Гроб для мертвого колдуна - Алексей Клименко

— Не бей Дзинко! — голосок у девочки громкий, этого не отнять. Но Ирка попала не по-детски. Сказал же сидеть наверху, пока все не закончится. Теперь получит.

Ко мне постепенно возвращалась способность рассуждать здраво… ну почти здраво. Жестом я показал Ирине, чтобы не приближалась и не пускала сюда Хинату.

— А вам можно верить?

Анна пожала плечами. — На твоем месте, я бы самого себя проверяла — перепроверяла, а уж остальных… Ладно, мне пора уже закругляться, еще вопросы, просьбы, предложения, будут?

Я задумался. — Почему ты мне помогаешь? — брови Инари — блондинки удивленно взлетели вверх,

— Я?!! Не льсти себе, я просто ввожу тебя в курс дела, чтобы ты опять нас ненароком не выдернул своими новыми изобретениями. Так что, адиос, мучачо!

— Стой! Ты говорила еще и о просьбе! — Анна рассмеялась,

— Тебе говорили, что ты наглый сукин сын? Выкладывай свою просьбу, только быстро.

— Мне нужен новый айди. Старый вызывает у меня опасения… из-за МОГа. — Инари задумалась,

— Старый действительно лучше спрятать подальше… Там действительно не все чисто, об этом я не подумала. Ладно, этот вопрос я утрясу. Тебе на хвоста или на Дзинко?

— Пусть будет хвост. Кола де Зорро.

— Договорились. Обратишься в любое неразрушенное тобой святилище и сделаешь запрос на восстановление идентификатора де Зорро, личные данные придумаешь сам, вопросов не будет. Теперь все? Тогда пока. — Обе аватары Инари уже удалялись, и я крикнул им в спину,

— Так, что там с электромагнитным импульсом? Больше не применять? — Югито ответила уже в движении, — Да хоть весь мир сожги, нам-то какое дело? Не вздумай только цепную реакцию синтеза или деления изобрести, а в остальном, как говорится: Плодитесь, размножайтесь и уничтожайтесь. Аминь!

С этими словами великолепная богиня Инари, то ли человек, то ли многоликая сверхсущность, исчезла. Растворилась в тенях, слилась с силой, телепортировалась или использовала какие-нибудь быстрые тропы, да хоть бы и провалилась сквозь землю. Главное то, что меня наконец оставили в покое.

* * *

Насчет покоя, я слегка погорячился.

Не успел я снять жилет, чтобы злющая Кономия-старшая, смогла убедиться в отсутствии 'ужасных ран', как со стороны поселка показалась целая делегация. Как вы думаете, кто ее возглавлял?

Казалось бы, лимит моего удивления, исчерпан на неделю, если не на месяц вперед. Действительно, чем можно поразить человека, только что запросто общавшегося с богами?

Ну что же, неразлучная тройка руководителей, смогла убедительно доказать, что нет предела совершенству. Для этого не потребовалось изображать боевой танец маори, прыгать вокруг меня с саблями, или, не дай бог, демонстрировать канкан в исполнении Хикки. Все оказалось гораздо проще. Они встали на колени.

Основная часть делегации, остановившаяся метрах в двадцати, сейчас старательно демонстрировала мирные намерения и отсутствие у них оружия, а староста в сопровождении Ракошина и незабвенной предводительницы контрабандистов, с видом кающихся грешников подошли и опустились на землю, в трех шагах передо мной. Причем выражение 'пали ниц', будет гораздо ближе к тому, что они попытались тут изобразить.

Если рассматривать композицию со стороны, сюжет для исторической картины 'Знатный татарский мурза, в окружении слуг и отпрысков, принимает челобитников' не вызывает сомнений в своей аутентичности. Изукрашенный шрамами, сидящий по-турецки, мурза — я, суетящаяся вокруг служанка или наложница — Ирина, ну а уперший руки в бока и грозно смотрящий из-под насупленных бровей отпрыск, соответственно, Хината. Про массовку и просителей и так все понятно.

Поднять их я и не подумал, терпеливо ожидая, когда они, наконец, начнут повествование о тяжкой судьбинушке, толкнувшей их на кривую разбойную дорожку.

Для начала слово предоставили представительнице женской части делегации, но своими дык-мык, она сразу вогнала меня в ступор, и я не выдержал:

— Хикки, пожалей, мою голову, ей и так сегодня досталось (на фоне забинтованного от макушки до глаз Самагера и баюкающего на перевязи руку, Ракошина, это могло показаться издевательством, но сейчас у меня не было настроения щадить чьи-то нежные чувства) Пусть лучше староста говорит! — контрабандистка испугано втянула голову в плечи и попыталась укрыться за Самагером. Блин, неужели она меня настолько боится. Вроде не должна, видно же, что пользуется в поселке авторитетом, а с такой внешностью добиться такого задача незаурядная. Ладно, пока не до этого.

Староста тяжело глянул из-под кустистых бровей. Ну, тут и дураку понятно, этот ничего не забыл и не простил, и только обстоятельства заставили его так унижаться. Кстати, а кто их надоумил, изображать покаяние таким образом?

— Господин де Зорро, мы виноваты и готовы искупить свою вину, не откажи в помощи…

— Господи, на одного тебя уповаем, — пробормотал я себе под нос. — Святослав, ты же бывший военный! Что ты тут спину гнешь? Скажи уже прямо, чего вы от меня хотите?

Самагер ловко сменил позу на аналогичную моей. Ракошин осторожно последовал его примеру, а Хикки с явным облегчением спряталась за спиной старосты.

Ну слава б… в общем слава, потому что эти кривляния начали вызывать раздражение, тем более, есть нехорошее подозрение, что тут не обошлось без одной белобрысой стервы. Не сами же они придумали в ноги мне падать.

— Помоги освободить наших людей. — рубанул с плеча Самагер.

Так… а вот это уже интересно. — Кто их захватил и зачем? — в принципе я уже догадывался, что они ответят,

— Безголовый, — буркнул староста, — чтобы мы тебя захватили и им выдали.

— Тама детки малыя, — высунулась из-за старосты Хикки и тут-же спряталась обратно.

Я начал потихоньку сатанеть. — А скажите, дорогие вы мои рыбаки — контрабасисты, кто это вас надоумил мне кланяться? Уж не Инари ли? — Ответом были три одновременных кивка, — И про детишек, небось тоже она просила сказать?

— Вестимо она, светлыя богиня и сказала упомнить детишек, — из укрытия Хикки действует гораздо уверенней.

Значит светлая богиня. Ну кто бы сомневался. Если дети в опасности, то казуарский блин папа, в стороне точно не останется! Знать бы еще зачем она это делает.

* * *

В лучах утреннего солнца пиратский лагерь выглядел… да, так он и выглядел: беспорядочная россыпь разнокалиберных шалашей и крытых пальмовыми листьями навесов, среди которых бесцельно слонялись увешанные оружием оборванцы. И все это великолепие, на фоне поросшего кокосовыми пальмами песчаного пляжа и застывших на неподвижной поверхности воды, двух, изрядно побитых кораблей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});