Геенна огненная - Жорис-Карл Гюисманс

— Ну что ж, предположим, что такая практика действительно распространена. Но все это не объясняет самого механизма воздействия на человека.

— Это уже другой вопрос. Существуют два способа поразить намеченную жертву. Первый, к которому прибегают не так уж часто, состоит в следующем: колдун привлекает ясновидящую, женщину, наделенную, как принято говорить, «крылатым духом». Это сомнамбула, способная под гипнозом перемещаться на любое расстояние. Ее можно заставить дать яд человеку, который находится за сотни лье от колдуна. При этом жертва ничего не замечает, сходит с ума или умирает, даже не заподозрив постороннего вмешательства в его судьбу. Но такие ясновидящие встречаются редко. Кроме того, возникает опасность, что кто-то может проследить за ее состоянием и в момент транса скорректировать первоначальное задание. Поэтому обычно пользуются более верным способом. Вызывается дух умершего, так же, как это происходит на спиритических сеансах, ему вручается приготовленное зелье, и он настигает жертву. Результат тот же, меняется лишь посредник.

Де Герми очень точно пересказал то, что поведал ему утром Гевэнгей.

— А доктор Иоханнес может излечить того, кто стал жертвой колдуна? — спросил Карекс.

— Да, этот человек творит чудеса.

— Но как это ему удается?

— Гевэнгей связывает это с культом короля Мельхиседека. Я не знаю, в чем он состоит, надеюсь, что Гевэнгей вернется совершенно здоровым и расскажет нам об этом поподробнее.

— Как бы то ни было, мне бы хотелось хоть одним глазком посмотреть на этого каноника Докра, — мечтательно произнес Дюрталь.

— Нет уж, меня увольте от созерцания земного воплощения Зла, — пробурчал Карекс, помогая друзьям облачиться в теплые пальто.

Он зажег фонарь и осветил лестницу. Дюрталь посетовал на холодную погоду. Де Герми рассмеялся:

— Если бы твоим родителям были известны магические свойства растений, ты бы чувствовал себя гораздо лучше. В XVI веке считалось, что ребенок никогда не будет страдать ни от холода, ни от жары, если натереть ему руки соком Польши до того, как ему исполнится тринадцать лет. Как видишь, это средство приятно и неопасно в отличие от тех, над которыми колдует каноник Докр.

Карекс запер за ними ворота, и они прибавили шагу, так как ледяной ветер свирепствовал на площади.

— Сатанизм — это своего рода религия, но заметь, что, даже за вычетом этой тематики, мы ведем разговоры исключительно о вере. Надеюсь, это зачтется двум таким нечестивцам, как мы.

— В этом нет нашей особой заслуги, — возразил Дюрталь. — Что еще достойно обсуждения, кроме религии и искусства?

XV

На следующий день Дюрталь курил, сидя у камина, перебирая в уме то, что он узнал накануне. Он подумал о схватке Докра и Иоханнеса, этих двух священников, вооруженных злыми чарами и заклятиями, изгоняющими дьявола, которая разгорелась за спиной Гевэнгея.

«В христианской символике рыба служит условным изображением Христа. Наверное, поэтому каноник пичкает рыбок облатками, что усугубляет кощунство. В средние века хлеб, символизирующий тело Христа, бросали на съедение нечистым животным, принадлежащим к свите дьявола, например жабам, а здесь сущность этого акта выворачивается наизнанку.

Неужели эти химики-богоубийцы так сильны? Что за безумная идея насылать злых духов, источающих гнилое масло и ядовитую кровь, на жертву? Во все это трудно поверить.

И все-таки… если вдуматься, и в наше время можно столкнуться с тайнами, которые легко списываются на легковерность средневекового человека, только они меняют внешний облик. В больнице де ля Шарите доктор Люис сумел передать болезни одной пациентки, погруженной в гипнотический сон, другой женщине. Разве это менее удивительно, чем колдовские чары, чем выпавший кому-то жребий, брошенный рукой мага или пастуха? Крылатый злой дух столь же необычен, как какой-нибудь микроб, отравляющий организм человека, ведь и он проникает извне и действует незаметно. Воздушная среда переносит и ларвов, и бациллы. Она безразлично служит разного рода испарениям, энергиям, например электричеству, или флюидам гипнотизера, который заставляет покорного его воле человека идти к нему через весь Париж. Наука не может отрицать того, что такие феномены имеют место. Доктор Браун-Секвар возвращает молодость старикам-калекам, лечит немощь, впрыскивая растворы тканей кролика и морской свинки. Кто знает, из чего состояли эликсиры жизни и любовные напитки, которые колдуны продавали истощенным, отчаявшимся людям? Известно, что в средние века обязательным компонентом всех этих смесей была человеческая сперма. И доктор Браун-Секвар после многочисленных опытов признал, что эта субстанция обладает удивительными возможностями как целебное средство.

