Велосипед судьбы - Павел Сергеевич Иевлев

и пирог.

Но Василисе показалось, что Данькина речь её не переубедила.

– Очень вкусное мороженое, – сказала Одри. – А где здесь туалет?

– Я думаю, что за дверью с надписью «Туалет», – показала пальцем Васька.

– Ой, не заметила. Скоро вернусь, – девочка слезла с высокого стула и направилась к заветной двери.

– Так ты тут народный герой? – спросила Василиса. – Про тебя кино снимают? А памятник тебе на главной площади стоит?

– Ох, надеюсь, что нет! Там, вообще-то, конная статуя Степана Первого Основателя всегда стояла. С саблей.

– А может теперь там ты? Тебе пойдут конь и сабля, мне кажется…

– Вась, не надо глумиться. Мне и так крайне неловко. Понятия не имею, почему Император допустил на экраны эту чушь… – он махнул рукой в сторону окна. – Ты только не подумай, что я притащил вас сюда специально, чтобы вот так нарисоваться. Я был уверен, что меня все благополучно забыли за три года. Да и забыли бы, если б не кино… И у меня правда ничего не было с Ольгой! Клянусь! Она была на три года старше и настоящая принцесса, а я просто мелкий самоуверенный не по годам корректор. Да и обстоятельства не располагали к романтике – выжили мы буквально чудом.

– Я хочу услышать эту историю! – заявила Василиса.

– А что услышала я! – Одри вернулась из туалета, хихикая. – Там отличная слышимость с кухни, а на кухне телефон.

– И что?

– Анджела кому-то рассказывает, что ты тут инкогнито с дочерью принцессы Ольги, которая стала старше благодаря твоему колдовству. И вы прибыли, чтобы официально сделать её – то есть меня – принцессой. И что Анджела готова кому-то это рассказать за какие-то там деньги. Кажется, очень большие, потому что они торгуются. Кстати, а что полагается принцессам? Может, мне согласиться?

– Принцессам тут полагается пятнадцать лет непрерывной дрессировки, а потом династический брак с кем укажут. Ольгу не пришлось долго уговаривать.

– Ладно, тогда я, пожалуй, не буду претендовать на престол.

– Император Степан будет очень тебе благодарен. Ну что, поели? Поехали отсюда, пока на экраны не вышел фильм «Одри, тайная наследница».

– Уверена, он соберёт в прокате миллионы! – засмеялась Василиса.

Когда они вышли из кафе, рядом с визгом тормозов остановились три огромных чёрных микроавтобуса.

– Принц Даниил! – сказал выскочивший из переднего человек в строгом костюме. – Вас желает видеть Император!

Глава 8. Его Величество Степан

Император оказался одновременно похож и не похож на себя из рекламы кино. Наверное, использовать его лицо в фильме киношники постеснялись, а может, это запрещено каким-нибудь законом. Но он действительно огромный широкоплечий бородач с выпирающей из-под одежды мускулатурой. Васька ожидала увидеть его на троне и в мантии, но Степан Четвёртый встретил их, сидя в обычном кресле в библиотеке, одетый в летнюю рубашку и спортивные штаны. И даже без короны. Более того, он был в тапочках! В самых обычных мягких шлёпанцах, у Василисы в таких папа дома ходит.

– Даниил! – сказал он строго. – Неужели ты, правда, хотел уехать, не увидевшись с семьёй?

– Ваше Императорское…

– Просто Степан! Никакого величествования, когда мы не на официальном приёме. Мы же договаривались! Я всё же твой отец!

– Приёмный.

– Приёмный, – согласился император. – Тем серьёзнее я к этому отношусь. Это не случайная игра судьбы, а осознанное решение. Ты что, не уважаешь решение своего монарха? Это не верноподданно, Даниил!

– Степан Степаныч… – скривился Данька.

– Да шучу я, что ты так напрягся! Отрубить тебе голову за неуважение к императорскому дому было бы политически неверно. Тем более, что ты теперь популярная кинозвезда.

– Как раз хотел спросить…

– Почему я разрешил? Потому что у людей короткая память. Некоторые стали забывать, во что обошёлся государству Большой Кризис. Настроения общества переменчивы. Нужно закрепить правильную точку зрения на события, а кинематограф – важнейшее из искусств, если надо что-то донести до сознания масс. Кстати, мы собираемся поставить тебе памятник, ты не против?

– Степан Степаныч!

– Шучу!

– Слава богу…

– Шучу не про памятник, а про «ты не против». Я догадываюсь, что против, ты скромный мальчик. Но памятник мы тебе поставим.

– На коне и с саблей? – спросила Одри.

– Нет, на велосипеде и без сабли, прелестное дитя. Будем придерживаться исторической правды, где это возможно. Судя по глазам, ты как моя дочь? Око урагана?

– Мы называем это «фокус коллапса», – сказал Данька.

– «Око» звучит лучше. Сценаристы придумали, я утвердил. Кстати, уже пошли слухи, что эта девочка моя внучка.

– Люди, если им очень хочется, могут игнорировать даже арифметику.

– Я понимаю. Да и не похожа она на Ольгу ничуть. Но это слишком романтическая история – возвращение юной принцессы к деду-императору. Очень трогательно. Может, её превентивно… Как это будет?