Голос во тьме (СИ) - Танго Аргентина

Почему он смог выйти к бесящимся от собственной праведности фанатикам и почти не дрожать, но боится задать ей любой вопрос, боится, что выдаст ей… выдаст… и она посмеется! В самом деле, разве она не слышит такие признания по два раза в неделю, а то и по три?

«А если нет? — шептал голосок внутри. — А если не посмеется? Если? Если? Только скажи, ведь сразу станет легче!»

Маргарет подняла голову и вопросительно на него поглядела, и Виктор поймал себя на том, что яростно душит мешок с паприкой вместо того, чтобы взвешивать.

— Извините, — буркнул он, — я задумался.

Взгляд девушки стал сосредоточенным. Она пристально смотрела на него, пока Виктора не окатило жаром, и тогда она улыбнулась, как лесные феи, которые заманивают смертных в чащобу. Ван Аллен уткнулся в мешок и принялся выгребать из него паприку для пекарни.

— Надеюсь, я вам действительно помогаю, а не мешаю, — со смешком сказала мисс Шеридан, и от ее мягкого грудного голоса внутри все скрутилось в узел.

— Что вы, ни в коем случае, — сказал Виктор. — То есть не мешаете. То есть, я имел в виду… я хотел…

Он расслышал собственный акцент и бессильно смолк. В наступившей тишине раздались шаги на лестнице, голос Марион и голос комиссара Бреннона. Маргарет завернулась в шаль и встала.

— Куда они идут?

— В кабинет матушки, — ответил Виктор, удивленный выражением ее лица. Она побледнела, губы сжались, глаза заблестели, как у кошки. — Я провожу вас в комнату, они наверняка захотят пого…

— Тшшш, — девушка прижала палец к губам и на цыпочках протиснулась мимо него к двери. Пока Виктор пытался справиться с колотящимся сердцем (так близко! Почти коснулась волосами его лица!), мисс Шеридан осторожно выглянула в щелку. Комиссар и Марион поднялись на второй этаж и скрылись в кабинете. Потом сестра спустилась и вернулась в кафе. Едва она исчезла за дверью, Маргарет прошептала «Идемте!», схватила Виктора за руку и увлекла за собой.

В голове у молодого человека несколько помутилось, потому что спустя некоторое время он обнаружил себя сидящим в узком коридоре, под дверью матушкиного кабинета. Мисс Шеридан прижалась к двери ушком. Виктор даже не успел задать вопрос — девушка быстро что–то прошептала и протерла пальчиком какой–то сучок. Голоса внутри тут же стали такими четкими, точно матушка и комиссар в этот самый сучок говорили. Ван Аллен поперхнулся, но едва он услышал комиссара, как все вопросы (всю сотню) попросту смело:

— Вы уверены, что сможете их защитить? Этот человек ломает людей, как спички.

— От магии — смогу. Но от погрома, если он заставит наших соседей напасть — нет.

В горле Виктора пересохло. Он знал, что такое погром, да; но о какой еще магии матушка говорит?

— Пока что он ни разу не использовал больше трех человек, — послышался глубокий вздох. — Я все еще думаю, что мне не стоило приводить ее сюда.

Маргарет тихо фыркнула.

— Почему вам так не нравится предложение мистера Редферна? — спросила матушка; мисс Шеридан впилась в руку Виктора, как кошка — коготками. — Он ведь не причинил ей никакого вреда.

— Потому что, — с явной неприязнью отозвался комиссар. — Мало ли, что он не причинял; может, только и ждет случая. Я охотней доверю ее честь вашему сыну, чем ему. Никто не знает, что на уме у этого типа.

В душе Виктора все перевернулось. Неужели комиссар такого мнения о нем?! Затрепетав, молодой человек осмелился сжать руку Маргарет, но она совершенно не обратила на него внимания, вся обратившись в слух.

— Но пока что он всегда держал данное вам слово в отношении вашей племянницы.

— Вы, наверное, не понимаете, — после паузы сказал комиссар. — Вам мало кто может причинить вред, но нам, людям, встреча с нежитью или таким маньяком может дорого обойтись.

Виктор выпустил руку Маргарет. О чем комиссар вообще говорит? Какие еще обычные люди и почему он как будто отделяет матушку от них? И что значит — нежить?!

— Да, наверное, — задумчиво сказала матушка. — Иногда мне трудно понять, почему вы поступаете так или иначе.

