Охотник - Евгений Щепетнов

— Ты спишь? Олег, ты спишь?

Сергар вначале не понял, что зовут его, но когда прохладная рука коснулась щеки, вздрогнул, и открыл глаза. В свете уличных фонарей увидел миловидное личико со вздернутым вверх носиком, пухлые губки, колечки-сережки, поблескивающие в аккуратных ушках, не прикрытых белой круглой шапочкой, непременным атрибутом здешних лекарок.

Девушка улыбнулась, увидев, что «Олег» проснулся, и аккуратно присела на край кровати, целомудренно сдвинув колени и немного нервно теребя халат на груди.

— Знаешь, а я сейчас хотела сказать тебе: «Я не такая! Не подумай чего! Я тебе не шлюха!» — вдруг прыснула Маша, и Сергар невольно улыбнулся. От девчонки веяло здоровьем — телесным и душевным, а еще — каким-то неистребимым оптимизмом, будто все ей нипочем и любую проблему она рукой разведет. Он и сам был когда-то таким же — молодой парень, завербовавшийся в армию, мечтавший о подвигах и не верящий в свою смерть.

О подвигах он перестал мечтать после пары месяцев службы, еще в учебном подразделении боевых магов, где ему популярно рассказали — кто он есть такой. «Быдло, скот, тупой сельский колдунишка, возомнивший, что армия — это лагерь для увеселения и здесь нужно только жрать, спать, девок трахать, да в сортир бегать!»

В возможность умереть он поверил после первого же боя, когда в двух парней рядом с ним вмазали шары огневиков, и на него свалились их поджаренные трупы. Дооолго после этого он не мог не то что есть — даже видеть, как жарится мясо. Ему все время чудился запах паленой ткани и виделись запеченные, белые глаза Идрана, парня из соседней деревни, который пришел в армию вместе с ним и мечтал, заработав денег на службе, купить дом и жениться на соседке Сергара, золотоволосой Имруле..

После того боя Сергар уже не боялся струсить. Если надо — тут же падал на землю, прямо в грязь, надо — полз тысячу шагов, вжимаясь в размешанную с дерьмом и кровью черную жижу. Странное выражение — «бояться струсить», но правильное. Человек часто думает о том, что подумают люди, что скажут, увидев, что он предпринимает все возможные меры, чтобы избежать гибели. Боится, что его сочтут трусом. И гибнет, хотя легко мог бы избежать гибели. А погибать Сергар не хотел.

А еще — он каждый день учился убивать. Магией, мечом, ножом, голыми руками — только так можно было выжить, только так он мог сохранить свою жизнь — забрав чужую.

— А я и не думаю, что ты шлюха — улыбнулся Сергар, очень надеявшийся на обратное. От девушки пахло благовониями, чистым женским телом, и у бывшего боевого мага снова начался процесс, доказывающий, что Сергар стоит на пути выздоровления. И скорого!

— Врешь небось! — усмехнулась девушка, и вздохнула так, что ее груди поднялись вверх, как и восставшая плоть Сергара — Мол, зачем пришла в парню ночью в его палату? Для чего?

— Нуу… скучно, наверное — предположил Сергар, дыхание которого слегка участилось — Ты же обещала прийти. А этот… мент, он не помешал? Ну… охранник?

— Охранник? Он с Ленкой из кардиологии куда-то попилил, твой охранник! — пренебрежительно фыркнула Маша — Не люблю ментов! У нас в районе все их не любят! Тьфу! Не хочу про них говорить. Давай лучше про тебя поговорим, а? Ты такой интересный! Как ты смог здорового парня завалить?! Мне Петька… ну мент этот… рассказал, что ты и правда одним ударом завалил парня, что к тебе докопался в камере! Ты что, какой-нибудь спецназовец? Откуда научился так драться?

— Ээээ… ммм…  — не нашелся что сказать Сергар, и невзначай положил руку ближе к бедру девушки, коснувшись ее костяшками пальцев — Я вообще-то много чего не помню. После комы. Не помню даже, что значит «спецназовец». Слышал где-то, но не помню, что это такое. Извини.

— Это как так — не помнишь? — удивилась Маша, и тихо хихикнула — Все знают, что такое спецназ!

Облегченно вздохнула:

— Врешь! Мне Петька… мент, рассказал, что ты крутой спецназовец, что тебе в бою спину перебило, и что ты владеешь приемами специальной борьбы, которую только спецназовцев учат! А когда в камере тебя хотел баклан опустить, ты не выдержал беспредела, и убил гада!

— Хмм… нуу… да, обучен кое-какой борьбе — принался Сергар, и снова чуть придвинул руку. Бедро девушки было гладким, упругим, и таким желанным, что простыня над пахом приподнялась бугорком, и не видно этого было только благодаря темноте.

— Ну вот! А что же врешь тогда! — обиженно фыркнула Маша — Ты мне не ври! Я же за тебя! Ты мне нравишься! Ты хороший, я знаю. У тебя такие глаза синие… я всегда мечтала, что за мной приедет какой-нибудь олигарх и увезет с собой на красивой белой машине! И он будет блондин, как ты, и с синими глазами, как у тебя!

— Разочарую — хмыкнул Сергар — Я нищий, больной, и только-только стал подниматься на ноги. Олигарх из меня, как из дерьма стрела!

— Что из дерьма? Стрела? — прыснула Маша — Вот ты смешной! Почему стрела?! А не пуля?! Да ладно, ладно — так даже забавнее! Ну, расскажи о себе, расскажи! Как воевал, как ранение получил! Как тебя учили воевать! Я страсть как люблю рассказы об армии! О спецназе! У меня был парень один, спецназовец, он так интересно рассказывал! Как он на войне целый блокпост бандитов вырезал! Голыми руками двадцать человек поубивал, а потом забрал у них ящик водки, и унес к нашим!. И они с дружанами бухали! А когда генерал приехал — послали его на… й!

Маша выругалась так, будто это было не грубое ругательство, а обыденное слово, употребляемое каждый день, и не менее пяти раз в час. Сергар усмехнулся — понятно, девица не из высших слоев общества.

Впрочем — это было видно и так, по манере речи, и хотя бы по тому, что она работала мелкой лекаркой, помощницей врачей, не найдя себе лучшей работы. Лучшей жизни.

Слова про крутого спецназовца позабавили — Сергар понял, кто такой спецназовец, вернее — вспомнил. Немало сериалов было создано вокруг их подвигов, явно придуманных, и совершенно нереальных. Он не любил эти сериалы, особенно такие, где стреляли, лилась кровь, умирали люди. Предпочитал смотреть комедии, любовные мелодрамы, мультфильмы и новости — развлечения, информация. Человеку, который десять лет видел только кровь, грязь и смерть совсем не хотелось смотреть на эти безобразия и в своей загробной жизни. Именно загробной, потому что как еще назвать эту жизнь? Погиб, и обрел новое существование…

А эдаких «спецназовцев» он насмотрелся вдоволь — парни, которые лучше владели языком и членом, чем мечом и заклинанием. Любимцы девиц из хороших семейств, болтуны и выпивохи. Часто они были вполне приличными парнями, с которыми приятно провести время за столом в трактире. Вот только в бою Сергар предпочел бы иметь рядом с собой не «спецназовца»- выпивоху, а такого как он сам, угрюмого убийцу, обожженного десятками сражений, который не побежит, не бросит товарища, а будет стоять насмерть, поливая врага огневиками и площадной бранью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});