Кречет. Книга 1-4 - Жюльетта Бенцони

лица, одетый в красный камзол и темно-синий мундир офицеров Королевского военно-морского флота, был адмирал…

Из-за хромоты вследствие старой раны он опирался на трость.

— Поздравляю вас, господа! — сухо произнес Рошамбо. — Вы прибыли только вчера, с сегодняшнего утра вы назначены моими адъютантами и уже нарушаете мои приказы? Дуэли запрещены! Вам это известно и тем не менее…

В этот момент Жиль осмелился вмешаться, движимый смутной надеждой.

— С вашего позволения, господин генерал, — сказал он робко, кланяясь так почтительно, как только мог. — То, что вы видели, вовсе не дуэль.

Рошамбо повернулся к нему и смерил его взглядом.

— Вы принимаете меня за слепого или за дурака? Что же я видел, если не дуэль?

— Урок… мною заслуженный!

— В самом деле? Но прежде всего, кто вы?

— Самонадеянный юнец. Вчера я еще был учеником коллежа Святого Ива в Ванне и только сегодня приехал в Брест… чтобы увидеть госпожу дю Куедик, к которой у меня есть рекомендательное письмо с просьбой помочь в устройстве моего будущего…

С хорошо разыгранной наивностью Жиль рассказал о том, как, желая полюбоваться портом, он встретил там двух офицеров, спросил дорогу и разговорился с ними.

— Я сказал им, что мое самое сильное желание — отплыть с армией и служить под вашим началом, господин генерал. Они высмеяли меня, заметив, что для войны необходимы люди, умеющие держать в руках не только перо… Тогда я предложил им показать свое умение. Должен признаться, — добавил он с улыбкой, — что они были несомненно правы. Я не очень силен в фехтовании…

— Напротив, напротив! — вмешался виконт, с восторгом поддержав игру Жиля. — Вы, сударь, справились очень хорошо.

Холодный взгляд главнокомандующего по очереди остановился на лицах молодых людей.

Он обратился к шведу:

— Таково и ваше мнение, господин Ферсен?

— Полностью с ним согласен, господин генерал! Этот юноша обладает… разнообразными талантами. Из него выйдет хороший рекрут.

— Ну что же, в таком случае продолжайте ваши забавы, молодые люди, а я и шевалье де Терней продолжим осмотр подступов к городу. Ах да, я и забыл, молодой человек! — добавил он, повернувшись к Жилю. — Вы ведь сказали, что у вас есть рекомендательное письмо, адресованное к графине дю Куедик?

— Совершенно верно.

— Тогда вам не повезло. Госпожа дю Куедик уехала в свой замок Кергеленан. После смерти супруга жизнь в Бресте стала ее тяготить. Если вы хотите увидеться с ней, то вам следует возвратиться в Дуарнене… Прощайте, сударь…

— Но, господин генерал…

Ветер заглушил голос Жиля. Рошамбо повернулся к нему спиной и догнал спутника, который предпочел оставить главнокомандующего одного разбираться со своими подчиненными и смотрел на море, отойдя на несколько шагов в сторону.

Затем оба военачальника удалились быстрым шагом, провожаемые полным отчаяния взглядом Жиля. Удача в развеваемом ветром плаще покинула его! Из-за того, что г-жа дю Куедик оставила Брест, он более не может надеяться, что будет принят одним из военачальников!.. Пока он доберется до Дуарнене, а ведь теперь придется идти пешком, поскольку коня у него больше не было, и вернется в Брест, эскадра будет уже далеко…

Легкое покашливание напомнило ему о существовании его новых знакомых — о них он совершенно позабыл.

— Ну что же, сударь, — сказал Ноайль. — Вы идете с нами или собираетесь ночевать здесь?

Повернувшись на звук голоса. Жиль увидел, что швед был уже одет и застегивал пряжку плаща.

— Простите меня, — ответил он. — Я задумался. Разве мы не будем драться?

Ферсен пожал плечами.

— Вы не находите происшедшего достаточным? Дело чуть было не кончилось плохо, но надо признать, что ваше присутствие духа спасло нас из весьма затруднительного положения. Я благодарю вас за это и тем более считаю себя удовлетворенным, что вы возвратили моего коня… которого одолжили! Остановимся же на этом и возвратимся в Брест.

И, не ожидая ответа, швед зашагал по дороге, ведущей к парому, в то время как разочарованный Жиль, почти сожалея о неудавшейся смерти, которая бы все уладила, стал, в свою очередь, одеваться. Отставший от своего спутника Ноайль заинтересованно наблюдал за ним.

— Что же вы собираетесь теперь делать? — спросил наконец виконт, когда они тронулись в путь. — И что же госпожа дю Куедик, о которой я много наслышан, должна была сделать для вас?

Тронутый сочувственным тоном совершенно чужого ему человека. Жиль, не таясь, рассказал ему все и добавил со вздохом:

— Теперь все погибло. Пока я доберусь до Дуарнене и вернусь в Брест, вас уже здесь не будет.

А я не сумел привлечь внимание генерала, у которого, впрочем, нет никаких причин мною интересоваться. Я уже никогда не стану его секретарем и не встречусь с господином де Лафайетом, о котором говорят, что он герой, подобный античным. Разве что меня запишут в один из отплывающих полков.

— Не рассчитывайте на это. Людей больше не набирают.

— Как так? Первый раз слышу, чтобы сержант-вербовщик отказался от волонтера! Я часто их видел в деле: они идут на все, чтобы набрать побольше народу.

— Это верно! Вас встретят с распростертыми объятиями, если вы выберете любой из расквартированных в Бресте полков, например Каррерский полк или какой-нибудь другой, но в полки, отбывающие в Америку, людей больше не набирают. Уже и так слишком много войска для того количества кораблей, которым мы располагаем! Шевалье де Терней, которого вы только что видели, вечно воображает, что вот-вот разразится шторм, и отказывается взять на корабли более пяти тысяч человек. А их здесь более десяти тысяч! Что же до офицеров, то я не знаю ни одного, кто бы захотел по своей воле остаться на суше, но многие будут вынуждены это сделать, ожидая следующей экспедиции. Вас не возьмут…

Не желая отвечать на сочувствие молодого дворянина новыми сетованиями на судьбу. Жиль постарался взять себя в руки и через силу улыбнулся, несмотря на то что был огорчен до глубины души.

— Ну что ж, — сказал он. — Вот и конец моим мечтам. Я благодарю вас, сударь, за то, что вам небезразлична моя судьба!

Сказав это. Жиль учтиво поклонился. Молодые люди сели на паром. У подножия башни Ламот-Танги Ферсен нашел своего слугу, который терпеливо поджидал его, прогуливая Мерлина. Слуга передал Жилю его пожитки.

Молодые люди, поклонившись друг другу, простились, но Жиль почувствовал неприятное покалывание в сердце при виде слуги, уводившего коня, которого он уже полюбил. Теперь он будет одинок по-настоящему…

Внезапно Ноайль, который действительно им заинтересовался, вернулся назад и спросил Жиля:

— Где вы собираетесь остановиться, молодой человек? В городе так же трудно найти место в гостинице, как и на