Открыта вакансия телохранителя - Наталья Бульба

Правда, не в таких ситуациях.

Так влипнуть… Капитально. И даже поплакаться в жилетку некому. Васька…

Надеюсь, моему тарагору досталось не настолько сильно, чтобы он не смог выдержать этот удар. Иначе в счете, который я намерена предъявить этой диковинной особи, появится еще один пункт: жестокое обращение с домашними животными.

И если он думает… Не хочу даже думать, о чем он думает.

Да, Таши… Попала ты… Со своими амбициями и желанием доказать некоторым самовлюбленным болванам свою способность принести пользу.

Принесла.

И что теперь с этой пользой прикажете делать? Если и маг-предатель перед глазами помаячил, да и даймон проявился. А я при этом упакована в магические путы настолько хитро, что вроде и видимость свободы присутствует (по крайней мере, чтобы справить естественные нужды, не придется долго и упорно требовать отвести меня в то место, куда приличные девушки ходят поодиночке), но ничего другого сделать не могу.

Одно утешает. Точнее… Вариантов дальнейшего развития событий всего лишь два. Либо Лилее придется очень трудно, когда мои мамочка и папочка узнают, что с их дочуркой случилось. Либо… Я отсюда уйду. И именно этот вариант для меня является предпочтительным. И не только потому, что моя жизнь мне дорога.

Лилею жалко…

Ну а раз так… Пора начинать придумывать план «Б». То есть искать запасной выход.

Окна отпадают. Толстые решетки и высота… Хоть и не выше третьего этажа, но кругом камень. Пусть и не совершенно гладкий, но, не имея альпинистской подготовки… Короче, этот способ самоубийства я стану рассматривать в самом крайнем случае. Камина нет. Интересно, а как они зимой в этом помещении находятся. Или… Буду иметь в виду. И последним номером нашей программы остается… дверь. Которая опять же запечатана магически. Да и за нею меня как раз и будут ждать с распростертыми объятиями.

Что ж… остается лишь один выход. Соблазнять даймона, влюблять его в себя и уговаривать последовать за мной…

Похоже, последнюю идею я высказала вслух. Потому что ничем иным нельзя было объяснить фразу, раздавшуюся из того угла, что как раз рядом с дверью и находился.

– А как же я?

Заклинание невидимости маревом тает, расползаясь цветными хлопьями, выпуская из своих объятий…

– Я с тобой никуда не пойду. – И я поворачиваю голову в сторону занавешенного окна. Чтобы даже тень этого предателя не коснулась моего взгляда.

– А я думал, ты будешь рада меня видеть. – И движение в мою сторону, которое я все-таки замечаю по тому, как трепещет магия, откликаясь на его присутствие.

– Никогда больше не появляйся мне на глаза. – Эх, жаль, даже стукнуть кулаком по столу не могу – нет в этой комнате стола.

– Может, ты сменишь гнев на милость и позволишь мне тебя спасти. – И еще один шаг в мою сторону. Очень осторожно. Прощупывая все те заклинания, что, переплетаясь друг с другом, создают единую сеть, которая не только удерживает меня в комнате, но и тянет силы.

– А это не противоестественно принципам драконов? Вы же предпочитаете девушек воровать. – И как я раньше не замечала в себе столько язвительности? Видно, не доводили меня еще до такого состояния, чтобы оно ядовитой струей стекало с моего языка.

– Ну… – Все с той же улыбкой на своей драконьей морде. И с пляшущими бесенятами в вертикальных зрачках. – Если ты внимательнее приглядишься к ситуации, именно так оно и получается. Я вроде бы тебя и спасаю, но и краду. Из рук не очень хороших людей и даймонов.

– Я на тебя злая. – И поджимаю губы. Демонстрируя всю степень своего недовольства им.

А он уже рядом с креслом, в котором я сижу. Но следующего шага не делает: внимательно рассматривает ажурное плетение, которое коконом окружает меня. И за шальным весельем, в котором он пытается меня убедить, едва ощутимо, но заметно тщательно скрываемое напряжение.

– У нас есть только один шанс. Как только я разорву защиту, здесь станет очень весело.

И он опускается на пол напротив меня и не сводит с меня своих…

Я только сейчас обращаю внимание на то, что они у него не медовые, как у большинства драконов, а карие. И постоянно меняют свой цвет. Словно чувства, вырываясь из глубины его души, придают его глазам разные тона.

И это очень необычно. И красиво.

– Ты мне лучше скажи, как ты здесь оказался? Только на отца не ссылайся, не поверю.

– Хорошо, не буду. – И с ехидной усмешкой, так естественно смотрящейся на драконьем лице: – Твой отец попросил присмотреть за тобой. Они каким-то образом с моим договорились. Снабдили меня кучей всяких безделушек, на все возможные случаи, и отправили вслед за тобой. Так что я в курсе почти всех событий и безумно ревную. Ну а когда ты маячок у того постоялого двора оставила, я свой тоже подбросил. Немного опоздал, правда: появился, когда вы с тарагором уже активно сопротивлялись их желанию насильственно пригласить тебя в гости.

– Как Васька? – Воспоминание о том, как сложились крылья моего питомца, буквально смятые Хаосом, и он упал в серую пыль придорожной канавы, больно резануло по глазам, выбивая слезы. Но мне удалось сдержаться.

– Не так плохо, как выглядело издалека. Тебе не кажется, что такие беседы лучше вести в более гостеприимном доме?

– А мне и здесь нравится. Да и Закираль оказался весьма воспитанным молодым человеком.

– Милая Таши. – И он укоризненно покачивает головой. Продолжая улыбаться… весьма грустной улыбкой. – Этот Закираль не столь молод, как тебе показалось. Довелось мне с ним встречаться во времена моей юности. Которая была настолько давно, что мне посчастливилось едва ли не присутствовать при рождении твоего отца. Да и с воспитанием у него не все так хорошо, как он тебе продемонстрировал. За его службу ему разрешили забрать с Лилеи двух женщин, которые дали жизнь его детям. Вот только… Эта процедура не предполагает дальнейшей жизни матери. И по поводу своего имени он тебе соврал. На Дариане его имя значит «танцующий в ночи» и говорит о его принадлежности к роду так называемых разведчиков. Извини, конечно, что вынужден был тебя разочаровать. – И на его губах зацветает ехидство. Никак не предполагающее раскаяния, которое он пытался изобразить.

– А чего еще от вас, мужчин, ждать. То смываются с места свидания, то врут, едва ли не клянясь в вечной любви.

– Но я же вернулся. – И улыбка на его лице вновь меняется. То ли он пытается меня окончательно запутать, то ли она, как зеркало, отражает хитросплетения его чувств, становясь настолько умоляющей, что я уже почти готова его простить и согласиться на все, что он мне предложит.

Но не успеваю. Он настороженно замирает, словно вслушиваясь в то, что находится за гранью моего слуха. И в следующее мгновение комната буквально взрывается магией, когда он в придачу к своему собственному плетению активирует очень странный артефакт, от которого меня сначала едва не размазывает по креслу, в котором я сижу, потом разрывает на множество «я» и только после этого возвращает в привычное состояние. Но… оглушенную.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});