Девяносто девять гробов - Дэвид Веллингтон

Да, подумала она, никакого. Вампиры были умнее и проворнее любых доморощенных криминалистов. Они инстинктивно знали, как сливаться с тенью, как использовать преимущества ночного времени. У обычных полицейских было мало шансов отыскать его.

Кэкстон посмотрела на часы. До полуночи было еще далеко, но сейчас, в конце года, вампиру будет предостаточно темноты для побега, наверное, еще часов семь. Как далеко он может уйти за это время? Или же он останется поблизости, найдет хорошее место для укрытия, где проспит весь день. А потом выберется следующей ночью и снова попытается спасти Малверн.

— Дура ты проклятая! Я все время того и боюсь, что ты что-нибудь испортишь. Но похоже, даже я оценил твою способность изгаживать идеально выверенный план.

Усталость навалилась на плечи, но гнев заставил ее выпрямиться — внезапный, обжигающий гнев. Возмущение.

— Заткнитесь! — выпалила она, пожалев, что не может подобрать более пристойных слов, например: «Да как вы смеете?» — Я стараюсь изо всех сил! Вы к-к-ки-нули меня в эту сраную ситуацию, и я делаю все, что могу.

Твердый «к» давался проще, когда она вышла из себя, поняла Кэкстон.

— Я одна гоняюсь за этим кровососом, а не вы. Думаю, я заслужила хоть немного уважения.

— Да что ты? — издевательски ахнул Аркли.

— Да! Если бы я не среагировала, он бы оживил Малверн. Он мог вытащить ее наружу, пока вы стояли и смотрели.

Глубоко посаженные глаза Аркли чуть мигнули, даже тот, который был под парализованным веком.

— Как любопытно, — процедил он.

— Ужас, как интересно, — огрызнулась она, хотя понятия не имела, о чем это он.

— Кажется, ты думаешь, будто наш бледный друг пришел сюда спасать Малверн.

Губы Аркли шевельнулись в некотором подобии того, что на нормальном лице воспринималось бы как выражение эмоций. Но на его физиономии это выглядело как червяк, переползающий с одной щеки на другую.

— Иди за мной.

42

Время — вот что приближало нашу погибель. Весь тот день мы были в смертельной опасности. Мы не осмеливались делать ничего, что бы уменьшило наши страхи или же улучшило положение. Периодически мы следили за Симононом и его людьми, но те не двигались с места и ни разу не выказывали намерения снять лагерь. Думаю, мы все догадывались, чего они ждали. Ждали ночи, возвращения вампира, откуда бы он ни появился. Мы знали, что в доме его нет, ибо видели гроб, а он был пуст. Если вампир не вернется, мы и на следующий день окажемся запертыми в ловушке, а что дальше? Симонон казался человеком терпеливым, несмотря на все рассказы Сторроу о его немыслимой жестокости.

Прошел день, а они все ждали. Солдаты умеют ждать, это они умеют лучше всего. Мы убивали время, как могли. Я все хотел вернуться к двери в конце коридора и снова поговорить с Биллом, но не вернулся.

Когда оранжевый свет тронул небо над деревьями, мне показалось, будто все мы затаили дыхание, неуверенные, то ли почувствовать облегчение, то ли преисполниться страха. В лагере мятежников тоже было некоторое оживление, думаю, такого же характера. Напряжение росло, накапливалось, но это продолжалось недолго. Все — Янкс, Немец Питт, Сторроу, Нудд и я — столпились у окна, не беспокоясь о том, что кто-то мог увидеть наши лица.

Никто из нас не заметил, как он появился, хотя, наверное, лошади его почувствовали. Они становились на дыбы, рвались в поводу, словно хотели убежать. Мне казалось, их ржание было громче всего, что я слышал в тот день. И тогда появился он, вампир Обидая Чесс, встав у огня, будто грея свое бледное тело. Словно все это время он там и был.

Свидетельство Алвы Гриста

43

Аркли отвел ее обратно в музей, на нижний этаж, где Малверн так и лежала в своем гробу. Когда они подошли, Кэкстон взглянула на старую вампиршу, пытаясь сложить вместе куски головоломки.

От Малверн осталось не много. Ее кожа превратилась в пергамент, все еще снежно-белый, но испещренный темными пятнами. Местами он слез, повиснув клоками. Большая часть скальпа отсутствовала, из-под него виднелась желтая кость. Треугольные уши висели, вялые и ободранные. Один глаз отсутствовал — так было всегда, — а другой был лишь сгустком плоти молочного цвета, которая вращалась в глазнице. Кэкстон сомневалась, что Малверн могла видеть этим глазом.

Однако все это не значило, что вампирша была мертва. Когда Кэкстон нагнулась над гробом, голова Малверн потянулась вперед на тщедушной шее, медленно шевеля челюстями. Каким-то образом она чувствовала присутствие Кэкстон и пыталась укусить, вонзиться в ее плоть и высосать кровь.

Когда Кэкстон отпрянула от нее, челюсти сомкнулись так же медленно, как открылись.

Вампир из Геттисберга, ее вампир, должен был выглядеть так же. Любой вампир старше ста лет должен был так же разложиться и ослабеть. Несмотря на то что он пил кровь Гейстдорфера, этого ему было недостаточно. До сих пор неясно, как он смог ходить или хотя бы просто встать. А еще меньше, как он смог убежать от полицейской машины или швырнуть Кэкстон, будто тряпичную куклу.

Аркли кашлянул. Кэкстон повернулась и увидела, что он стоит возле выставочного шкафа. Внутри находились голова и плечи человека, часть кожи и мышц которого были удалены. Кровеносные жилы были дотошно выставлены на обозрение и покрыты пластиком разного цвета, чтобы можно было различать вены и артерии. Поверх шкафа стоял дешевый черный ноутбук. Аркли раскрыл его и повернул экран так, чтобы Кэкстон было видно.

— Если помнишь, она нас предупреждала, — сказал он. — Малверн сказала, что он придет за ней.

Он щелкнул клавишу пробела, и компьютер очнулся от спящего режима. На экране появилось белое окошко, поле текстового редактора Сообщение самой Малверн было набрано большими буквами, курсивом; набрано полностью, оттого немного более понятно:

Прииидеонзамной

— Прииде он за мной. Точно, — кивнула Кэкстон. — Она веселилась. Смеялась над нами, она знала, что довольно скоро он появится, чтобы вытащить ее из всего этого. Принесет ей кровь или… что-нибудь. Я думала, может, он знает какое-нибудь заклятие. Она называет их моленьями, так? Какое-нибудь моленье, которое восстановило бы ее.

— Да, я тоже так думал. Потом я понял, что она не настолько глупа.

Аркли встал перед экраном и прокрутил страницу вниз.

— Зачем оставлять нам письменное предупреждение? Мы ведь и подумать не могли, что он знает, кто она такая. Сообщив нам, что он придет за ней, она давала нам уйму времени подготовиться. Я понял, что нам нужно больше информации, поэтому чуть раньше этим вечером я посадил ее и дал напечатать кое-что еще.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});