Династия Рокфеллеров - Александр Фурсенко

Вместе с тем справедливость требует отметить, что Рокфеллер быстро освоился в бюрократических дебрях американской столицы. Каждое утро в 10 ч. 30 м. он присутствовал на административном совещании своего комитета. А весь остальной день был заполнен визитами в различные департаменты и агентства, встречами с конгрессменами и деловыми людьми. Нельсон был частым гостем в Белом доме, много времени проводил в Капитолии, добиваясь нужных решений и ассигнований. Он вербовал себе союзников и активно действовал в лобби. Вечер оставался для обедов и раутов. Здесь можно было продолжить деловые переговоры и завести полезные знакомства. Нельсон был молод и неопытен, но это восполнялось его самоуверенностью. «Я никогда не понимал, как люди могли считать его застенчивым и наивным, — вспоминал впоследствии один из чиновников Комитета. — Ему не хватало политического опыта, но он привык иметь дело с самыми продувными и циничными, самыми изощренными дельцами в Нью-Йорке и Южной Америке. Он знал дело, которым занимался. Его показная дружественность иногда принималась за наивность. Но время показало, что он знал, как защитить себя в схватках».

Да, Нельсон умел постоять за себя, а когда нужно — и столкнуть тех, кто стоял на его пути. Он привык к тому, что в деловом мире голос Рокфеллеров непререкаем, а их действия безапелляционны. Ему пришлось приспосабливаться к столичной жизни, и он обнаружил большие способности в постижении бюрократической премудрости. Но подчинять кому бы то ни было свои желания было не в правилах Рокфеллеров. Нельсон хорошо сознавал свою цель и шел к ней, невзирая ни на что. Он без стеснения вмешивался в дела других учреждений, связанных с Латинской Америкой, нажив себе этим немало врагов.

У него оставались натянутые отношения с государственным департаментом и рядом других ведомств. Он не привык церемониться, переходя обычно сразу после знакомства на фамильярный тон. Но государственный секретарь Хэлл и его заместитель Уеллес держали его всегда на расстоянии, обращаясь строго официально — «господин Рокфеллер».

Около 300 человек насчитывали представительства рокфеллеровского Комитета в латиноамериканских странах. Они не подчинялись посольской службе, конкурируя с ней. Вследствие этого у Рокфеллера сложились напряженные отношения с послами. В Мексике, например, эти отношения достигли такой остроты, что Нельсону пришлось самому выехать на место, чтобы уладить разногласия. Сначала переговоры с послом не дали результата. Но на рауте в посольстве Нельсон, воспользовавшись тем, что один из посольских чиновников перепил, выведал у него сведения, компрометирующие посла. На другой день Нельсон пришел к послу и хладнокровно пустил в ход шантаж: если рокфеллеровскому Комитету в Мексике не окажут поддержку, компрометирующие посла сведения будут преданы гласности. Угроза подействовала. Посол вынужден был обещать Рокфеллеру свою помощь.

Одна из основных целей Комитета состояла в том, чтобы ликвидировать антиамериканизм и пресечь коммунистическое движение. Но тут Рокфеллер оказался бессилен. Нельсон много ездил. Эти поездки назывались «миссией доброй воли». Особенно тщательно он готовил свою поездку в Бразилию. Но, как мрачно шутили по этому поводу в Вашингтоне, «еще одна такая миссия доброй воли, и Бразилия объявит нам войну».

Враждебное отношение к Соединенным Штатам сохранялось, а коммунисты приобретали растущее влияние. Зато Рокфеллер сумел наладить контакты в буржуазных кругах. Он привлек на свою сторону некоторых политических деятелей, сделав их союзниками. 140 миллионов долларов, истраченных за четыре года существования Комитета, сделали свое.

Когда в начале 1939 г. Нельсон приехал в Венесуэлу, тогдашний лидер оппозиции Бетанкур выступил с протестом против его приезда на страницах редактируемой им газеты «Аора». «После осмотра своих обширных нефтяных владений, — писал Бетанкур, — он возвратится в свой оффис наверху Рокфеллеровского центра, в теплое убежище своего дома, чтобы вновь заняться своими делами в качестве филантропа и покровителя искусств. Позади останется Венесуэла, производящая 180 миллионов тонн нефти для Рокфеллеров. Позади Венесуэла с ее полумиллионом детей, не имеющих школ, ее рабочими, без достаточного питания, ее 20 тысячами нефтяных рабочих, большинство которых проживает в домах, установленных компанией развития, которые лучше всего называть наскоро построенными спичечными коробками, Венесуэла — с ее 3 миллионами пауперов, жертвами ужасных эпидемий. Таково значение эксплуатации Рокфеллерами нашей страны и его показного лицемерия».

