Выбор сталкера - Олег Бондарев

Тем временем Смычок ухватился за толстый сук обеими руками, свесился и, медленно разогнув руки, коснулся земли носками ботинок. Неспешно разжал пальцы, с опаской оглянулся на заросли, в которых скрылась «зеленка», – не потекла ли снова по их душу? Нет? Ну и славно. Продолжая наблюдать за кустарником, Костя прошипел:

– Давай рюкзак.

Егор подчинился. Смычок вновь закинул вещмешок за спину и сделал первый робкий шаг. Ничего.

– Сможешь как я? – спросил он у Егора, кивая на сук.

Ученый неопределенно пожал плечами.

– Пробуй, – велел Костя. – Подстрахую снизу, чего там. Разберемся как-нибудь.

– Ну ладно… – пробормотал Егор.

Он взялся руками за ветку, толкнулся свободной ногой и повис, резко выпрямив руки, благо ноги успел поджать, а то точно пропахал бы ими по земле.

– Ты куда так спешишь? – косясь на кустарник, недовольно прошипел Костя. – На тот свет?

Егор замешкался, открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент сук с хрустом сломался, и незадачливый ученый, продолжая сжимать ветку в руках, рухнул в траву.

– Твою ж мать… – Смычок вздернул Егора на ноги и буквально поволок с поляны прочь.

Они успели пробежать буквально пару метров, когда потоки зеленки хлынули от кустарника во все стороны. Чертыхаясь, Костя потянул отчаянно перебирающего ногами Егора к холму, который виднелся впереди. Изумрудная субстанция тем временем собралась в один сплошной поток и потекла за ними.

Припоздай они буквально на две-три секунды, и пиши пропало – как минимум, остались бы без ног, как максимум, там бы и канули. Но им опять повезло.

– Живы… – пробормотал Егор.

Тяжело дыша, он завороженно смотрел на разлившуюся у подножия холма изумрудную смерть.

– Надолго ли? – невесело хмыкнул Смычок. – С твоим везением, боюсь, мы до Искитима все же не дойдем. Ты там, часом, нигде не грешил? А то, может, нас Всевышний наказывает…

Егор отчего-то вздрогнул, затравленно покосился на стоящего по левую руку сталкера и буркнул, вновь спрятав взгляд:

– Нет… не грешил…

Опять врет, сразу понял Смычок. Что-то он явно скрывает, этот Егор из Института внеземных культур. Костя бы нисколько не удивился, если бы узнал, что и на Бердское кладбище ученого занесла не миссия, возложенная МИВК, а собственный интерес. В противном случае его давно бы разыскивали по периметру на вертолетах. А, раз «вертушек» не видать, объяснение может быть только одно: никто никого сюда не посылал и, следовательно, никого отсюда не ждет. Егор что-то мямлил про «секретность», однако Смычок не особо верил в эти россказни.

Можно было, конечно, упереться рогом и пригрозить ученому: «Не расскажешь правду – в „зеленку" макну!» Вися над убийственной жижей, парень, надо думать, моментально превратился бы в самого откровенного человека на планете. Однако с каждым шагом в направлении Искитима смысла вызнавать правду становилось все меньше. Смычку главное что? Денег на лекарства раздобыть. А с Егором и его темной историей пускай начальство разбирается.

– Что дальше? – спросил Егор, явно не настроенный обсуждать свои грехи со Смычком.

– Дождемся, пока утечет, – сказал Костя, переведя взгляд с ученого на изумрудную субстанцию. – А потом дальше потопаем. Нам бы до Лебедевки дойти, а там уже, считай, пришли.

– А на границе что?

– А что с границей?

– Ну… там же ооновцы дежурят…

– Ну тебя им сдам, глядишь, и меня обратно в город пустят, – невозмутимо пожал плечами сталкер.

– Ты серьезно? – опешил Егор.

– А чего ты вдруг так распереживался? – подозрительно сощурился Смычок. – Если ты тут от Института, они ведь в курсе быть должны. Или как иначе ты в Зону попал?

– Все документы на кладбище пропали, – после небольшой заминки ответил ученый. – Кроме пропуска. Так что лучше бы нам как-нибудь… окольными путями…

И снова – ложь.

– Ну, как скажешь, – с притворным равнодушием произнес Костя.

Скорей бы уже все это закончилось, подумал он про себя.

* * *

Когда на горизонте показались знакомые очертания Лебедевки, Смычок едва сдержал вздох облегчения: ну наконец-то! Еще немного, еще чуть-чуть…

Но радоваться пока что было, конечно, слишком рано. Сколько сталкеров, уже возвращаясь домой с хабаром, глупейшим образом оступилось у самой новой границы? Смычок лично знал человек семь, кто так нелепо распрощался с жизнью, а ведь были и другие… Так что – никаких послаблений, наоборот, надо собраться. На нем ведь еще ученый из Института, который почему-то боится, что в Институте о его путешествии кто-то узнает.

Чем ближе был Искитим, тем чаще мелькали в голове нехорошие мысли. А ну как Егор и там обманет? Сдаст с потрохами своим, а те передадут кому следует и – каюк, все планы летят в тартарары. Верины таблетки, Верина жизнь, да и Светина… ну и его, разумеется, но себя – то ему не жалко, а вот женщин своих – еще как.

Диагноз, озвученный врачом, пробудил в нем треклятое чувство вины. Такое, наверное, испытывают завязавшие алкоголики или наркоманы, когда их дети рождаются неполноценными – благодаря былым родительским «подвигам». С этого момента и навсегда они мечтают только об одном: вернуться в прошлое и выбить дурь из молодого себя – глупого, живущего одним днем троглодита, который искренне верит, что «в жизни надо все перепробовать».

Однако былое не вернуть, это общеизвестный факт. Остается менять настоящее, пока оно еще не успело стать прошлым.

– В сам поселок не пойдем, – предупредил Костя.

– Как скажешь, – отозвался Егор.

Когда они проходили мимо старой границы Зоны, Смычок ненадолго задержался у одной из секций забора. Подойдя ближе, Егор увидел, как сталкер обломком кирпича выводит на бетонной плите вертикальную черточку До нее подобных было десятка полтора, не меньше. Над черточками же багровело «К. С.».

Почувствовав присутствие ученого, Смычок одарил спутника хмурым взглядом, однако ничего не сказал. Покончив с черточкой, он присел на корточки и замер напротив еще одного ряда рыжих линий. «Ж. К.» – так озаглавлен был этот список. Сглотнув подступивший к горлу ком, Смычок резко перечеркнул этот ряд крест-накрест. Затем он спешно поднялся и, по-прежнему молча, пошел дальше.

– Будем выходить в районе Чернореченского, – бросил он через плечо. – Вы так же шли?

– Нет, мы северней, – припомнил Егор. – Выше Лебедевки.

– Хорошо по документам в Зону входить, а? – хмыкнул Смычок. – Сразу идешь куда тебе надо, чтобы по «порче» меньше топать пришлось… лафа, иначе и не скажешь!

– Наверное… – вяло отозвался ученый.

– Что – «наверное»?

– Ну, наверное… лафа.

– А почему «наверное»? Тебе разве не с чем сравнивать? Туда – по документикам, да еще напрямик идешь, строго на запад… Обратно мы разве так же? Сначала на юг, потом на восток – вон какой крюк заложили!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});