После измены. Буду счастлива снова (СИ) - Кароль Анита

Звонят на мой телефон, Герман вперед меня успевает взять. Слушает, сдвинув черные брови, а мы все застыли, глядя на него. Ничего хорошего он не услышал, раз не появилась улыбка на напряженном лице.

− В город надо ехать. На опознание…

Дальше я не слышу, меня будто мешком оглушили и выключили свет.

Глава 40

− Герман! Кто же так новости сообщает? — сначала слышу голос Элины, и сразу резкий запах нашатыря. — Катюша, давай, приходи в себя… надо тебя осмотреть, мне кажется, что ты…

− Я здесь, − шепчу, прокашливаясь. — Руслан…

На глаза набегают слезы, сердце щемит, кладу руку на грудь. Думать не хочу о плохом.

− Мы уже опознали, по фотографии, из полиции прислали. Это он.

От слов Эли снова накатывает тьма, руки−ноги отнимаются будто.

− Да жив он! — гаркает Герман. — Просили приехать и опознать живого, но сильно избитого. В больнице он городской. Эх, Эля, на меня ругаешься, а сама чуть снова Катю в обморок не отправила.

Я привстаю. Ехать надо. Я в гостевой комнате, на кровати лежу, поэтому так тихо, детей не слышно. Эля не дает сразу встать с кровати, считает пульс, задает вопросы.

− Голова не кружилась в последнее время? Не тошнило? На соленое не тянет, или на колбасу, например? Когда были критические дни?

− В этом месяце не было еще… забыла, когда должны. Дома календарик есть, там отмечаю.

Вдруг вспоминаю, что на яблоки тянет, причем хочется их подсолить. И пару раз поташнивало, я думала, что стресс, мы с Германом готовили базу к открытию лыжного сезона, работы было много, боялась, что не успеем.

− Яблоки соленые, говоришь? — смеется сестра мужа. — Ну, кажется мама Ника дождалась внученьку! Поехали, обрадуем папашку.

Я не верю своим ушам. Не может быть… или может?

− Как обрадуем? Руслан в сознании? Как он? — я готова сейчас же бежать к любимому.

− Все нормально, в сознание пришел, всех помнит, все видит. Правда одним глазом, второй заплыл, − успокаивает меня Герман, подавая руку и помогая встать. — Вот только маму Нику надо дома оставить, а то снова приступ случится. Или истерика.

Мы выходим из комнаты, я шепчу Эле, чтобы не сказала маме Нике о предполагаемой беременности, нужно удостовериться сначала.

− Сдашь анализы в городской больнице, там видно будет, − успокаивает меня.

Мама Руслана просилась с нами, всхлипывая и вытирая платочком мокрые глаза. Она все причитала — за что нам такое, мой сыночек никому зла не сделал. Эля пригрозила ей, что уложит в соседнюю с Русланом палату, если не успокоится.

− Мам, ну вот куда тебя такую? Руса расстраивать? Успокойся, все нормально. Через месяц его мордашка заживет. Главное — он жив! А ты лучше мальчишек спать уложи, расхулиганились.

− Я помогу, − подхватывает на руки Данилку младшая сестра, Алина. — И уложу, и приберусь. А вам удачи!

Мы собрались выезжать, но мама Ника стала беспокоиться, что с отоплением что−то не то в нашем доме. На улице мороз и нужно было проверить, все ли работает, пришлось заехать домой. Без Руслана дом осиротел будто, нет его громкого веселого голоса, нет смеха. И самого нет, огромного и сильного.

Герман проверяет котел, все работает исправно и в доме тепло.

− Может, подождем до утра? — вдруг говорит Эля. Она зевает в кулак, устала.

Да все устали.

− Да можно, нас все равно не пустят в больницу ночью, − поддакивает Герман и смотрит на меня.

Он почти не спал за двое суток. То искал моего мужа, то помогал полиции. И до города путь не близкий. Я сдаюсь.

− Давайте поспим. Руслану, наверное, снотворное дали, так что…

Думала, не смогу заснуть, легла на кровать просто, но только глаза закрыла будто, как Элина уже треплет меня за плечо.

− Катя, уже седьмой час, пора ехать. Вставай, я тебе чай свежий заварила.

Меня мутило, даже чай не хотелось, но Эля заставила съесть пару тостов с клубничным джемом и выпить стакан чая с лимоном. Потом вытащила пару яблок из холодильника, чтобы взять с собой.