В древности видения, призраки внушали ужас. И они по-прежнему тревожат покой людей. Трудно заподозрить в обмане доктора Крукса, множество свидетелей подтверждают результаты его экспериментов, проводившихся на протяжении трех лет. На сделанных им фотографиях хорошо видны очертания привидений, так что нет оснований не доверять свидетельствам средневековья. Все это кажется невероятным, но десять лет назад люди сомневались в том, что существует гипноз, позволяющий одному человеку распоряжаться волей другого.

Мы плутаем во мраке, это правда. И потом, де Герми правильно заметил, дело совсем не в том, обладают ли силой средства, к которым прибегают сатанисты, гораздо важнее тот факт, что в наше время есть целая сеть таких обществ, и многие священники, отпавшие от Церкви, заняты изготовлением магических снадобий.

Ах, если бы была возможность встретиться с каноником Докром, втереться к нему в доверие! Во всем этом столько неясностей!

И вообще, имеет смысл общаться только со святыми, отпетыми мерзавцами и сумасшедшими, только они-то и интересны. У здравомыслящих людей нечего почерпнуть, они пережевывают вечную жвачку повседневной скуки. Что ни говори, а это люди толпы, пусть даже и наделенные умом, все равно, во мне они вызывают лишь досаду. Да, но как подступиться к этому чудовищу?» Дюрталь разворошил угли в камине. «Мне мог бы помочь Шантелув, но он явно не хочет этого делать. Остается его жена. Вероятно, она навещает каноника. Нужно расспросить ее хорошенько, я должен знать, поддерживает ли она с ним какие-нибудь связи, видит ли она его».

Вспомнив о мадам Шантелув, Дюрталь помрачнел. Он вынул часы, взглянул на них и поморщился. «Какая тоска! Сейчас она явится, и придется опять… как бы ее убедить в том, что все эти плотские утехи ни к чему? Впрочем, вряд ли она в хорошем расположении духа. На ее более чем страстное послание, в котором она умоляла о свидании, я ответил через три дня сухой запиской, содержащей приглашение прийти ко мне сегодня вечером. Всяческий лиризм в ней отсутствовал начисто. Возможно, я немного перегнул палку».

Он поднялся, проверил, горит ли огонь в камине в соседней комнате. Затем он вернулся на прежнее место, даже не подумав убраться в спальне. Он больше не зависел от этой женщины, и желание показать себя с лучшей стороны исчезло. В нем не было и следа прежнего нетерпения. Он спокойно ждал ее, сидя у огня, скрестив ноги в домашних туфлях.

«Самые приятные минуты с Гиацинтой я пережил в доме Шантелува, целуясь с ней в двух шагах от мужа. Ее губы горели! А поцелуи, которыми она одаривала меня здесь, слишком пресны».

Мадам Шантелув позвонила немного раньше назначенного срока.

— Хорошенькое письмо я от вас получила! — заметила она, усаживаясь.

— Что вы хотите этим сказать?

— Признайтесь, друг мой, вам не терпится от меня отделаться!

Он возмутился, но она в сомнении покачала головой.

— В чем вы меня упрекаете? — горячился он. — В том, что я послал вам всего лишь краткую записку? Но я был занят, кто-то пришел ко мне, у меня не было времени собраться с мыслями. Или в том, что я отложил нашу встречу на несколько дней? Но я вынужден был это сделать. Я уже говорил, нам следует проявлять осторожность! Мы не можем видеться слишком часто. По-моему, я достаточно ясно объяснил причины…

— Я настолько бестолкова, что так и не поняла, в чем они состоят, эти причины, кажется, речь шла о каких-то семейных обстоятельствах…

— Именно.

— Все это как-то туманно…

— Но я не мог сразу поставить все точки над i, рассказать вам…

Он запнулся, раздумывая, не настал ли удобный момент, чтобы раз и навсегда порвать с этой женщиной, но вспомнил о том, что она располагает сведениями о канонике Докре.

— О чем же? Ну, я слушаю!

Он в нерешительности покачал головой, удерживая себя от слишком дерзкой и гнусной лжи.

— Раз вы настаиваете… признаюсь, хотя мне очень трудно это сделать… уже много лет я связан с одной женщиной… добавлю сразу, что сейчас наши отношения носят чисто дружеский характер.