Половина земного пути (сборник) - Анна и Сергей Литвиновы

Толкая свою вдохновенную речь, Лиза видела: большой человек нахмурился. Еще бы: не привык, чтобы не по его было. Однако хозяйка на эфире — она. И играть здесь Святославу Юрьевичу придется по ее правилам…

И миллионер ответил. Довольно трогательно. Что в детстве он, оказывается, знаменитым хоккеистом мечтал стать. Да у родителей денег не было, чтобы купить экипировку и его в хорошую секцию водить.

— Я расстался с мечтой о хоккее. Но утешал себя тем, что уж мои дети, если захотят, будут хоть в Канаде тренироваться. Только, увы, их хоккей совсем не интересует…

И тут аудиторию как прорвало.

— Звонки сплошным потоком! — сообщила в Лизин наушник продюсер.

Значит, пахнет неплохим рейтингом. Надо только изо всех сил держаться за проникновенный, искренний разговор. Чтобы ни капельки на стандартное, формальное интервью не походило — пусть будет так, словно двое одноклассников после долгой разлуки случайно встретились.

Святослав Юрьевич интересный ведь человек. А зачем-то вечно цепляет на себя маску железного да ледяного…

* * *

— Ну, Лиза, вы даете… — проворчал миллионер, едва эфир закончился. — Какой-то базарный треп получился вместо серьезного разговора.

— Зато нас слушали, — пожала плечами она.

Ее тут же поддержала продюсер:

— Да вы что?! Все гениально! Просто супер! Народ рыдает!

Да и прихлебатели, которых притащил с собой миллионер, дружно разразились аплодисментами.

Миллионер же холодно взглянул на Елизавету и, не прощаясь, двинул вон из студии. Приспешники поскакали за ним.

— Обиделся, — вздохнула Лиза.

— Забудь! — усмехнулась продюсер. — Главное — рейтинг. Кофе хочешь?

— Домой хочу, — опять вздохнула Лиза. И пожаловалась: — Сегодня три часа от силы спала.

— Неужели перед эфиром волновалась? — подмигнула продюсер.

— Да при чем тут эфир! — хмыкнула Лиза. — У меня, понимаешь ли, с русалкой проблемы…

— С кем? — опешила собеседница.

И Лиза рассказала. Все, без утайки. И даже лэп-топ в роскошном кожаном чемоданчике продемонстрировала.

— Ох, ничего себе! — восхищенно охнула продюсерша. Рассмотрела компьютер, вынесла вердикт: — Самое новьё. Тысяч пять зеленых, как минимум… Слушай, а может, твой миллионер так шутит?

— Ты обалдела, что ли! — рассердилась Елизавета. — Мы с ним знакомы-то недели две!

— А русалка когда возникла?

— Вообще-то примерно тогда и возникла, — задумчиво кивнула Лиза. — В позапрошлые выходные…

— Ну вот! Это он тебя подкупал! — триумфально выкрикнула продюсерша. И ухмыльнулась: — Поэтому будь добра: сдай компьютер в бухгалтерию. Как гонорар за пиар.

— Да при чем здесь пиар? — возмутилась Елизавета. — Ты сама подумай! В пятницу я договорилась со Святославом Юрьевичем об интервью, а уже в субботу он каким-то образом выяснил, где у меня дача, и отправил туда русалку? Полный бред!

— А по-моему, очень логично, — не смутилась продюсерша. — Бизнюки всегда стараются журналистов подкупать.

— Но не такие, как Клюев, — отрезала Лиза. — Не его уровень. За ним журналисты сами бегают.

— А может, ты ему как женщина понравилась? — выдвинула новую версию продюсерша.

— Совсем с ума сошла! — ахнула Лиза.

— А чего? Он ведь, кажется, сейчас не женат. Вот и решил тебя красиво обольстить. Сказку тебе устроить…

— Он серьезный человек, — покачала головой Елизавета. — И если еще раз женится, уж точно на фотомодели. И безо всяких сказок — по брачному контракту. К тому же русалка даже не мне являлась, а Темке.

— Да права ты, конечно… — протянула продюсерша. — Я просто так, дурака валяю.

— Но откуда тогда компьютер? — продолжала удивляться Лиза.

— Откуда бы ни был, а теперь твой, — припечатала собеседница. Но все же посоветовала: — А если хочешь узнать, кто подарил, — ищи в своем окружении психа.

— Психа?

— А кого еще? Сама сказала: Святослав Юрьевич — умный. А умные шоу с русалкой устраивать не будут. Тут явно клиент дурдома постарался. Есть у тебя такие знакомые?

* * *

А ведь действительно один подобный знакомый у Лизы был. Не сумасшедший, конечно, но парнишка с большими причудами. На пять лет ее младше. Звали его Эдик.

