, что мне будут звонить. Мы начали снижаться, и тут генерал Аболенс докладывает мне, что группа офицеров, оставленная министром, в основном считает технику, вооружение и вывезенные запасы. Кое с кем беседуют по обязанностям. Пока серьезных замечаний нет. Проверка идет к концу.

Учитывая сложившуюся обстановку, я приказал Аболенсу прибыть на аэродром, чтобы встретить министра обороны вместе с командующим Воздушной армией (конечно, пригнать необходимые для поездки на полигон машины), и доложить подробно: о ходе проверки полка в Мукачево и о готовности к танковым стрельбам на Львовском полигоне. Что и было сделано. Министр обороны докладом был удовлетворен. Мы пересели на автомобили и отправились на полигон. Вместе с министром в «Чайке» разместились я и генерал Сидоров, который сел рядом с водителем. В остальных машинах ехали А. А. Епишев, заместитель министра обороны по вооружению Н. Н. Алексеев и другие офицеры, сопровождавшие Гречко. Главнокомандующий ВВС П. С. Кутахов остался на аэродроме решать свои вопросы с командующим Воздушной армией генерал-полковником С. Гореловым.

— Командующий на полигон дорогу знает? Или будем ездить весь день вокруг да около и вернемся за проводником и картой во Львов?

— Товарищ министр обороны, во-первых, нет месяца, чтобы командующий на этом полигоне лично не проводил бы какие-нибудь мероприятия; во-вторых, во всех видах транспорта, в том числе и в этой машине, имеются дорожные карты со справками и схемами-картами на все полигоны и аэродромы нашего округа; в-третьих, из Львова в сторону Львовского полигона идет только одна дорога — она же дорога на Яворов, — пояснил я.

— Вот третье обстоятельство — наверное, основное, — заметил Гречко. — Не так давно я с таким же воеводой пытался попасть на Добровольский полигон. Выехали из Риги утром, весь день проездили и вечером вернулись в ту же Ригу. Позор! Я понимаю, что водитель «Чайки» не знает дорогу на полигон, но командующий?!

Я молчал. Действительно, был такой печальный случай. Он стал нам известен через генштабистов (специально сообщили, чтобы еще кто-нибудь не попал в такую историю). Командующие друг другу об этом не звонили, а на первом же совещании у министра обороны друг у друга ничего не спрашивали. Мало ли что бывает. Но самое главное — министр обороны, выступавший на этом совещании несколько раз, и словом не обмолвился, что в Прибалтийском военном округе был такой случай. Это говорило о благородстве А. А. Гречко, и каждый из нас был ему за это благодарен.

— Ведь получается точь-в-точь как в «Недоросле», — не унимался на этот раз министр. — «А зачем ему изучать географию? Его извозчик всегда довезет!» А здесь и извозчик, и начальник оказались несостоятельными.

Продолжаю молчать. Тогда Андрей Антонович вдруг переходит на другую тему — спрашивает, как у меня сложились отношения с украинским республиканским руководством и с областными руководителями. Я почувствовал себя как рыба в воде. Ведь со всеми, о ком спрашивал Гречко, отношения были просто прекрасными. Вначале я подробно рассказал о киевском руководстве, причем не только о Владимире Васильевиче Щербицком и Александре Ивановиче Ляшко, а и о всех их заместителях, т. е. о всех членах Политбюро и секретарях ЦК Компартии Украины, а также о всех заместителях Председателя Совета Министров Украины. Затем о Львовской области, имея в виду, что штаб округа стоял во Львове, а первый секретарь обкома Виктор Федорович Добрик был членом Военного совета нашего округа. А потом уже обо всех остальных, т. е. еще о девяти областях. Говорил я с вдохновением, иногда прибегая к подробностям, чтобы хорошо и всесторонне представить ту или иную фигуру.

Министр обороны меня не перебивал. Очевидно, от его внимания не ускользали такие моменты, когда я по ходу доклада вдруг обращаюсь к водителю и говорю: «Через 200 метров будет поворот направо. Нам надо свернуть и далее ехать аккуратно, не на повышенной скорости». После чего продолжал повествовать далее. К моменту прибытия к центральной вышке танковой директрисы я и закончил свой доклад.

Сразу же у машины министру обороны доложили вначале первый заместитель командующего войсками округа генерал-полковник Н. Б. Абашин, а затем — генерал из Генерального штаба, что все к стрельбе готово. Гречко решительно направился к вышке, на ходу говоря: «Надо подняться наверх, а там доложите подробности». Я пошел вперед и завел Андрея Антоновича на второй этаж, где была огромная, со всех сторон застекленная комната, откуда прекрасный, на все 360 градусов обзор. Местность просматривалась в радиусе от трех до семи километров. В передней части комнаты находился пульт управления (такой же пульт был продублирован на третьем этаже, где сидела вся служба). Справа стояли столы и стулья, за которыми можно было бы работать. А слева — стол, накрытый для чая, который должен был заменить обед.

Генерал Генштаба доложил, что из танкового полка «Железной» дивизии прибыли все офицеры и все командиры танков, которые будут выполнять упражнения стрельб. Учебно-боевая группа танков проверена и к стрельбе готова. Боеприпасы подвезены.

— Какая учебно-боевая группа? — возмутился Гречко. — О каких командирах вы говорите? Где танковый полк дивизии?

Я решил немедленно вклиниться в этот разговор, чтобы он не приобрел опасно острого характера.