Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии - Гай Орловский

- Я не понял, - прорычал он почти угрожающе, - это была такая шутка?

- Какая шутка? - ответил я устало. - Мятеж раскрыт, заговорщики отступили в ад и укрепились в целом ряде крепостей… Предстоит нелегкий штурм. Я понимаю, здешние пасторали не располагают, так что можете не извиняться, я понимаю вашу тягу к уюту и женским прелестям, сам такой. Мне, как и вам, только бы прелести да побольше, побольше! В смысле, покрупнее. Ну, и побольше тоже. Но, увы, церковь зовет на борьбу с врагом!.. Церковь, знаете ли, почему-то против прелестей. Хотя, конечно, сама еще как пользуется, но медленно и печально. Прощайте, сэр Тамплиер.

- Вы всерьез? - повторил он. - Люцифер поднял новый мятеж, а вы вместе с небесными ангелами…

- Ну?

- Просто не могу поверить!

- Все всерьез, - сказал я. - Если вы готовы оторвать зад от подушек…

Он прорычал почти зло:

- Какой зад, какие подушки? Я весь год спал, положив под голову седло!.. И укрывался конской попоной!

- Весьма, - сказал я уважительно, - да, весьма. Зело весьма!.. Что ж, сэр Тамплиер, если вы готовы…

- На борьбу со злом? - переспросил он в изумлении. - А для чего я живу?.. Только здесь оно мелкое, хоть и много, а там у вас…

- Крупное, - согласился я, - но зато в изобилии! Хорошо, если вы готовы…

- Мне всего час собраться, - сказал он гордо. - И я в полном вашем распоряжении! Если, конечно, мы идем подавлять мятеж…

- Никакого часа, - сказал я. - Вы слышали выражение: «Где тебя ангелы носят?»

- Н-нет…

- Услышите, - пообещал я. - Эй, там, наверху! Мы с доблестным сэром Тамплиером готовы!

Над нами прозвучал резкий голос:

- Наконец-то…

Тамплиер вздрогнул, рука метнулась к рукояти меча. Воздух вокруг нас стал непрозрачным, очертания далекого замка поплыли, сдвинулись, исказились. Горизонт сперва отдалился, а затем прыгнул к нам так резко, словно я оказался на астероиде.

Раздался свист, наступила тьма. Тамплиер беспокойно задвигался, но буквально через пару мгновений все залил зловеще-красный свет, а жаркий сухой воздух опалил щеки.

Тамплиер ахнул, в трех шагах от нас медленно течет огненная река, земля на берегу горит и плавится, ее грызет расплавленный металл, а на той стороне с грохотом и клубами черного дыма страшно ломается черная от гари земля и взметываются огненные фонтаны.

- Сэр Ричард…

Я сам с трудом перевел дыхание, Азазель, чтобы не тратиться дважды, перенес нас двоих сразу поближе к месту боевых действий. Конь Тамплиера остался там, хотя, мне показалось, Азазель пытался захватить и его.

- Добро пожаловать в ад, - сказал я почти бодро. - Укрепитесь духом, сэр Тамплиер. Видите исполинскую как бы крепость, похожую на что угодно, даже на гору?.. Нет, я ее тоже не вижу, но она где-то есть. Это цитадель бывшего ангела, а ныне архидемона. Там он укрепился со ста тысячью своих сторонников. Примерно так. Точно не знаю, это я наугад, чтобы вас подбодрить.

Он прошептал в священном ужасе:

- Со ста тысячью демонов?

- Нет, - заверил я успокаивающе, - демонов там едва ли треть. Остальные - преступники, отбывающие заслуженное наказание, пусть и весьма суровое. Им пообещали свободу, если будут бороться против небесного легиона. Хотя, думаю, они и так бы боролись. Вы готовы?

Он, бледный и с вытаращенными глазами, сказал, лязгая зубами:

- Только ради этой минуты… стоило родиться… жить и умереть!

- Сперва победить, - уточнил я педантично. - Впрочем, после такой великой победы излишков населения вряд ли будет… много. Возможно, придется папе римскому снова разрешать многоженство, чтобы выровнять популяцию…

В сторонке прозвучал весьма презрительный голос Азазеля:

- Кто о чем, а вшивый о бане.

Тамплиер посмотрел на меня набычившись, еще не опуская забрала, но с таким видом, словно уже смотрит в щель и опускает копье острием в мое сторону.

- Сэр Ричард?

- Мужчин погибнет слишком много, - объяснил я скорбно. - В сражениях, если вы не знали, гибнут почему-то в основном мужчины. Все зло из-за женщин! Когда уцелевшие герои вернутся, обнаружится, что на каждого теперь по двадцать-тридцать женщин. А в некоторых особо пострадавших областях и по сто.

Он посмотрел на меня с подозрением:

- Что-то у вас голос звучит как-то с подъемом.

- Ну что вы, - ответил я фальшиво, - это у меня так выражается печаль и сострадание. Через антифризу. Или антитезу. Своеобразный такой катарсис.