− Соли прихватить? — усмехается, а я качаю головой.

Так погрызу.

Мне не верится, что беременна. В прошлый раз я прошла семь кругов ада, чтобы зачать. А сейчас, мы даже не планировали, да и я пила таблетки противозачаточные. Но хотела поговорить с мужем об еще одном ребенке.

В больницу приезжаем в девять утра и нас все равно не пускают к Руслану. Он спит, и обхода не было. Герман пытается доказать врачам, что мы приехали опознать пострадавшего, но нам советуют в этом случае дождаться следователя.

− Я его жена, − чуть за грудки не хватаю мужчину, который загородил дверь. — Я же имею право…

− Ну, еще неизвестно, какая вы там жена, не опознали. Пациент поступил к нам без документов.

− Вот, я Нечаева… вот печать о браке с Русланом Эдуардовичем Нечаевым… вот его паспорт.

Доказываю, доставая документы из сумочки. Но врач качает головой, не узнавая на снимке моего мужа. Потом приказывает охранникам нас не пропускать до особого распоряжения.

− Следователь к одиннадцати подъедет, тогда и приходите.

Мы остаемся в холле, но Эля вдруг хватает меня за руку и тащит куда−то по коридору. Мужу говорит, чтобы ждал здесь и позвонил, если понадобимся.

− Эля, ты куда меня тащишь? — едва успеваю за ней.

− В лабораторию. У меня здесь девчонки знакомые работают, через час будем знать, в положении ты или нет.

− А не проще тест купить и сделать?

− Проще. Но анализ надежнее. А тест купи, чтобы любимому мужу подарить. Думаю, братец обрадуется сюрпризу.

Я тоже так думаю. Руслан очень сына любит, возится с ним в каждую свободную минуту, балует. У Левушки столько игрушек, что приходится проводить ревизию каждый месяц, отправлять уже ненужные в детский сад. И все папочка, каждый день приносит новую машинку или конструктор.

Я сдаю кровь и потом иду в аптеку. Тест на беременность, это же наглядное доказательство предстоящего материнства. И уже через десять минут знаю, что у нас будет малыш.

Вскоре меня пропускают к мужу. Он еще спит под действием лекарств. К руке тянется капельница, а лицо… его не узнать. Мне даже дурно становится.

− Это ваш муж? — спрашивает следователь, и я киваю.

Мой. Мой любимый мужчина. Я его всегда узнаю. Его брови вразлет, красивый прямой нос. Темные вихры, непослушные, шелковистые.

− Катюшка… − слышу хриплый шепот и мою руку сжимают его пальцы.

Следователь подает папку, чтобы подписала протокол, и уходит. А я прижимаю к губам его пальцы. Костяшки сбиты после драки. Один глаз прикрыт, огромная гематома лилового цвета не дает его открыть.

− Нечаев, разве так можно? — укоряю мужа. — Ты так больше не пугай… беременным противопоказан стресс.

− Беременным?

− Угу… − достаю из сумочки тест. — Я не знаю, как так получилось, но… вот!

− Вот же… я так старался, хотел сюрприз к Новому году сделать, а ты раньше узнала, − хрипло смеется и тут же морщится.

− Это ты руку приложил?!

− Ну… ты так часто стала рассматривать Левкины вещички, которые мелкие совсем. И фотки его, где он совсем еще малой. Ну и подумал, что самое время нам дочку родить. Я твои таблетки на другие поменял, на витаминчики…

− Ну ты даешь! А знаешь, что твоя сестра сказала? — делаю большие глаза. — Она сказала, что роды в этот раз будут еще быстрее. Так что…

− Так что, я тебя в клинику за месяц до родов определю, − хохочет проказник.

Я успокоилась. Раз смеется, значит все в порядке. И все у нас будет хорошо.

И вот кто бы знал, что нас ждут грандиозные события в будущем…

Эпилог

Три года спустя

Катя

− Ну что, костюмы приготовила нашим спиногрызам? — интересуется муж, намазывая тост любимым джемом из клубники. — Кем они у нас будут на ёлке?

− Ну… догадайся сам, папочка. Я подумала и оставила им их сущность.

Мне смешно и интересно, догадается ли Руслан, кем я решила нарядить его сына и двухлетних малышек Адель и Николь.