Легенды Гарсариона: Искра (СИ) - Тайлер Калхун

так считаю, — поддержал его Войцек. — Просто так войти в Дарон не получится. Вернее, получится, но что…

— Когда мы зайдём туда, мы выждем один день, — сказал Делан. — Чтобы успели подтянуться люди из Ваасеса. Разведаем обстановку, где держат пленных, как к ним подобраться. А потом… сделаем то, за чем идём.

— А говоришь, нет плана, — улыбнулся Герин. — Все получится.

— Только боги могут нам помочь, — покачал головой Делан.

— Эй, не вешай нос. — Войцек обнял друга. — Представь себе картину: все мы сидим у костра, нам всем уже по тридцать, где-то позади бегают спиногрызы, у нас бочонок пива и Герин поёт балладу, которая уже стала притчей во устах. И баллада эта про горстку отважных ребят, которые бросили вызов целой армии, сразились и победили. О нас знают все, девушки шепчут по ночам наши имена, играясь, парни хотят быть на нас похожи…

Делан улыбнулся.

— Надеюсь, так и будет.

До Форпоста оставалось несколько километров.

Кайден

С этой стороны на склоне Волчьих гор леса не росли, были лишь маленькие группки елей, или одинокие царь-ели, вгрызшиеся в скудный грунт. Отряд шёл по разрушенной старой дороге, которая зигзагом вела вниз, прямо к подножию гор, где виднелись голые холмы, расселины и ущелья. Сразу за ними начинался сплошной хвойный лес. Дорога, как объяснил Цельдас, была построена шуан, в некоторых местах даже сохранились плиты, которыми они ее устилали. Но в целом это уже была никакая не дорога, а просто тропа, кое-где разрушенная настолько, что приходилось обходить.

Путники не сразу заметили, как изменилась погода, из-за высоты гор. Наверху всегда было холодно, но с этой стороны гор было гораздо холоднее, к тому же, по мере спуска, теплее не становилось. Они уже не думали о погоне, Свирепые потеряли их след, кланы стараются держаться подальше от северного склона, а драугры не вылезут из того склепа. Кайден был в этом уверен. Если бы они могли, то вылезли бы уже давно, обрушились бы на Нордрим и за несколько месяцев уничтожили бы как минимум его половину. По Гарсариону бродили бы тысячи драугров, уничтожая города и селения. Но Тень этого не делает. Она скрывает своих рабов, и Кайден никак не мог понять почему. Ответ был один — Тени что-то мешает, а потому она выжидает. У него по коже пробежали мурашки. Короли уничтожают друг друга, даже не зная, что в горах сидят сотни, если не тысячи, тварей, способных устроить настоящий хаос. Стоит им только распространить Тень в Нордриме, а для этого достаточно царапины или укуса. Теперь этой гадостью заражён и Кайден. Из-за одной раны, которую оставил ему драугр.

Проблема была в том, чтобы определить скорость заражения. Он изучал Тень, и как она работает, но это было очень давно, сотню лет назад, когда он был Хранителем Маяка в Авиране. Насколько он помнил, что от ранения, которое авир получил в Лабиринтарии, Тень не сможет быстро захватить его, подчинить себе. Но это неизбежно произойдёт, от неё нет спасения, нет лекарства. Он вскоре станет одним из драугров и Тень загорит его глубоко в пещеры Волчьих гор, дожидаться своего часа.

Он решил, что прикончит себя, как только поймёт, что начинает терять рассудок. Теперь уже не были важны деньги, которые он получит за доставку товара, в ряд ли он успеет его доставить. Но он чувствовал, что должен хотя бы попытаться его вытащить. Откуда-то у него была такая уверенность, но откуда — он не мог понять. Пусть он сойдёт с ума, прикончит себя, но до того, он закончит то, что начал. Теперь уже альтернатив у него не было, идти в этих заброшенных краях было некуда.

— Почему эти твари не преследуют нас? — спросил на привале Гильган, который молчал последние сутки, переваривая события в пещере.

— Боятся света, — пожал плечам Кайден. Он не хотел объяснять им свои догадки, да и это было не нужно.

— Бедолага Вецемар… — пробурчал Гильган. Его лицо, и без того обезображенное отсутствием глаза, сейчас было похоже на расплывшуюся массу. Это были страх и жалость. — Такую смерть не пожелаешь никому.

— Он не мёртв, — покачала головой Ираэль, которая тоже ещё не отошла от событий в склепе. На фоне летящих хлопьев снега и завывающего ветра, ее слова звучали чересчур жутко.

— Что это ещё значит? — Вы думаете, он смог выбраться? Хрен там.

— Кайден, — полукровка посмотрела на авира.

— Он не мёртв, все правильно. Он стал одним из них. А этих тварей можно убить, что значит, что они вполне себе живые. Тень не убивает тебя, нет. Она поглощает твоё тело, твой разум и подавляет волю. Твоё тело начинает подвергаться страшным мутациям, которые ты видел, и в это время ты все чувствуешь, ты осознаешь происходящее.

Гильгана скривило ещё сильнее, он уставился в костёр. А потом он начал чесаться.

— Боги благие, а если и мы подхватим эту заразу? — чуть ли не взвыл он. Кайден впервые видел его настолько испуганным и беспомощным.

Хоргут, сидевший рядом, тоже начал перебирать руками по телу.

— Нет, — ответил Кайден. — Вы бы уже почувствовали. Это должно быть ранение, через которое эта зараза проникнет. Рана эта чернеет, ноет, а потом она захватывает все тело. Можете не переживать, если у вас таких нет.

— Вроде… нет, — послышался голос Хоргута из его шлема.

Ночевали они в щелях или скрываясь за камнями, потому что на второй день уже началась метель. Видимость была плохая, но Цельдас достаточно уверенно вёл их по древней дороге.

Кайден считал, до до Фархена им идти ещё несколько дней, неделю, может, если погода не переменится. И там что-то было, в той крепости, что-то важное. Откуда эти мысли? Будто бы не его. И эта фраза, которая переодически крутится в его голове.

Будь с ней поласковей, она много пережила.

Может, он уже начинал сходить с ума? Может, Тень уже начинала действовать? Так рано? Это в ряд ли.

К третьему дню они наконец спустились к предгорью и пошли по долине. По обе стороны были голые горы, а дно долины усыпано камнями. Впереди уже можно было видеть верхушки деревьев. А погода так и не изменилась — шёл снег, несмотря на то, что было лето. Обычное явление для этой части Гарсариона — безумства погоды.

Камни были коварными — стоило поскользнуться на их влажной поверхности, и можно было сломать ногу, или наступить куда не следует. Путь был далеко не приветливым. По отряду было видно, что каждый уже начинал жалеть, что они отправились в это путешествие. Кайден жалел больше всех, здесь его поджидала смерть. Не согласись бы он,