Егерь. Последний билет в рай - Александр Байбак

Система тау Кита, планета Нереида, 21 января 2538 года, вечер

Передвигаться по густым зарослям в условиях штормовой погоды оказалось весьма трудно — несмотря на защиту скал, а может, как раз благодаря ей порывы ветра закручивались особенно хитро и периодически обрушивались со всех сторон, совершенно не поддаваясь прогнозированию. Кусты то прижимались чуть ли не к самой земле, то, наоборот, с трудом удерживались на корнях, теряя листву. Особенно сильные рывки сшибали камни с верхотуры, и один такой булыжник чуть было не отоварил меня по шлему, рухнув прямо передо мной. Петровичу приходилось с одной стороны легче — он фактически полз на брюхе, и потому ветра особо не опасался, с другой стороны, уже через пару минут он настолько извозился в грязи, что мог теперь и не заморачиваться с изменением окраса.

Обогнув дальнюю окраину поселка, мы с изумлением обнаружили на стартовом пятаке незнакомый катер. Вернее, катер-то стандартный, вот только опознавательных знаков на нем никаких не было, впрочем, как и персонала рядом. Я дернулся было проверить, но благоразумно остался в кустах, лишь мазнул по аппарату лучом сканера. Судя по показаниям, двигатели функционировали в ждущем режиме, то есть взлететь катер мог за считанные секунды. Это в свою очередь означало, что в кабине дежурит минимум один пилот и выбираться из укрытия себе дороже. Больше никакой информации методом скрытного наблюдения добыть не удалось. Разве что прикинуть количество агрессоров, исходя из вместимости транспортного средства… Но об этом даже думать не хотелось — такой катер запросто мог вместить десяток боевиков, а если потесниться, то и все полтора. Зато я окончательно убедился, что это самое настоящее нападение, а потому стеснять себя в средствах противодействия не стоит.

Учитывая обстоятельства, следовало как можно скорее вооружиться — считать серьезным оружием «дефендер» можно было лишь с большой натяжкой. Прокрутив в голове возможные варианты, я осторожно направился к жилым боксам Охотников — хотя бы потому, что они были ближе всего. К тому же у меня теплилась робкая надежда, что уж эти-то бравые парни застать себя врасплох не позволили. Впрочем, как показала практика, надеялся я напрасно: осторожно обогнув близлежащие строения по задам, мы с Петровичем аккуратно подобрались к крайнему модулю, в подслеповатом оконце которого горел свет, и, заглянув в него, сразу же обнаружили первого Охотника. Боец лежал на нижнем ярусе койки, запрокинув голову, и если бы не лужа крови, натекшая под стандартные солдатские тапки без задников, можно было бы подумать, что он спит. Верхний ярус был пуст, следы погрома тоже отсутствовали — судя по всему, парня зарезали во сне. Притаившись у стены, я укоризненно покачал головой, сопроводив жест соответствующим мыслеобразом, и уязвленный Петрович беззвучно ощерился — виновным он себя не признавал. Собственно, я особо и не настаивал — в такую погоду никакой нюх не поможет, все запахи моментально размываются.

Приказав напарнику следить за окрестностями, я с удвоенной осторожностью пробрался к остальным боксам, и в крайнем левом обнаружил еще два трупа — таких же безмятежных, застывших в нелепых позах на кроватях. Твою мать! Трое из семи — выходит, вся отдыхающая смена. Кто мог без шума и пыли прирезать опытных Охотников? Прилетевшие на катере молодчики? Вообще, глупых вопросов море, но все они при ближайшем рассмотрении приводили к единственному выводу: у них есть наводчик, и это кто-то из своих. В боксы я не полез — все и так ясно, да и с оружием облом вышел — бронированные шкафчики красовались распахнутыми дверцами и девственно чистыми полками. А вот это уже звоночек! Сейфы могли открыть только другие Охотники, и никто больше. Это что же получается, кто-то из них гнида? Если не все сразу…

От подобной перспективы мне стало совсем хреново, и я поспешил распластаться в спасительной тени складского ангара, высившегося неподалеку. Наплевав на сырость и грязь, Петрович спрыгнул с крыши жилого бокса и присоединился ко мне. Прогонять я его не стал, велел только затаиться, и попытался проанализировать обстановку. Выводы были сплошь неутешительными, по всему выходило, что надо сваливать из поселка и прятаться в скалах. Даже если напавшие найдут своих мертвецов, есть реальный шанс, что прочесывать местность поленятся и уберутся восвояси. Конечно, если предположить, что они не имеют целью захват и удержание острова. Но в такое развитие событий не очень-то верилось: что у нас тут удерживать? И главное, за каким хреном? И вообще, какого тут происходит?! Я в бешенстве долбанул кулаком по земле, разбрызгав случившуюся под рукой лужицу, и зарычал сквозь стиснутые зубы. Выпустив пар, взял себя в руки и поднялся на ноги, вжавшись в рифленую стену. Нестерпимо хотелось выть от бессилия, но больше потерять контроль я себе не позволил и короткими перебежками бросился к гражданским модулям — следовало разузнать судьбу Ларочки — второй Галиной лаборантки.