Через несколько лет Бетанкур оказался у власти. Став президентом, он изменил курс на 180 градусов. Рокфеллер сумел найти подход к буржуазным деятелям типа Бетанкура. Он не только привлек его на свою сторону, но и сделал участником своих предприятий. В ход была пущена продуманная система, посредством которой рокфеллеровский Комитет вербовал себе агентуру в политических кругах стран западного полушария. Одновременно Рокфеллер наладил тесный контакт с латиноамериканскими посольствами и представительствами в Вашингтоне, став их частым гостем. В этом смысле в деле развития межамериканской солидарности произошли заметные сдвиги, и Нельсону здесь принадлежала немалая заслуга. Поэтому, когда в декабре 1944 г. был назначен новый государственный секретарь Стеттиниус, Рокфеллеру предложили место его заместителя по Латинской Америке.

Чтобы занять этот пост, нужно было пройти утверждение сената. Против Рокфеллера выступил сенатор P. Лафоллет, сын известного «прогрессиста», активного сторонника антитрестовского движения. Следуя традициям отца, он боролся против засилия монополий и являлся активным сторонником «нового курса». Лафоллет был одним из лидеров либеральной оппозиции демократов в конгрессе. Возражая против назначения Рокфеллера, сенатор заявил, что оно способно «разрушить надежду американского народа на справедливый и демократический мир». Однако призыв Лафоллета не нашел поддержки. Только восемь сенаторов проголосовали вместе с ним, остальные высказались «за». Между тем то, что говорил Лафоллет, было пророчеством.

V

Война вступила в завершающую стадию, и с каждым днем все большее значение приобретали вопросы послевоенного устройства. Их обсуждение шло полным ходом. Участники антигитлеровской коалиции заявляли о своей решимости навсегда покончить с войной и фашизмом, обеспечив справедливый и демократический мир. Но уже в действие вступили силы, которым будущий мировой порядок рисовался совсем по-иному. Во главе этих сил стоял финансовый капитал США, неслыханно обогатившийся на войне и охваченный очередным приступом всемирной гегемонии. Прямое отношение к ним имел и Нельсон Рокфеллер. Несколько лет спустя журнал «Ньюсуик» назвал его «генералом холодной воины».

Статья была приурочена к назначению Нельсона специальным помощником президента по вопросам «холодной войны». Однако звание это Нельсон заслужил много раньше. Ему по праву принадлежит роль одного из основоположников и зачинателей «холодной войны». Биограф Нельсона Ф. Гервази приводит запись беседы Рокфеллера с Рузвельтом о перспективах советско-американских отношений, состоявшейся незадолго до окончания войны. По его словам, президент не видел серьезных препятствий к развитию послевоенного сотрудничества между США и СССР. Он считал, что обе стороны пойдут навстречу друг другу и достигнут соглашения. Сам Рузвельт много сделал для улучшения советско-американских отношений и твердо верил в возможность их дальнейшего прогресса. Что же касается Рокфеллера, то он держался прямо противоположных установок. По свидетельству Гервази, Нельсон в осторожной форме возразил Рузвельту.

Откровенно антисоветский курс в тот момент был обречен на неудачу. Однако Рокфеллер поставил целью во что бы то ни стало помешать сотрудничеству с Советским Союзом. Он стал убеждать президента, что Соединенные Штаты должны без промедления создать военно-политический блок американских государств. Нельсон мотивировал свое предложение интересами безопасности западного полушария и тем, что руководство этим районом «должно осуществляться Соединенными Штатами». Но в действительности предложение Рокфеллера преследовало далеко идущие цели, затрагивавшие судьбы всего послевоенного устройства.

По инициативе Нельсона в начале 1945 г. была созвана панамериканская конференция, решения которой проложили пути к «холодной войне». В то время как в Ялте шло совещание глав правительств и подготавливалась конференция Организации Объединенных Наций в Сан-Франциско, в Вашингтоне лихорадочно договаривались с послами латиноамериканских стран о необходимости «конституировать» межамериканскую солидарность. По замыслу стратегов «холодной войны» она должна была стать надежным средством американской политики в ООН. Когда в феврале 1945 г. была достигнута договоренность о проведении конференции и ее повестке, Нельсон нанял специальный самолет и, посадив туда латиноамериканских послов, отправился в Нью-Мексико. Здесь, в пригороде мексиканской столицы, Чапультепеке, в течение двух недель проходила конференция, принявшая решение о создании военно-политического блока стран западного полушария.