Супермен должен умереть 2 - Сергей Сергеевич Мусаниф

в этот мир хрупкого равновесия ввалилась вооруженная ядерными гранатами обезьяна, которая геополитических последствий своих действий предвидеть не может, не хочет и вообще плевать на них хотела.

А потом еще одна, и еще. И хрупкое равновесие вот-вот полетит к черту.

— То, что мы имеем сейчас, достаточно неприятно, но все-таки подлежит разруливанию, — продолжал Гарри. — Однако очень мало шансов на то, что все так и останется. Скиллы прокачиваются куда быстрее, чем возможности спецслужб убивать людей. А ситуация с некстами опасна, в первую очередь, своей непредсказуемостью.

Это да.

Все знают, на что способно ядерное оружие, но вряд ли кто-то возьмется предсказать, каким скиллом овладеет очередной псих и какой у этого скилла потенциал. В команде Ветра Джихада был тип, способный отключать любую электронику, попавшую в его радиус действия, так он в одиночку ракетный крейсер из строя вывел и чуть не утопил. Отключать электронику в нашем чертовом безумном мире, который прямо таки напичкан этой самой электроникой, это чревато. Если кто-нибудь разовьет такой скилл хотя бы до уровня, на котором Ветер Джихада со своим песочком упражняется, случится не менее, а то и гораздо более внушающая катастрофа.

Города будут парализованы, самолеты начнут падать с небес, атомные электростанции пойдут вразнос, и Чернобыль с Фукусимой покажутся нам цветочками.

Добро пожаловать в каменный век, только с радиацией.

— Мы уже стоим над обрывом, — сказал Гарри. — Причем, не просто стоим, а балансируем на одной ноге. Я понимаю, что тебе страшно не хочется во все это лезть и ты ищешь любой предлог, чтобы сбавить обороты, но ты — единственный на данный момент известный носитель скилла Аскета, а скилл Аскета — это дополнительный шанс удержать человечество на краю и не дать ему рухнуть. Не единственный шанс, конечно, но такой, который нельзя сбрасывать со счетов.

— Ты прав, — сказал я. — Прости мне эту минуту слабости и нерешительности.

— Когда над решением одной задачи бьются несколько человек, всегда есть надежда, что решит ее кто-то другой, а тебе самому не придется напрягаться, — сказал Гарри.

— У тебя такое хоть раз прокатывало? — спросил я.

— Дважды.

— Везет, — сказал я. — Мне таких подарков никто не делал.

— Да у тебя и задач-то таких раньше не было.

* * *

Самолет уже выпустил шасси, когда я наконец-то почувствовал аэропорт под нами и смог разглядеть ауры находящихся в нем некстов. Их оказалось аж восемь человек, шестеро средних дарований и двое довольно мощных.

Понять, кто из них сканер при исполнении, кто группа поддержки, а кто просто куда-то полететь решил, не представлялось никакой возможности, поэтому я начал нулить их по степени свечения ауры, начиная с самых ярких.

Это оказалось совсем несложно, несмотря на расстояние. Ауры гасли, как задуваемые внезапным порывом ветра свечи, и к тому моменту, как шасси «боинга» коснулись взлетно-посадочной полосы, я был единственным некстом в аэропорту.

Гарри открыл глаза.

— Как успехи? — беззаботно спросил он, словно от ответа на этот вопрос не зависели, помимо прочих, вопросы его личной свободы и безопасности.

— Сделал, что мог. Всех нашел, всех обнулил.

— Но ты же знаешь, что существуют сканеры, отслеживающие общий фон города. а он с твоим прибытием должен был немного измениться?

— Знаю, — сказал я. — Но, насколько мне известно, они сидят где-то в центре и сделать по этому поводу я ничего не могу. К тому же, в те времена, когда я был сотрудником управления, они контролировали только область внутри МКАДа. В любом случае, будем надеятся, что они не смогут определить источник аномалии до того, как мы пройдем паспортный контроль.

— Ты продолжаешь сканировать?

— Разумеется, — сказал я. — Бывал до этого в Москве?

— Доводилось.

— Убил кого-нибудь интересного?

— Тебе их имена ничего не скажут.

— А, значит, их еще и несколько было?

В аэропорту особых волнений, намекающих на внештатную ситуацию, не наблюдалось. Карантин никто не объявлял, выходы не перекрыл, спецназ в спешном порядке не выскакивал из бронированных машин. Я счел это обнадеживающим признаком, но все равно нервничал, когда протягивал свой фальшивый паспорт пограничнику. Документ, как утверждал Гарри, был сделан на совесть, да и я ныне не числился в списке живых, но все равно было тревожно.

— Добро пожаловать в Россию, господин Полсон, — сказал таможенник, шлепая печать и возвращая мне паспорт.

— Спасибо, — сказал я, отошел на пару метров и остановился, чтобы подождать Гарри, который шел сразу за мной.

Английский спецагент тоже прошел проверку без проблем.

* * *

В такси мы не разговаривали.

Конечно, риски, что водила, опознавший в нас иностранцев и для начала зарядивший пятьсот евро за поездку в центр, но потом, после угрозы «убером», согласившийся на две тысячи рублей, окажется сотрудником ФСБ, были невелики, но кто ж их знает, этих сотрудников. Могли и мимикрировать.

Мы расплатились с таксистом около отеля, вошли в вестибюль, тут же вышли через другую дверь, отшагали полтора квартала пешком и спустились в метро. Спустя сорок минут паранойя Гарри была удовлетворена, и он согласился выйти на поверхность.

— Похоже, о скилле Аскета им неизвестно, — констатировал я.

— Но я бы на их месте все равно перекрыл аэропорт, — сказал Гарри. — Всегда следует исходить из предположения, что какая-то новая гадость только что прилетела.

— От лица «новой гадости» говорю тебе спасибо за то, что ты не на их месте, — сказал я.

— Пожалуйста, — сказал он. — Но ты особо не обольщайся. Даже если они не заметили некста на приближающемся самолете, рано или поздно, они все равно сообразят.

— Поэтому нам стоит заняться делом, — сказал я.

— И какой план?

— Написать, поговорить, встретиться, забрать и валить отсюда.

— Кстати, о последнем, — сказал Гарри. — Сваливать по нынешним документам будет неимоверной глупостью. У меня есть контакты в Москве, но я не знаю, насколько они сейчас актуальны.

— И какой план?

— Если я ничего не смогу сделать и ты ничего не сможешь сделать, нам придется обращаться в посольство.

— А ваши посольства так запросто липовые документы раздают? — спросил я и тут же понял, что спрашиваю глупость. Посол-то, может быть, тут вообще не при делах, но местный резидент к таким вопросам наверняка готов.

Я купил новый телефон в одном из многочисленных торгующих техникой магазинчиков, подключился к общедоступному вай-фаю, который раздавало какое-то кафе, установил «ворона» и отстучал короткое сообщение Виталику.

«Привет. Надо пообщаться».

Виталик был оффлайн и следующие пять минут, пока мы не вышли из зоны действия вай-фая, в оффлайне и оставался. Ну что ж, дадим ему еще немного времени.

Через полчаса неспешной прогулки мы набрели на другое кафе, сели