Форменное безобразие - Маша Могильнер

Но Гарик был неумолим. Он с несвойственным, только что проснувшемуся человеку, жаром, начал меня убеждать, что никогда не простит себе, если я буду таскать вещи сама, и он просто обязан мне помочь. Как напарник, мужчина и гражданин, в конце концов. Я не стала выяснять, причем тут его гражданское самосознание, а зря. Потому что через несколько минут, меня обвинили в том, что я избалованная девчонка, которая привыкла, чтобы ей все подавали сразу, и что мне в лом подождать двадцать минут и принять помощь человека, который специально (это было особо подчеркнуто несколько раз) отменил на сегодня все дела, дабы помочь любимой напарнице. Я пообещала исправиться, и спросила, когда он все-таки появится.

Гарик сказал, что гадом будет, но явится ко мне через сорок минут. Полтора часа спустя, я позвонила Гарику и сообщила ему о том, что он все-таки стал гадом. Он, однако, не расстроился, а клятвенно заверил, что уже подъезжает. В его голосе было столько решимости и искреннего раскаяния, что я совершила непростительную глупость. Мы с подругой начали таскать вещи вниз. Не так уж их было много, если честно. Большая сумка с вещами, пара рюкзаков, набитых всяким хламом и сумка с ноутбуком.

— Все, спасибо, ты иди — сказала я подруге, которая опаздывала на свидание. — Гарик сказал, что подъезжает. Думаю, минут через пять, он будет здесь.

После того как полпачки сигарет свели на нет всю пользу, принесенную сидением на свежем воздухе в течение одного часа и семнадцати минут, я увидела сияющий серебристый капот машины и не менее сияющего Гарика за рулем оной.

— А зачем ты вещи вниз стащила? — спросил этот удивительный человек. — Что, подождать еще пять минут не могла? Я бы тебе помог!

Я ничего не ответила, а стала медленно считать до десяти. Говорят, что некоторым это помогает успокоиться.

— Пяяяять, — думала я, пытаясь не обращать на Гарика никакого внимания, — шееесть.

Но Гарик не привык, когда его игнорируют, поэтому он начал самыми разными способами пытаться снова появиться в эпицентре событий.

— Сеееемь, — мужественно крепилась я, потом не выдержала, плюнула и начала орать.

— Гарик, ты два часа назад сказал, что ты подъезжаешь? Я поняла, что я идиотка, что не уточнила, куда именно ты подъезжал, но ты хоть открой секрет, что ты делал?

— Я пылесосил, — он посмотрел на меня с укором. Как я посмела повысить на него голос в такой чудесный летний день.

— Теперь я поняла, — мне стало почти стыдно за свое негодование, — когда я звонила, ты подъезжал пылесосом к дивану, о чем не замедлил сообщить мне, я же по наивности предположила, что ты подъезжаешь к дому? Моя вина. Согласна.

— Нет, — Гарик решительно помотал головой, — Маш, чего ты паришься, я же приехал. Просто, у меня был уборочный день.

— У тебя бывает уборочные дни? — пришла моя пора удивляться. — Убираешь урожай? С утра на страде? И сколько раз в году?

— Да, ну тебя, — Гарик стал закидывать мои вещи в машину, — раз в неделю, я обычно убираюсь. — Услышав это, я немного напряглась. Согласно моему личному опыту, все мужчины, помешанные на чистоте, были страшными педантами и пакостниками по жизни. Причем, ладно, если бы чистюля сам убирался. Обычно, чистота вокруг, достигалась различными способами терроризирования домашних. Гарик не очень соответствовал этому образу. — Нууу, — потянул он, увидев мою приподнятую бровь, — не всегда, конечно, получается. Бывает, что и пару месяцев руки не доходят. Ты же понимаешь, на работе завал, тут дела, не всегда успеешь.

— Конечно, понимаю, — с жаром подхватила я. — Оно и к лучшему, — это я пробормотала уже про себя.

После того как мы перетащили вещи в мою новую, крайне симпатичную квартирку: две комнаты, большая кухня, балкон, — обставленную практически в моем вкусе, без всяких вычурных стенок, диванов и иже с ними, мы решили это дело отметить. И Гарик предложил сходить с ним в клуб, где выступали его друзья — довольно известная рок-группа. Конечно, был вечер воскресенья, и завтра нужно было идти на работу, но отдыхать-то тоже нужно. А так как всю прошлую неделю, я пыталась въехать, что к чему, ходила, со всеми знакомилась, то хотелось каким-то образом отвлечься от работы. Поэтому я с удовольствием поддалась гариковским уговорам.

Получив массу удовольствия от самого концерта и общения с музыкантами, которые несмотря на известность оказались довольно милыми людьми, я была представлена двум вышеупомянутым особам, которые, как я уже сказала, не обращали на меня совершенно никакого внимания, полностью посвятив себя Гарику, чему он, впрочем, не противился.

Я вернулась с выпивкой, посидела для вежливости еще минут пятнадцать, а потом поняла, что устала и хочу домой.

— Гарик, я пойду, — шепнула я ему на ухо, не обращая внимание на недовольные физиономии девушек, которым явно не понравилось мое присутствие в такой близости от интересующего их объекта.

— Тебя проводить?

— Нет, я сама, — покачала я головой

— Я не знаю, — засомневался он, — мы вроде бы вместе пришли, неправильно, если ты уйдешь одна.

— Гарик, не парься.

— Может тебе машину поймать?

— Не надо, — я улыбнулась, — я пока в состоянии сама поймать машину, и вообще, я еще на метро успею. — Я пока не привыкла к тому, что я теперь девушка состоятельная, и необоснованная поездка на машине, казалось мне пустой тратой денег.

— Тогда да завтра, — кинул он мне и чмокнул в щеку

Я громко сказала "До свиданья", на которое мне ответили лишь Гарик и пара оставшихся музыкантов, и вышла в августовскую ночь. Удивительно, но даже здесь, в нескольких шагах от Кремля, можно было уловить ароматы приближающейся осени.

Несмотря на скомканное прощание, настроение у меня было довольно хорошее.

А что? Все же шло хорошо. Я переехала на отличную квартирку, у меня была высокооплачиваемая работа. Любимая или нет — это мне еще предстояло выяснить. Напарник — …Ладно, пока просто напарник.

Но он у меня был, и на том спасибо. Многие ли могут похвастаться тем, что у них есть напарник? Если они, конечно, не полицейские в американских боевиках или сторожа, работающие сутки через трое.

Я спокойно добралась до дома, но не легла спать, как собиралась, а решила опробовать на себе новые шорты, якобы для похудания, прикупленные мною по случаю тотального шоппинга. Не то, чтобы я собиралась ими пользоваться, но раз лежат, подумалось мне, надо взять. Вещь нужная — в хозяйстве всегда пригодится. С трудом втиснувшись в них, я попыталась пройтись по квартире. Палитра звуков, которые я издавала при ходьбе, поразила меня до глубины души. Это была странная смесь кваканья, чавканья и жалобных стонов. Чтобы прийти в себя, я притулилась на диванчике перед телевизором. Через пятнадцать минут мне стало скучно, и я решила прогуляться на кухню.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});