- А заодно, - поинтересовался он, - прикидываете варианты переселения в места, где их по сто?.. Вы точно не перепутали сторону?

- Я король, - объяснил я, - как я могу быть на стороне мятежников? Хотя вообще-то подумываю по ночам выходить под маской таинственного мстителя и сражаться против ненавистного тирана Ричарда!.. За права простого народа. Как вам такая идея?

Он скривился, словно хлебнул уксуса.

- У вас все идеи такие?

- Есть и еще круче, - сказал я. - Но не скажу.

- Слава богу, - сказал он.

Я сказал с неудовольствием:

- Нежные вы все больно! Трепетные и ранимые, как бабочки-капустницы. А-а-а, вон и наши показались! Ну, сэр Тамплиер, вас ждет новое испытание. Это все ангелы.

Он повернулся и смотрел все так же набычившись и с неверием на входящее через узкий проход в скалах войско в сверкающих доспехах. Конных почти нет, только пешее войско, вооружены короткими блестящими мечами, панцири сверкают, словно на них падает солнце, хотя со всех сторон только красный свет разных оттенков от темно-багрового до светло-алого.

- Не совсем, - проговорил он озадаченно, - что-то я не понял… А где копейщики? Лучники?

- Это же ангелы, - напомнил я. - Для сражений на земле должны были облечься плотью. Вот и облеклись.

Он проговорил с непониманием:

- Все выбрали мечи?

- Ну да, - ответил я. - А что не так? Луки, арбалеты и копья - непрестижно. Символ благородства - меч. Хотя рыцари пользуются еще топорами и молотами, однако их используют люди и неблагородного происхождения… В общем, вы поняли, благородный сэр.

- Понял, - проворчал он. - Да, соратники у нас еще те.

- Вижу, - сказал я бодро, - вы уже осваиваетесь. Оставляю вас, сэр Тамплиер, а я хочу постараться насчет еще одного соратника. Он юн, но так же, как и вы, настолько чист душой и мыслями, что никакая скверна здесь его не затронет, не запятнает и не нанесет заметного ущерба.

Он буркнул с недоверием:

- Совсем младенец?

- Только душой, - заверил я. - А так уже вполне половозрелый, хотя, думаю, о таком и не догадывается и даже потом не поймет, зачем ему такое. Вы вот уже знаете, сэр Тамплиер.

Он вздохнул, перекрестился:

- Грешен, признаю.

Я отошел в сторону и шепнул тихо, надеясь, что невидимый Азазель услышит:

- В Храм Истины могу и сам, хотя темную корону там не жалуют, успели с нею повоевать, а вот обратно сумеешь еще одного?

Голос прозвучал, казалось, в самом ухе:

- Такого же?

- Да. Только полегче.

Донесся сильный вздох.

- Если полегче, то смогу. Зачем я его вздумал переть вместе с конем? Я же думал, под ним в самом деле конь, а не скачущий по суше безумный левиафан!

- Не надорвался?

- Почти, - ответил он. - Хорошо, вовремя опомнился.

- Еще раз так сможешь? Уже без коня?

Он проговорил медленно, словно своим мыслям:

- Даже не знаю… Что-то не очень хочется появляться не то что в Храме Истины, но даже вблизи. Какое-то недоброе предчувствие.

Я сказал с оптимизмом:

- Да брось! Это женщины постоянно что-то чувствуют, а мы, мужчины, этой хренью не страдаем. Мы вообще ничего не чувствуем!

В его тихом голосе прозвучало недоумение:

- Это как?

- Либо знаем, - объяснил я бодро, - либо нет.

- Счастливый ты, - буркнул он. - Хотя… почему не рискнуть? Только бы не шарахнули эти сумасшедшие… Монахи всегда фанатики.

- Да брось, - сказал я с недоверием, - ты же один из Первозданных!.. Неужели кто-то из смертных может повредить такому ангелу?

Я его все еще не видел, но чувствовал, что смотрит искоса.

- Сам знаешь, много небесных ангелов сегодня поляжет от человеческих рук. Люди быстро учатся. Хорошо, чтобы ты сохранил больше сил для битвы, я сам перенесу тебя поближе к Храму. Дальше ты сам. А потом так же точно заберу обратно.

- Большего и не нужно, - сказал я благодарно. - Спасибо, Азазель! Но ты хоть знаешь, где этот Храм?

Голос прозвучал загадочно:

- А вот не скажу, с кем мы его строили, а то рухнет твоя чистая детская вера… Готов?

- Ко всему, - сказал я. - Ну, почти…

Он опустил незримую ладонь на мое плечо.

Глава 9

Я еще лихорадочно раздумывал над его загадочными словами, как вокруг сгустилась зловещая тьма, голову сжало незримым обручем, я стиснул челюсти и задержал дыхание, но подошвы моих сапог уже твердо опустились на широкий камень, впереди выжженная морозами и северными ветрами каменистая равнина, а далеко впереди скачет на белом коне прекрасный рыцарь в сверкающих доспехах.