СОКРОВИЩА МУТАНТИКОВ - Дмитрий ЕМЕЦ

– Ты пил когда-нибудь смесь дихлофоса, автомобильного шампуня, горелой резины, одеколона «Тройной» и французских духов «Шанель номер 5»? Мамочка приготовила мне такой коктейль на восемнадцатилетие, а мы с папашей прознали и выдули его еще накануне! – поделился вождь своими воспоминаниями, продолжая наносить Мерзольде уколы копьем.

Придумав наконец, как ему добраться до ненавистной ладьи, чудовище обвило щупальцами одну из мешавших скал и стало ее раскачивать.

Гребцы в ужасе закричали, когда скала треснула, и спрут, подняв ее высоко над водой, метнул в ладью. Край скалы ударил в корму, раздавив трех атлантов. Ладью подбросило, и Бормоглотик с Хвостом, описав в воздухе полукруг, оказались на спине у Мерзольды, уцепившись за копье, глубоко засевшее у нее в боку.

Остальным гребцам повезло меньше. Едва они показались на поверхности, спрут раздавил их своими щупальцами и отправил в пасть вместе с обломками ладьи. Лишь одному атланту, отличному пловцу и ныряльщику, удалось спастись. Вместо того чтобы сразу вынырнуть, он постарался как можно дальше отплыть от места крушения, где Мерзольде было не дотянуться до него щупальцами.

Когда скала, прикрывавшая вход в бухту, была выворочена, Мерзольде открылся путь в гавань, но она медлила, чувствуя на спине что-то чужеродное, вроде занозы. Она высунула из воды щупальце и стала шарить им по спине. Ее щупальце было толщиной со столетний дуб, а каждая из присосок на нем – размером со сковороду. Бормоглотик замер, видя, как щупальце, изгибаясь, движется к ним, собираясь обвить и раздавить их.

– Доставай Меч, раззява! Жить надоело? – завопил Хвост, выводя мутантика из оцепенения.

Они стояли на спине спрута, вцепившись в копье, а вокруг бушевали потоки воды. Хотя карлик был обмазан мазью, на его плече жир стерся, и Хвост морщился от боли.

Вспомнив о Мече, Бормоглотик схватился за то место на поясе, где он висел. Но его рука наткнулась на пустоту – кладенец исчез. Очевидно, перевязь лопнула, когда мутантик кувырком летел с опрокинувшейся ладьи.

– Чего ждешь? Где Меч? Действуй! – заорал Хвост, тряся мутантика за плечо.

– Его нет! Я его потерял! – Бормоглотик показал ему оборвавшийся конец перевязи.

– Без Меча нам конец! – Карлик наклонился, уворачиваясь от щупальца.

– Я утопил, я и достану! А ты жди здесь!

Бормоглотик отбросил руку вцепившегося в него вождя и отважно прыгнул со спины Мерзольды в океан. Он рассек ревущие волны и, с силой отталкиваясь, миновал верхний слой воды, окрашенный синей кровью спрута.

Внизу, как и ожидал мутантик, вода была намного прозрачнее. Бормоглотик опасался, что бухта слишком глубокая, он не сможет донырнуть до дна и Меч будет навеки потерян.

Кошачьему мутантику не хватало воздуха, а камни внизу прятались во мраке. От возрастающего с глубиной давления у нашего героя заложило уши.

Где-то над ним темным клубком шевелилось океанское чудовище. Мерзольда, предпочитавшая теплую, прогретую воду на поверхности холодным водам глубин, ждала, пока храбрец всплывет, чтобы уничтожить его.

Когда Бормоглотик погрузился на приличную глубину и в глазах у него засверкали искорки – признак того, что он вот-вот потеряет сознание, справа что-то тускло сверкнуло. Мутантик повернул голову и увидел Волшебный Меч, зацепившийся ножнами за выступ в скале.

Если бы не этот выступ, кладенец упал бы на дно и Бормоглотик не смог бы его достать. Опасаясь, чтобы Меч не выскользнул, мутантик подплыл, обеими руками вцепился в ножны и стал всплывать на поверхность. Он схватился за рукоять Меча и, не задумываясь, одним рывком выхватил его из ножен. Оружие вышло легко, словно этого и ждало.

Бормоглотик увидел в воде золотистое сияние, разливающееся от лезвия, и Меч вдруг рванулся у него из рук. Мутантик изо всех сил вцепился в рукоять, думая лишь о том, чтобы не выпустить оружие. Он чувствовал, что оно живет собственной жизнью и лучше своего хозяина знает, что нужно делать. На Бормоглотика навалилась усталось, в глазах опять сверкнули искры, и он, почти потеряв сознание, ощутил, как Меч повернулся острием к поверхности и тянет его вверх.

На пути их встретило одно из щупалец Мерзольды, но кладенец с легкостью отсек его, не снижая скорости. Продолжая извиваться и окрасив воду синей кровью, щупальце пошло ко дну.

