Проходимец по контракту - Илья Бердников

— Слушай, Свед, — я присел рядом с водителем на диван, тут же угодливо подогнавший свою форму под профиль моей пятой точки опоры. — Слушай, у меня сейчас к тебе три вопроса.

Свед кивнул, выражая готовность ответить.

— Во-первых, — я демонстративно загнул палец, — объясни мне этот бред с трассой, которую трассой-то и назвать нельзя. Во-вторых, где Санек с Данилычем? И в-третьих: ты чего сегодня такой разговорчивый, напиток твой, как его там… в голову ударил?

Свед улыбнулся, развел руками.

— У меня же немного больше ответов, чем твоих вопросов, а именно — четыре.

Свед стал загибать свои квадратные пальцы, хитро поглядывая на меня бесцветными гляделками из-под густых светлых бровей:

— Во-первых, это именно и есть та трасса, которую тебе придется преодолевать с другими самоубийцами, и другой не предусмотрено. Во-вторых, где Санек, я не знаю: он уже как часа три назад унесся покорять здешнюю ночную жизнь, сопровождаемый стариной Норчуном, и вернется, пожалуй, не скоро, тем более что Норчун обещал познакомить его с кварталом, где оказывают услуги, так сказать, специфического характера. Данилыч же проводит время рядом с милым его сердцу транспортом, следя, чтобы весь ремонт был сделан по высшему разряду, и, похоже, получает от этого удовольствие не меньшее, чем Санек в том самом квартале. В-третьих, арнак в голову не бьет: он оказывает бодрящее тонизирующее воздействие на человека, наподобие чая или кофе, но еще и служит питательным коктейлем, восстанавливает силы и много-много чего еще… Правда, ко вкусу нужно привыкнуть, я это уже говорил, так что не спеши заказывать его сразу много, привыкай постепенно. Ну а в-четвертых, нам с тобой тоже не мешает прогуляться, и в процессе прогулки я объясню тебе причины моего сегодняшнего многословия. Идет?

Я немного недоверчиво покосился на Сведа: странно, когда неразговорчивый недалекий шофер вдруг выказывает несвойственную ему речистость. Это как-то наводит на определенные размышления… Ну конечно, он мог с самого начала пускать нам с Данилычем и Саньком пыль в глаза, но тогда сразу возникает второй вопрос: для чего ему это делать? Какую игру ведет наш прямоугольный белобрысый скромняга, оказавшийся совсем не скромнягой? И если он не притворялся, то почему все-таки переменился, и Свед ли вообще сейчас передо мной сидит на диване, сокрушаясь, что у него закончился местный напиток?

«Не надумывай ерунды, Алексей, — урезонил я себя. — Не меняли Сведа киборгом-андроидом с целью проникновения в тесные ряды спортивной команды соперников для подлой и ужасной диверсии. Бред это полный, годный только для третьеразрядного фантастического боевичка. Скорее уж первая версия больше заслуживает внимания. И мнится мне, что кто-то — ох, непростой кто-то! — ввел эту темную лошадку светлой масти в нашу команду. Хотя… нет, не буду сушить мозги раньше времени»!

Я снова взглянул на отвернувшегося от меня Сведа, полностью поглощенного, казалось, просмотром каких-то порхающих в центре круглой залы мужиков в желтых и красных обтягивающих костюмах за очень важным занятием: они старались, отталкиваясь друг от друга, выпихнуть из центра залы дядек в костюмах не того цвета, что на них…

Свед уловил боковым зрением поворот моей головы.

— Так что, пойдем прогуляемся? Здесь просто ангельской красоты места.

— Можно и прогуляться, — кивнул я, давая понять, что понял намек. — Похоже, что ты не первый раз на Шебеке. Куда пойдем?

— По пути узнаешь. Только, — Свед поднялся с дивана, — оденься поплотнее: курточку накинь обязательно, да и жилетку.

Я снова кивнул с многозначительным видом.

— Думаю, пятнадцать минут тебе на переодевание хватит? — Свед подмигнул и пошел к своему номеру.

Я вошел к себе и задумался, глядя на нежелающую покидать мою компанию Маню: гиверу следовало взять с собой, чтобы она не натворила дел в отеле. Только как бы это лучше устроить? Разве что ошейник из ремня от джинсов соорудить. Правда, это ей на один укус, но будет хоть какая-то иллюзия контроля над опасной для других хищницей, которая может и не оценить по достоинству ангельские места.

«Ага, — размышлял я, доставая подарки Ангела из чемодана, — похоже, дело предстоит интересное. Значит, Свед — один из людей Зоровица, что может означать заинтересованность Ангела в нашем рейде по перевозке контрабанды в какой-то сложный по условиям конечный пункт. Знать бы еще чем он так сложен!»