— Но как вы нас различаете?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну, — послышался смешок, — среди людей есть особенные. Я их выделяю и стараюсь запомнить. Отдельно стараюсь запоминать соседей.

— А мистер Лонгсдейл? — скрипнул стул. — Послушайте, мне надо с кем–то об этом поговорить. Иначе я рехнусь.

— Вы его опасаетесь?

— Нет. Но, боюсь, я дал ему невыполнимое обещание.

— Оооо, — выдохнула Маргарет и прильнула к двери. Виктор невидяще смотрел в стену. Слова вливались ему в уши, почти не задевая разума. Матушка говорила о чем–то, совершенно ему непонятном.

— Какое обещание?

— Я дал ему слово узнать, кто он такой, и найти того, кто его таким сделал. Но я уже не уверен, что смогу…

— Вы сможете, — мягко сказала Валентина, — и я выслушаю вас, и помогу всем, что в моих силах. Но не сейчас.

— Да, — пробормотал комиссар, — сейчас не время. Важнее всего найти убл… простите, маньяка, и наконец обеспечить безопасность Пег.

— Но все же мистер Редферн прав в одном — как вы собираетесь удержать такого человека? Если на него действительно повлиял портал, то это необратимое изменение. Никто не сможет снова сделать его обычным человеком.

— Я знаю, знаю! И знаю, что Редферн намерен его убить, но…

— Но?

— Это недопустимо, — сурово сказал Бреннон. — Это самосуд и беззаконие, и варварство хуже мазандранского. Я такого не допущу. Не знаю еще — как, но не допущу.

По лестнице кто–то стремительно взбежал, топоча сапогами, и Маргарет бросилась прочь от двери, потащив за собой Виктора. В кабинет без стука ворвался полицейский и крикнул:

— Сэр! Ох, сэр, на Туине нашли такое!

— Какое такое? — с завидной невозмутимостью спросил комиссар.

— Тело, сэр, прости Господи! Тело… такое… такое… как из лоскутов, и вместо лица… Господи! — просипел полицейский.

— Это оно! — зарычал комиссар. — Я еду! Карета…

— Внизу, сэр.

— Валентина, простите, это срочно. Я…

— Да, — сказала матушка, — я буду ждать.

Комиссар Бреннон пулей пролетел по лестнице, оставив далеко позади своего подчиненного. Виктор, забыв о Маргарет, подошел к двери, и она неожиданно распахнулась сама. Матушка сидела в кресле, внимательно смотрела на Виктора, и у него болезненно сжалось сердце. Она была такая же, как всегда, ничем не отличалась на вид от…

— Обычные люди? — глухо спросил Виктор. — Почему обычные люди? Чем ты отличаешься от нас?!

— Вас? — ее тон больно царапнул Виктора. Если он ей — сын, то, значит… значит… и он, и Марион, и он все…

— Я хочу знать, кто ты! — крикнул ван Аллен на родном языке. — Я имею право знать!

Матушка вылила стакан воды в вазу с засушенными осенними листьями и коснулась их рукой. Спустя секунду Виктор увидел ответ.

Глава 15

— Он бросил тело, — немного задыхаясь, докладывал Бирн по пути к реке. — Туин уже тает, и он сбросил труп с моста вот отсюда. Но не рассчитал течения, и тело вынесло на береговой лед, где оно зацепилось и застряло. Это оно, сэр. Это просто не может быть другое!

Бреннон стремительно пронесся мимо оцепления, бросился к берегу, на который полицейские вытащили тело, и отшатнулся, точно налетел на стену, едва увидев находку.

— М-матерь бож–жья… — выдавил комиссар, и его впервые за много лет затошнило при виде трупа. Лонгсдейл, сидящий на корточках перед телом, поднял голову и сказал:

— Это некроморф.

— Ч… че? — еле выговорил Натан. Пес оставил обнюхивание тела и прижался теплым боком к ноге комиссара. Тот невольно вцепился в собачий загривок, чтобы не свалиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Некроморфия — раздел некромантии, который описывает и исследует создание существ из мертвой плоти. Чаще всего от разных тел.

— Но… но… Господи, зачем? — прошептал Бреннон.

— Не знаю, — нахмурился консультант. — Некроморф незавершен и, в общем, уже непригоден для использования. Им нужны строго определенные условия хранения, которые были нарушены, когда мы вынудили маньяка бежать. Он взял некроморфа с собой, но не смог сохранить.