…В Москве они жили по соседству. Оба в неполных семьях. Лиза — с мамой, и Эдик — тоже. Впрочем, на том сходство и исчерпывалось. Лиза с малых лет была известной озорницей и хулиганкой. В учебе не блистала, кружки и секции, куда ее постоянно пристраивала мама, откровенно прогуливала. Зато жилось ей весело — большая компания друзей и подружек, всякие приключения — то отправиться к железной дороге, монетки на рельсы подкладывать, то в привидения нарядиться и народ пугать или просто собраться да поболтать, посмеяться. И всегда знаешь, что друзья, в случае чего, тебя и прикроют, и заступятся.

Эдик же, сосед-малолетка, — тот совсем другой. Типичная мамина радость — в очочках, всегда тихонький, забитый, в допотопных одежках чуть ли не девятнадцатого века. Во дворе вообще не гулял — сразу после школы его мама на всякие кружки вела. Драться, разумеется, и не пытался. Да еще и, к вящей ярости дворовых хулиганов, вечно со скрипкой ходил. Или с шахматами.

В общем, идеальная мишень для насмешек, тычков и прочих издевательств. Многие долгом своим считали подкрасться к отрешенному, задумчивому Эдику и залепить ему кто подзатыльник, кто саечку.

И только Лиза несчастного маменькиного сынка никогда не обижала. И даже, если встречала случайно у метро, провожала до дома — против нее-то во дворе никто не восставал. Посмеивались, конечно, что она убогому покровительствует, но, по крайней мере при ней, Эдика не трогали. А чудному мальчику внимание симпатичной, да еще и старшей девчонки ужасно льстило. Пока совсем мал был, все ей свои игрушки дарить пытался. Не машинки, как у нормальных мальчишек, а всякие развивающие. Вот смех! А когда подрос — первая любовь его осенила. К ней. Начались и цветочки, и стихи… Над Лизой весь двор посмеивался, а самый старший из их компании, хулиган Серега, пугал, что ее привлекут за совращение малолетних.

Лиза с мнением товарищей, конечно, считалась — но не настолько, чтоб отступиться от несчастного Эдика. Тем более что тот, когда совсем подрос, лет до четырнадцати, окончательно в жалкого человечка превратился. Сутулый, в прыщах, стекла у очков толстенные… Как такого на произвол судьбы бросить? Совсем ведь пропадет!

Однако убогие — они тоже с характером. И однажды, когда Лиза уже вовсю к свадьбе со своим блестящим, восхитительным Дэном готовилась, Эдик подкараулил ее во дворе и заявил:

— Лиза, ты делаешь большую ошибку.

— О чем ты, Эд? — усмехнулась она.

— Твой Дэн — он пустой. И никчемный. Ты будешь несчастлива с ним. Поверь.

Эдик был — для своих, конечно, лет умненький. И образованный. Но не настолько, чтобы решать, за кого ей выходить замуж.

И Лиза беспечно улыбнулась:

— Спасибо, тебе, Эд, за заботу, но я уж как-нибудь сама решу, ладно?

А Эдик — будто не слышит. Смотрит на нее своими несчастными близорукими глазами и просит — вроде даже совершенно серьезно:

— Зачем тебе спешить, Лиза? Ты такая красивая, обаятельная девушка… Подождала бы… совсем чуть-чуть…

— Подождала — чего? И «чуть-чуть» — это сколько?

— Три года, шесть месяцев и четыре дня. Мне как раз исполнится восемнадцать, и тогда мы…

Да он бредит, что ли?

И девушка расхохоталась. А потом решила — обидится не обидится, а надо раз и навсегда все точки над «i» расставить:

— Эд, ты на себя в зеркало вообще-то смотрел?

И мальчик сразу сник. Опустил голову… А когда она уже уходила, крикнул вслед:

— Ты просто дура, Лиза! Ты видишь только то, что на поверхности! А я… я совсем не тот человек, каким кажусь! Ты никогда не догадаешься, кто я на самом деле! Ведь только я могу полностью изменить твою жизнь!

Тогда она не отказала себе в удовольствии: остановилась, с презрением взглянула на парня и припечатала:

— Не знаю, кто ты? Да знаю, и прекрасно! Ты — полное ничтожество! Понял?

И долго еще вспоминала с раскаянием его потерянный, опустошенный взгляд.

А потом они с Дэном сыграли свадьбу. Переехали в его квартиру. Родился через пару лет Тимка… В старом дворе, у мамы, Лиза бывала только наездами. Иногда встречала Эдика — все такого же несчастного, прибитого. Потом мама тоже переехала, и больше Лиза Эдика не видела. По крайней мере, лично. Только по телевизору однажды, в городских новостях: тот с каким-то феноменальным баллом поступил в столичный университет. Но звездой парень от этого не стал — как и раньше понурый, сутулый, а стекла в очках уже словно лупы. Настоящий клиент дурдома — хоть и со студенческим билетом престижного вуза…

«Сейчас ему должно быть около тридцатника, — быстро прикинула Елизавета. — Наверное, закончил университет, работает. И, скорее всего, не женился — кто за такого блеклого пойдет? Так, может… может, весь цирк с русалкой — его рук дело?.. Заработал хоть какие-то деньги и решил меня, наконец, завоевать?»