Я немного подумал, держа жилет в руках. Данилыч говорил, что надевается эта штука на голое тело. Что ж, посмотрим, хотя надевать его так не совсем хочется: на внутренней, мягкой, словно сделанной из плотного желе, поверхности была целая россыпь плоских, металлических с виду контактов. Ага, а эту свисающую сзади ерундовину куда? Неужели… Ладно, попробуем.

Я решительно стянул с себя футболку и надел жилет, свел края на груди — они словно прилипли друг к другу, — просунул свисавшую сзади деталь этого странного костюма вперед между ногами, прицепил ее спереди — она так же прилипла к основной жилетке. Ага, значит, я угадал ее предназначение — хранить мои мужские признаки от повреждений. Так, что дальше? Как это все должно работать?

Ничего больше мне делать не пришлось: что-то практически неслышно пискнуло, и жилет буквально облепил тело, словно вторая кожа. Я поежился, ощущая легкую щекотку, доставляемую, по-видимому, контактами. Подошел к зеркалу… Так, похоже, что придется надеть тонкий пуловер с воротом, чтобы скрыть от нежелательных взглядов воротник жилетки, плотно присосавшийся к шее. Странное ощущение. Но неприятным его назвать сложно.

Я натянул джинсы, пуловер, называемый в просторечье «гольфом», покрутил туловищем. Странно, но жилетка совсем не сковывала движения, не мешала поворачиваться в поясе, наклоняться. Вот они — технологии будущего, употребленные, как всегда, в первую очередь для военных целей.

Жилетка была практически незаметна под тонким гольфом, только делала торс немного массивнее. Так, теперь куртка…

Я осмотрел себя в зеркало, повернулся к нему одним плечом, другим… Черная, матово-блестящая необычной структуры кожи курточка с завышенными плечами, черный гольф, серо-синие джинсы… Еще бы волосы подлиннее, и — вылитый байкер. Ага, очки эти самые нужно не забыть в карман сунуть! И еще Маня…

— Хорош, — ухмыльнулся Свед, когда я появился в зале с гиверой на руках. Он сам был одет в неприметную серую куртку и простые джинсы, но казался почему-то еще более квадратным. Наверное, тоже «личного медика» напялил.

Скоростной, овальной формы лифт за несколько секунд доставил нас в немноголюдный холл отеля, выгибающийся фантастическим пузырем над замысловатой формы фонтаном. Какой-то человечек, одетый в свободный, чем-то напоминающий пижаму костюм, кинулся к нам, видимо предлагая свои услуги, но Свед с поклоном сказал ему что-то на местном языке, и тот отстал, ответив вежливым поклоном.

— Я заказал такси из номера, — сказал мне Свед, пропуская меня вперед в проход, услужливо уронивший прозрачную плиту двери в пол при нашем приближении. — Нам нужно осмотреть новый хатан, подаренный вместо испорченного, потом можно навестить Санька, если хочешь — нет? — ну тогда можно встретить рассвет в высотном ресторане «Тангура», что славится своей рыбой, которую нужно есть пока она живая…

Так, непринужденно болтая, мы пересекли небольшой ширины тротуар, полностью свободный от прохожих, и какой-то заспанный с виду человек в форме персонала отеля открыл перед нами дверь в небольшое транспортное средство, напоминающее оранжевое яйцо, лежащее на боку. Это, по-видимому, и было то самое вызванное заранее такси.

Свед нырнул внутрь, уселся в одно из двух ковшеобразных кресел и решительно помотал головой на какое-то предложение настырного служащего отеля. Я уселся рядом с ним, глянул вперед — шофера, как и следовало ожидать в этом высокотехнологичном мире, не было. Служащий отеля с поклоном опустил лепесток двери, и такси автоматически тронулось с места, что-то сообщив нам мелодичным женским голосом. Свед четко и раздельно проговорил какую-то фразу в ответ и с облегчением откинулся в кресле.

Кресла здесь не принимали форму тела, как те диванчики в доставившей нас в отель роскошной машине, но были максимально удобны по своей форме. Я попытался было рассмотреть места, по которым мы проезжали, но «яйцо» катило по однообразным, залитым рекламным светом улицам, практически безлюдным и свободным от транспорта. Похоже было, что по ночам местные жители действительно предпочитают спать. Интересно, а для кого тогда вся эта красочная иллюминация?

Я поудобнее уложил Маню, что в секунды обследовала и обнюхала салон нашего «яйца» и теперь снова устроилась спать на моих коленях. Спать она могла сколько угодно, лишь бы средство передвижения, в котором она находилась, не стояло на месте, иначе она уже рвалась бы наружу, чтобы удовлетворить свой исследовательский пыл. На Дороге вроде даже поговорка такая существует: «Любопытен как гивера». Что ж, главное, чтобы такси двигалось, а там и я не прочь прогуляться.