Алена и Аспирин - Марина Дяченко

А может он, Леша Гримальский, и есть Аленин потеряный брат? Забывший себя, забивший на «творчество», такой вот балованый, внезапный братишка?

Он не удержался и захихикал.

Повернулся в скважине ключ. Вошла Алена – в руках футляр со скрипкой и нотная папка, за спиной ранец с медведем, из-под шапочки выглядывает край бинта, лицо бледное, глаза упрямые. Увидела Аспирина перед фортепиано. Удивилась.

– Ты чего?

– Привет, – сказал Аспирин.

– Привет… Дали тебе визу?

– Ага.

– Поздравляю, – сказала Алена после коротенькой паузы и принялась раздеваться в прихожей.

– Алена… – он хихикнул.

– Что? – она остановилась в дверях.

– А я могу быть твоим братом?

– Мог бы. Как любой другой, – она ответила сразу же, без паузы, без малейшего удивления. – Я об этом думала.

– Так может, это я и есть? И мы с тобой, взявшись за руки, теперь пойдем в прекрасное далеко?

– Вряд ли, – Алена повесила папку на ручку двери. – Когда ты летишь?

– Завтра. Погоди: ты сказала «мог бы»? А теперь не могу?

– А теперь я сопоставила кое-что, – Алена говорила подчеркнуто сухо, по-взрослому, – и поняла, что нет. Это не ты.

– Что, я не похож на падшего ангела?

– Совершенно не похож, – Алена надела тапочки. – И я тебе сто раз говорила, что мой брат – не падший ангел.

– Жалко, – сказал Аспирин.

Алена вошла в комнату и выжидательно уселась на диване. Аспирин со вздохом поднялся и поплелся на кухню.

День, и без того коротенький, терялся в сером мареве. Снега не предвиделось – дождь тянулся и тянулся с неба серыми паутинными лентами. На углу загорелся фонарь, и капли на секунду вспыхивали, пролетая сквозь опрокинутый нимб его рассеянного света.

Аспирин посмотрел вниз.

Мимо фонаря пробежала, рассекая лужи кроссовками, женщина в спортивной куртке с низко надвинутым капюшоном. Мерно ступая, не торопясь и не сбавляя темпа, она прошлепала по асфальтовой дорожке и завернула за угол дома, только Аспирин ее и видел.

Он вспомнил слова Алены: «По вечерам ей особенно хреново». Но сейчас был еще день, часа четыре, не больше. Из комнаты доносилась уверенная, жесткая, какая-то механическая гамма.

* * *

– Этого хватит месяца на три, – сказала Алена, тщательно пересчитав деньги.

– Если постараться, – сказал Аспирин, неприятно пораженный, – то и за день потратить можно. Так ведь?

– А счета оплачивать? – Алена сложила купюры стопкой. – За квартиру каждый месяц, за телефон, за свет… Я могу, конечно, свечек купить, но холодильник – он же все равно энергию потребляет?

– Какая ты практичная, – пробормотал Аспирин. – Вот как это у тебя получается? Если ты пришла из другого мира – ты должна витать в облаках!

Алена усмехнулась. Аспирин отлично знал эту ее усмешку – желчную, взрослую, неприятную.

– У меня нет больше наличных денег, – сказал он, сдержавшись. – Я тебе потом… вышлю.

– А получать я буду в банке по свидетельству о рождении, так?

– Ну не плати за квартиру! – взорвался Аспирин. – Пусть отключают телефон – зачем тебе?

* * *

Был вечер, восемь с копейками. Гудела водопроводная труба у соседей. Вокруг дома бегала, надвинув на лицо мокрый капюшон, Ирина – она то уходила, чтобы отдохнуть, то опять возвращалась и трусила вокруг дома, Аспирин поражался ее выносливости – он сам упал бы без сил уже после пятого круга.

На дне маленького чемодана лежали непочатые, скрепленные этикеткой носки. Аспирин бродил по квартире, перекладывая вещи с места на место, не находил нужного, а найдя, тут же снова терял. Алена играла гаммы: пятый час подряд, то жестко, то мягко, то вкрадчиво, то свирепо. Страшная сила, жившая в этой хлипкой на вид девчонке, пугала Аспирина – и все больше завораживала.

Зазвонил телефон. Аспирин вздрогнул.

– Алена! Возьми! Скажи, что меня нет, я в командировке!

Гамма оборвалась.

– Алло. Добрый вечер. Нет, его нет, он в командировке. Не знаю. Не знаю. Что ему передать? Хорошо. До свидания.

– Кто это был? – спросил Аспирин, переводя дыхание.

– Евгения, – Алена снова взялась за скрипку.

Закурлыкала мобилка. Аспирин отыскал ее в кармане плаща и, скользнув взглядом по Женечкиному номеру, нажал отказ.

– Если ты не хочешь ни с кем говорить, выключи, пожалуйста, телефон, – сказала Алена. – Мне мешает.

Аспирин взял трубку, чтобы выполнить Аленину просьбу – трубка разразилась звонком у него в руках. Он почувствовал себя незадачливым сапером.

– Возьми… пожалуйста!

Алена возвела глаза к потолку, но спорить не стала.

– Алло. Добрый вечер. К сожалению, его нет дома. Он в командировке. Не знаю. Что ему передать? Хорошо. До свидания.

– А это кто? – взяв трубку у Алены из рук, Аспирин отключил звонок.

– Редактор журнала «Люли-леди».

Аспирин и думать забыл о заказной статейке, за которую уже получил аванс. Бездумно вытащив из шкафа костюм на плечиках, он бросил его поверх раскрытого чемодана и сел рядом на угол кровати.

Аленины упражнения возобновились. Аспирин подумал, что бесконечные этюды и гаммы, прежде раздражавшие его, теперь почти успокаивают. Пока она играет – у него лучше работают мозги. Может, привычка?

Надо было укладывать чемодан и думать о завтрашнем дне, но Аспирин, чья голова с каждой секундой все более прояснялась, сидел, опустив плечи, и вспоминал Ольку, одноклассницу, с которой они целовались в школьной подсобке. Олька сейчас в Америке, и у нее все хорошо.

И у Аспирина все хорошо. За исключением того, что он мерзавец и трус, жизнь его пошла вразнос, и неизвестно, чем кризис закончится. Нет, родители его не оставят – натыкают носом в лужу, как нашкодившего щенка, да и пристроят где-нибудь, благо с английским у Аспирина всегда было о-кей…

Он взял со стола бритвенный прибор в кожаном футляре – подарок отца на день рождения – и положил в чемодан поверх костюма. И в этот момент решил вдруг не ехать в Лондон. Вот просто не ехать, и все.

Разве он виноват в чем-то? Разве он задолжал кому-то денег? Разве он с кем-то ссорился? И кто такой Вискас, чтобы запугивать ди-джея Аспирина, человека вполне известного и любимого тысячами людей?

Он никуда не поедет!

Свалилась с плеч тяжелая гора. Аспирин представил, как изменятся глаза Алены, когда он сообщит ей о своем решении. И он встал, чтобы пойти и обрадовать ее, но в это время грянул дверной звонок, и Аспирин покрылся мурашками с головы до пят.

Может, это Ирина? Или консьержка тетя Света? Или почтальон?

Почему не улетел сегодня, ведь мог же, мог! Была в мышеловке щелка – не выскользнул, замешкался, протормозил!

Алена играла. В дверь позвонили снова – длинно и требовательно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});