Против ожидания бокс оказался пуст, однако присутствовали следы борьбы — разбросанные по комнате тряпки, рухнувшая полка с книжками (которую я сам и вешал не так давно) и треснувший пластик в оконном проеме недвусмысленно свидетельствовали, что девушка сопротивлялась до последнего. Впрочем, отсутствие кровавых пятен внушало маленькую надежду, что хохотушка-лаборантка еще жива. Знать бы только, куда ее уволокли. Эх, если бы не шторм! Петрович бы в два счета по следу провел…

Где-то в районе эллинга вдруг послышался короткий вскрик, сразу же затерявшийся между раскатами грома — над островом проползала очередная туча, еще не растратившая заряд, и потому беспрестанно сверкавшая молниями. Сидевший рядом Петрович настороженно прянул ушами и застыл в характерной позе, вытянув морду в сторону основного комплекса.

— Тоже слышал?

Кот в ответ фыркнул и нетерпеливо дернул хвостом, дескать, сколько можно ждать? Проверить же нужно!..

— Разведка, — легонько хлопнул я напарника по холке, — только осторожно давай!

Петрович дернул усом, сорвался с места и стремительно заскользил над самой поверхностью луж, благоразумно держась в тени от строений. Визуальный контакт я потерял уже через несколько секунд и отслеживал напарника только по компьютерной метке на забрале, но оно и к лучшему — агрессоры его тем более не заметят, разве что биосканером засекут. Но на этот счет я не беспокоился, вряд ли кто станет палить по коту, слишком сильны в людях стереотипы мышления. Никто из моих знакомых Петровича не воспринимает как реального противника, что уж про залетных молодчиков говорить!

Обогнув по широкой дуге окраину поселка, я вышел к центральному комплексу с правой стороны, оказавшись аккурат на задах купола лаборатории, и притаился, пригнувшись, за выступом фундамента — как раз в этом месте был проложен крытый переход к миниатюрному смотровому пузырю, лежавшему на дне бухточки чуть в стороне от эллинга. Предполагалось, что оттуда мы будем общаться с афалинами, но пока что те все приглашения игнорировали, даже Варька не соглашалась соваться в наш крошечный фьорд. Насколько я сумел понять из ее невнятных объяснений, именно что из-за тесноты и отсутствия второго выхода. С моей позиции открывался вполне удовлетворительный вид на эллинг, а вот центральный шлюз лаборатории совсем не просматривался. Некоторое время я настороженно прислушивался, но крик больше не повторился, да и разглядеть что-либо, кроме неясных отсветов дежурного освещения в эллинге не удалось. Сканирующая аппаратура помогла мало — наведенное электричество, отравлявшее нам жизнь по возвращении из моря, и тут проявило себя во всей красе, сузив радиус буквально до нескольких метров.

Петрович между тем приблизился к центральному комплексу с другой стороны, и я ощутил его беспокойство — моему напарнику что-то отчаянно не понравилось, но без ППМ разобрать детали не получилось. Одно ясно — в лаборатории тоже не все ладно. Черт-черт-черт! Что делать, что делать?! Проклятые нервы…

Я машинально извлек из кобуры «дефендер», передернул затвор, дослав унитар в ствол, и коротким импульсом послал напарника ближе ко входу в эллинг. Кот сразу же сорвался с места, правда, из тени благоразумно не вылезал, предпочитая ползти по грязи в непосредственной близости от символического бордюра, отделявшего аккуратную дорожку от неряшливого газона. При развертывании поселка монтажники долго не заморачивались и просто-напросто раскатали рулоны сантиметровой толщины пористого пластика. В хорошую погоду лучшего покрытия нечего было и желать, но сейчас нанесенные ветром пыль и песок превратились в скользкую жижу, так что приходилось осторожничать. Я медленно двинулся вдоль крытого перехода, намереваясь перемахнуть его у самого берега и подобраться к глухой стене эллинга, однако довести дело до конца не успел — во флигеле, пристроенном с противоположной стороны, зазвенело выбитое стекло. До моего слуха донесся полный отчаяния женский вопль, тут же заглушенный очередным раскатом грома, и я без раздумья рванул на звук, легко перепрыгнув препятствие. Буквально за секунду преодолев открытое пространство, я привалился спиной к стене эллинга и осторожно высунулся из-за угла, держа пистолет по-военному двумя руками и сопровождая взгляд движением ствола. Против ожидания, у входа никого не было, но внешняя переборка шлюза была наполовину утоплена в стене, удерживаемая в полуоткрытом положении каким-то довольно массивным предметом. Присмотревшись, я понял, что это ноги кого-то из техников — очень уж характерные ботинки и штанины рабочего комбеза. Судорожно сглотнув слюну, я поспешно скрылся за углом и несколько секунд глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Блин, как же все-таки не хватает даже не специфической подготовки, а элементарного боевого опыта! Ну не десантник я, не привык к таким мертвецам — хладнокровно убитым своими же соплеменниками! Чувствующий мое состояние напарник прошелся по голове мягкими лапами — фигурально выражаясь, само собой, но легче мне не стало. Одно дело, когда люди пали жертвой агрессивного животного — это можно понять. Да, жалко, да, придется зверя выследить и обезвредить, но тот не понимает, что творит — просто следует инстинктам хищника. Ничего, как говорится, личного, голая необходимость. Но какая необходимость заставляет двуногих хищников уподобляться диким зверям? Я после Находки почти месяц не мог спать спокойно — каждую ночь видел убитых мной безопасников. А ведь я всего лишь оборонялся, к тому же защищал любимую девушку, да и лиц убиенных не видел — они навсегда остались для меня изломанными куклами в шлемах с непроницаемо-черными забралами. Боюсь представить, в каком виде ко мне будет являться зарубленный, да и Пауль, хоть и не по моей вине концы отдал, к нему, несомненно, присоединится.