Пленница - Виктория Холт

Николь торжествовала.

— Она злая… злая. Она хотела убить Самира. — Как мы можем быть в этом уверены?

— Вот доказательство, которого вполне достаточно. Взгляни на собаку.

— Может, это объясняется чем-то другим?

— Пока он не проглотил инжир, с ним было всё в порядке.

— Ты думаешь, что она посмела бы зайти так далеко? Что её ждёт, если замысел раскроется?

— Смертная казнь.

— Она подумала об этом?

— Фатима никогда не думает наперед. Она заботится только о том, как избавиться от Самира, чтобы Фейсал стал любимцем паши.

— Николь, неужели ты всерьёз веришь в то, что говоришь?

Собака тем временем уже каталась по земле. Мы в ужасе смотрели на неё. Вдруг лапы её застыли, и она повалилась на бок.

— Это мог быть Самир, — прошептала Николь. — Если бы ты не увидела его с этим инжиром… Я убью её за это.

Тут подошла Эйда.

— Что случилось с собакой?

— Умерла, — ответила Николь. — Она съела инжир.

— Съела… что?

— Инжир.

— Как она могла от этого умереть? Это же собака Фатимы.

— Да, — сказала Николь. — Пойди и скажи ей, что собака съела инжир и умерла.

Я по-настоящему встревожилась. Раньше я несколько пренебрежительно относилась к их соперничеству, но когда доходит до покушения на убийство, тут уже не до шуток.

* * *

Было совершенно очевидно, что дело этим не кончится. Николь была не из тех, кто позволит, чтобы такое прошло безнаказанно.

Когда Эйда сообщила Фатиме о смерти собаки и причине, та, конечно, догадалась, что Николь подозревает её. Ведь именно она дала Самиру инжир, которым отравилась собака.

Между Николь и Фатимой началась открытая война. Все только и говорили о смерти маленькой собачки Фатимы, которая погибла, проглотив инжир.

Рани была сильно обеспокоена. Она ненавидела, когда в гареме возникали проблемы. Ей нравилось думать, что она может поддерживать в своём царстве порядок. Тем временем Николь и Фатима бросали друг на друга взгляды, полные ненависти. Все понимали, что в любую минуту могут начаться неприятности.

Я умоляла Николь быть осторожной. Самым лучшим для неё было бы рассказать о своих подозрениях Рани или главному евнуху. Они разобрались бы с Фатимой.

— Я сама хочу разобраться с Фатимой. Они могут не поверить. Скажут, что собака сдохла от чего-нибудь другого. Они не захотят, чтобы паша узнал о попытке убийства в гареме.

Меня охватил ужас.

— Он скоро вернётся, и тогда ему станет об этом известно.

— Нет. Такого ему никогда не расскажут. Более того, они попытаются как-нибудь всё уладить до его приезда. Но я этого не допущу. Она хотела, чтобы моего сына объявили вором, а когда это не удалось, пыталась отравить его.

— И оба её злодеяния провалились.

— Да. Слава Богу. И благодаря тебе. Когда-нибудь я отплачу тебе добром за добро. А ей злом за всё, что она причинила мне. Расплата обязательно настанет.

Некоторое время спустя мы прогуливались в саду, и тут к Николь подошла Фатима.

— Ты распускаешь обо мне злые слухи.

К этому времени я уже немного понимала язык и приблизительно знала, о чём они говорят.

— Это не злые слухи, а жестокая правда, — выкрикнула Николь. — Ты пыталась убить моего сына.

— Нет.

— Ты лжешь! Ты хотела убить его отравленным инжиром. А умерла твоя собака. Вот доказательство.

— Я не давала ему инжир. Кроме того, что твой сын вор, он ещё и лжец.

При этих словах Николь вскинула руку и влепила ей пощечину.

Фатима с криком набросилась на неё. Я оцепенела — в её руке был нож. Направляясь сюда, она заранее подготовилась к битве. Несколько женщин завизжали от ужаса.

— Приведите Рани, — крикнул кто-то. — Позовите евнуха. Быстрее!

Фатима вонзила нож в бедро Николь, и шаровары её обагрились кровью.

Прибежала Рани и приказала им остановиться. Следом за ней пришел главный евнух. Он был рослым, сильным мужчиной и оттащил от Николь разъяренную Фатиму, которая брыкалась и вопила. Николь лежала на земле, истекая кровью.

На шум появились другие евнухи, которые ухаживали за садом. Рани приказала им увести Фатиму. Главный евнух опустился на колени рядом с Николь. Он что-то сказал Рани. Потом нежно взял Николь на руки и отнес в дом.

Это было ужасно. Я знала, что рано или поздно между ними возникнет ссора, но что дойдёт до ножей, и представить себе такое не могла. Теперь я сильно беспокоилась за Николь. Мне она стала так близка и была единственным человеком, с которым я могла общаться. Именно благодаря ей жизнь моя здесь была более-менее сносной.

Потом я подумала о Самире. Бедный ребёнок, что с ним будет?

Мальчик был потрясен и пришёл ко мне, ища утешения.

— Где моя мама? — печально спросил он.

— Она больна.

— А когда ей будет лучше?

— Надо подождать, — сказала я и разозлилась на себя: когда я была маленькой, такой ответ казался мне самым неудовлетворительным из всех возможных.

Фатиму посадили под замок. Что же с ней сделают? Это происшествие так легко не закончится. В этом я была уверена. Оставить всё безнаказанным — значит нарушить порядок и законы гарема, а этого ни Рани, ни главный евнух не могут допустить.

Мои скудные познания в языке позволили мне понять, что женщины обсуждают отравленный инжир и нападение Фатимы на Николь. Эйда с её претензиями перестала быть главной темой разговоров.

Рани кипела от бешенства. Фатима, очевидно, имела доступ к её шкафчику с зельем. Интересно, сколько раз прибегали к его помощи, чтобы избавиться от нежелательной личности в гареме? Я представила себе, как паша отдаёт приказание главному евнуху потихоньку убрать того, кто ему не угодил. Такое, должно быть, случалось время от времени. Содержимое шкафчика должно тщательно оберегаться, и Рани не на шутку обеспокоилась. Фатима сумела проникнуть в его тайны.

Главный евнух находился в постоянном контакте с Рани. Я часто видела его в гареме.

Николь лежала в отдельной комнате. Мне разрешили навещать её. Видимо, она сама об этом попросила. Они очень беспокоились о её самочувствии и делали всё, чтобы она скорее поправилась.

Я была в шоке, когда увидела её. На бедро были наложены повязки, на лбу синяки. Она была очень бледна.

— Эта змея прикончила бы меня… если бы смогла… и ей это почти удалось. Как там Самир?

— Он спрашивает о тебе.

Её лицо озарила улыбка.

— Я не хочу, чтобы он видел меня в таком виде.

— Ему всё равно хочется тебя увидеть.

— Тогда, может…

— Я скажу ему. Он будет безумно рад.

— Ты приглядываешь за ним?

— Так хорошо, как только могу, но ему нужна ты.