Монета встанет на ребро - Светлана Нергина

– Нет, вроде бы все в порядке. – И опустил рубашку назад.

– Тем лучше, – благодарно кивнула я, затягивая завязки. – Кстати, а ты сам-то где был, пока мы тут с чудой-юдой боролись?

Наемник отошел к своему лежаку, спрятавшись из выхваченного светом костра круга, и, неспешно расставаясь с курткой, объяснил:

– Я проснулся с четверть часа назад – показалось, что-то в темноте сидит. Что-то весьма неблагожелательно настроенное. Взял меч, пошел проверить – ничего не нашел. Потом возвращаюсь – тут уже без меня вопрос решили. Честь и хвала Вашему Ведьмовству!

Я тихонько фыркнула от смеха, доставая из притороченной к седлу сумки нитки и иголку и устраиваясь на еловых ветках поближе к ровно горящему костру. Лиридан смерил то, что осталось от моего плаща, недоуменным взглядом:

– Ты что, собираешься это зашивать?..

Я уверенно кивнула, откусывая тонко тренькнувшую нитку:

– Конечно. Если бы я после каждой драки плащами разбрасывалась, то никаких гонораров бы не хватило, чтобы покрыть расходы!

Наемник даже заинтересованно поднялся со своего импровизированного ложа.

– И как ты собираешься это делать?

Я привычно вывернула одежку наизнанку и принялась сноровисто сметывать неровно разорванные края крупными размашистыми стежками.

– Очень просто. Мне главное, чтобы они хоть как-то поначалу вместе держались, а магически спаять края – не проблема. Сколько раз он уже таким образом шитый-перешитый – не сосчитать!

Лиридан некоторое время с интересом понаблюдал за моей работой, потом скучающе зевнул и улегся на лежак.

– Ну ладно, еще пожалует какая тварь – буди, не стесняйся.

– Угу, – рассеянно отозвалась я, силясь отыскать упавшую куда-то в траву иголку. Ведь сама же потом сяду и буду ругаться!..

…Плащ я дошила почти к рассвету, когда глаза уже окончательно слипались, а игла то и дело норовила выскользнуть из уставших пальцев. Триумфально спаяв последний шов, я довольно оглядела свою работу, мысленно посетовала, что даже показать некому – и Лиридан, и Шэра, и чужой гнедой конь блаженно потягивались в предутреннем сне, – и, завернувшись в заново пригодный к использованию плащ, упала на лежак, да так в сапогах и отключилась…

Простая житейская мудрость, изученная мною за восемьдесят лет вдоль и поперек, гласит: если можешь спать весь день – спи весь день; если не можешь спать весь день – спи двенадцать часов; если не можешь спать двенадцать часов – спи четыре часа; а если не можешь спать и четыре часа, то уж лучше не спи вообще!

Видимо, Лиридан на пару с подло ухмыляющейся кобылой этого не знали, беспардонно обрызгав меня ледяной водой через каких-то полтора часа поле того, как мое тело осчастливило своим весом еловые ветви лежанки. Но оба были тут же введены в курс, причем не в самой цензурной форме…

Рука, опрометчиво высунутая наружу, наябедничала, что атмосфера для счастливого существования ведьм не приспособлена, и малодушно юркнула опять под плащ. Но вставать все-таки пришлось.

– Ты случайно не простыла? Что-то вид у тебя нездоровый… – озабоченно проворчал Лиридан, отходя к неохотно чадящему отсыревшими за ночь ветками костру.

– Нет. Просто не выспалась, – буркнула я, сцеживая зевоту в кулак и с кислой миной поднимаясь на ноги.

– Ты – «сова»? – полуутвердительно сказал наемник, вешая на жердь над костром котелок с водой, тут же расплескавший с десяток капель, заставивших пламя возмущенно, словно обиженная вемиль, расфыркаться.

– Нет, – усмехнулась я, продевая руки в широкие рукава плаща и наклоняясь, чтобы затянуть шнуровку сапог. – Просто антиантиантижаворонок!

Лиридан рассмеялся, подбрасывая в огонь охапку хвороста.

– Ясно. Умыться можешь вон там, – неопределенный кивок вправо. – Там ручей, холодный, правда, зараза…

Я без особого желания удалилась по указанному направлению искать ручей.

Нашла-то быстро, а вот уговаривать себя опустить в него хотя бы руку пришлось оч-ч-чень долго… Ругаясь сквозь зубы, кое-как привела себя в порядок и вернулась на место стоянки.

– Держи. – Лиридан сунул мне в руки обжигающую кружку с каким-то варевом и кусок хлеба.

– Спасибо, – машинально отозвалась я, с сомнением присматриваясь к содержимому чашки.

Странновато оно как-то на вид… Какого-то серо-буро-зелено-малинового цвета в крапинку, да еще и с пленочкой на поверхности. Мучительно раздумывая, рискнуть ли желудком или по-тихому вылить это нечто под куст, я задумчиво протянула:

– Слушай, а это что?

– А шут его знает, – по-честному признался наемник. – Валялся у меня в сумке порошочек какой-то, вроде бы как для киселя. Дай, думаю, сварю – вдруг что путное выйдет? В общем, не хочешь – не пей.

Я старательно принюхалась к кулинарному опусу попутчика, но ничего однозначно несъедобного в запахе не обнаружила. Осторожно попробовала на язык, пожала плечами и – была не была! – сделала большой глоток.

– Ну как? – боязливо поинтересовался более осторожный Лиридан, с сомнением обняв свою чашку ладонями.

Я неуверенно пожала плечами:

– Да вроде ничего. Терпковато чуть-чуть, хотя пить можно…

Наемник сделал смелый глоток, но тут же скривился и брезгливо сплюнул кисель под ближайший куст.

– Ни кворра себе «ничего»! Да как ты такое вообще пьешь?!

Я только хмыкнула, залпом допивая почти остывший кисель. Мои вкусовые пристрастия вообще не отличались заурядностью. Хоть тот же чернас, который большинство людей даже в рот-то возьмут только под страхом смерти!

Лиридан с обиженным видом, словно это я ему сварила какую-то гадость и насильно заставила выпить, распутал ноги довольному таким поворотом событий коню, вытащил из-под своей лежанки потрепанное, но довольно удобное на вид седло и закрепил его на спине гнедого. Я осторожно подошла к жеребцу, стараясь не вставать позади, дабы не стать жертвой лягнувшей от переизбытка эмоций ноги, и, осторожно заглянув в глаза, спросила:

– Ну и как же тебя зовут-то, красивый?

– Киан, – ответил Лиридан, вскакивая в седло. – Ты ехать собираешься? В городе в четыре вечера ярмарка открывается, если поторопимся – как раз успеем.

– Угу.

Я быстренько собрала свою сумку, накинула на Шэрку потник и седло и вспорхнула ей на спину. Лиридан легонько пощекотал жеребца шпорами, вемиль послушно двинулась следом без понуканий.

…Мимо поплыли ели, ели, ели, кое-где встречались почти задушенные ими осинки или березки, но я уже мало смотрела по сторонам, погрузившись душой и телом в приятную дремоту, так хорошо знакомую всем, кто частенько проводит целый день в седле. Шэра шла осторожной иноходью, стараясь поменьше трясти всадницу, Лиридан молчал, пейзаж вокруг убаюкивал однообразием, а я тихонько дремала, машинально сжав в ладонях не нужные ни мне, ни вемили поводья…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});