Мерзольда, впервые получив настоящую рану, взвилась над водой, шлепнулась в нее всей массой и, развернувшись, в бешенстве бросилась на мутантика, протянув к нему семь оставшихся щупалец. Стоило одному из них дотянуться до Бормоглотика, ему бы пришел конец.

Понимая, что даже Волшебный Меч не сумеет одновременно отсечь все щупальца, мутантик решил уйти с линии атаки. Он изо всех сил дернул Меч, и тот мгновенно понял замысел хозяина. В следующее мгновение Бормоглотик почувствовал рывок, и клинок, как выпущенная стрела, выскочил из воды. Подняв за собой вцепившегося в рукоять мутантика, он описал в воздухе полукруг и вонзился Мерзольде в ее единственный глаз.

Послышалось отвратительное клокотанье, и из раны хлынул поток зловонной крови. Меч выбрал у гигантского спрута самое уязвимое место. Чудовище извивалось в предсмертной агонии. Стараясь не глядеть на него, Бормоглотик вытащил Меч из раны и вложил послушное лезвие в ножны.

Прежде чем Мерзольда камнем пошла ко дну, кошачий мутантик, заткнув ножны за пояс, успел отплыть на десяток метров, чтобы его не затянуло в воронку. По бухте расползалось едкое синее пятно.

Уставший мутантик едва держался на поверхности, прикидывая, сумеет ли доплыть до берега. Вспомнив об отважном карлике, он обвел взглядом океан, но Собачьего Хвоста было не видно, и мутантик решил, что молодой вождь погиб.

«Если он и ускользнул от спрута, то наверняка утонул», – подумал наш герой.

Хотя они с Собачьим Хвостом долго враждовали и тот не раз пытался убить его, Бормоглотик жалел о смерти храбреца.

Чтобы удержаться на воде, мутантик стал подыскивать какую-нибудь опору. Заметив покачивающуюся на волнах толстую доску, он подплыл к ней и ухватился за нее обеими руками.

– Эй ты, не лапай, а то будешь косолапый! – заворчала доска, и от удивления Бормоглотик едва не выпустил ее.

– Испугался? Ладно, держись за меня, пока я добрый! – засмеялась доска.

Мутантику показалось, что он узнал голос молодого вождя.

– Это ты, Хвост?

– Нет, не я! Я – полено, из которого вытесали Буратино! – пошутила доска голосом карлика.

– Как ты придумал превратиться в доску?

– Чего тут придумывать? Вижу, Мерзольда вот-вот до меня доберется, и прыгнул в воду. Там доски плавали от нашей ладьи, ну я и замаскировался. Смотрю – на плаву держусь. Ладно, думаю, пускай меня к берегу прибьет.

– Я был уверен, что ты погиб!

– Размечтался! Нас так просто не возьмешь! Кстати, ловко ты расправился с этой крокодилицей! Отличный прием! Прими мои поздравления!

Край доски превратился в руку и крепко стиснул ладонь мутантика.

– Теперь мы друзья, во всяком случае до тех пор, пока вновь не окажемся на Мутатерриториях.

– Спасибо на добром слове, – улыбнулся Бормоглотик. – Но честно говоря, победа – заслуга Меча, а не моя! Я только крепко держался за рукоять!

– Да ладно тебе скромничать! Меч-то ты нашел на дне, а иначе он бы там и остался, – великодушно заметил карлик.

Неожиданно мутантик заметил мелькнувшие в отдалении треугольные плавники.

– Пора смываться! Запах крови привлекает акул! – крикнул он.

– Хватайся за меня и сильнее работай ногами! Или доставай свой кладенец! – посоветовал Хвост.

Но акулы, у которых пищи было достаточно, не стали нападать на них, а нырнули в глубину вслед за Мерзольдой.

С берега навстречу мутантикам уже спешили лодки. Одна из них подняла их на борт, другие направились к месту крушения галеры, где, вцепившись в обломки мачты, держались на воде уцелевшие матросы.

Хорошие вести всегда разлетаются быстро. Атланты уже знали, что огромное чудовище, много столетий топившее корабли и отрезавшее Атлантиду от остального мира, повержено, и спешили приветствовать избавителей. Цепь солдат едва сдерживала восторженную толпу, бросавшую в море цветы.

– Раллахба Бормо-го-го! Раллахба Хо-во-сто! – доносились крики.

Лобастики, Пупырь и Рыжая Карла ждали героев на краю мола.

– Ты жив, любимый! Ятл! – Трюша немедленно бросилась на шею Бормоглотику, поднимавшемуся на мол. От радости она повисла на еле стоявшем от усталости женихе, и бедный мутантик едва не свалился вместе с ней в воду.

Собачий Хвост надеялся, что Карла тоже его обнимет или хотя бы порадуется, что он невредим, но королева была не расположена к сентиментальности.

– Почему так долго? – поинтересовалась она. – Сколько можно было возиться с этим тощим кальмаром?

– Повелительница, это был не тощий кальмар! – протестующе возразил Хвост.