Лотерея - Вячеслав Кумин

— Что это?

Эрик только вздрогнул, едва удержавшись от восклицания, хотя почувствовал, как сердце едва не выскочило из груди. Придя в себя, он лишь матернулся вполголоса.

— Кто ты? — спросил Махов.

— Бортовой компьютер транспортного корабля «Интестинал ворм»…

— Ну да, кто же еще.

— Прошу уточнить ваш статус… — попросил компьютер.

— То есть? Что еще за статус?

— Кем вы являетесь?

Эрик хотел было пошутить, что они вообще инопланетяне из созвездия Ориона, но почел за лучшее промолчать. А ну как на этот счет есть какая-нибудь спящая программа, которая примет все за чистую монету? И что тогда? Еще уничтожит их…

— Уточни вопрос…

— Вы колонисты, прилетевшие на «Интестинал ворм» или колонисты, прилетевшие ранее на других кораблях?

— А ты сам-то как думаешь? — невесело усмехнулся Махов. — Учитывая, где мы находимся.

— Уточните ваш статус…

— Ладно, глупая жестянка. Мы только что прилетевшие колонисты… И вообще, проводи нас к главному терминалу, а то топчемся в дверях!

— Следуйте за огнями на полу…

Элен и Эрик, следуя за переливающимися огоньками, оказались в командной рубке.

— Странно, — прошептала девушка.

— Что?

— К чему все эти кресла для экипажа и классические консоли управления, учитывая уровень автоматизации. Дань традиции или просто строили по старым схемам?

— Скорее последнее. А также на случай если все же придется работать экипажу. Мало ли…

Эрик и Элен разместились в покрытых пылью креслах.

— Компьютер, уточни место нашего пребывания. Где мы приземлились? Мы действительно на Сахаре? — спросил Махов.

— Верно. Посадка совершена на планетоиде, имеющем дополнительное обозначение «Сахара». Сахара — седьмой спутник из двадцати трех планеты типа газовый гигант…

— Стоп, вывести всю информацию на экран, — потребовал Махов, оборвав компьютер.

— Выполнено…

На экране действительно высветился и открылся файл затребованной информации.

— Система Дионис, вторая планета из трех от звезды Диониса — газовый гигант Баос, спутник Баоса — Сахара. Действительно Сахара, — вздохнул Махов и, вложив один из кристаллодисков в специальный приемник, потребовал: — Скопировать на внешний носитель всю информацию о планетоиде Сахара.

— Подождите… выполнено.

Махов забрал кристаллодиск и продолжил знакомиться с полученной информацией. Но чем больше он читал, тем сильнее ужасался.

— Боже мой…

— Я бы сказала много емче… — выдавила девушка, также читая подборку.

— Я бы тоже, но постеснялся.

По всему выходило, что на Сахаре сейчас весна, где-то ее середина, а значит эта нестерпимая, запредельная жара и не жара вовсе, а так, недоразумение… Еще настанет лето — и температура в дневное время поднимется до ста градусов — температура кипения!!! — а ночью не будет опускаться ниже нынешних дневных температур в сорок пять — пятьдесят градусов.

— Это ад… Это кромешный ад. Мы сваримся вкрутую. Запечемся…

Это тем более ад, потому как лето из-за особенности орбиты газового гиганта тут затяжное и длится ровно полгода, то есть примерно девять земных месяцев, потому как период обращения газового гиганта равен полутора земным годам. По три месяца длится весна и осень и три месяца длится зима.

Утешением могло служить разве только то, что Сахара время от времени закрывается от солнца своим хозяином — Баосом, вокруг которого планетоид в свою очередь обращался примерно за тот же месяц. А значит, по пятнадцать дней в течение земного месяца они не будут видеть и ощущать на себе прямого воздействия этой печки под названием Дионис. Будет только ночь, или как предложил ее называть Ремезов — меганочь, освещаемая хозяином, и абсолютная тьма, освещаемая только далекими звездами.

— Интересное тут разделение времени суток, — заметила Элен.

— Да, оригинальное.

Радовали только зимние температуры — три жалких месяца относительно нормальной жизни на этом чертовом планетоиде. Если верить справке, то в это время на Сахаре идут довольно обильные дожди, во что сейчас не очень-то и верится. А в самый холодный месяц во время меганочи температура опускается аж до нуля и появляется вероятность выпадения снега. Во что уже не верилось абсолютно.

«Дожить бы нам только до тех благословенных дней», — не без горькой иронии помечтал Эрик.

Покончив с изучением условий Сахары, Махов вывел на экран карту района посадки.

— Теперь все понятно, — хмыкнул он.

— Что?

— Да вот почему обрывается на сто пятом модуле, хотя должно было идти дальше. Оказывается, все из-за формы каньона.

— У-образная…

— Да. Главный компьютер выбрал этот участок, чтобы модули сели максимально плотно и ближе друг к другу, а не растянулись на тысячу километров. По той же причине здесь же сели модули «Орфея».

— Что тут, мало У-образных каньонов? Их тут тьма тьмущая… И «У», и «Х» и даже «М»-образных, что еще предпочтительнее выбранного компьютером.

Эрик, заглянув в другие файлы, посмотрел данные и сделал заключение:

— Понятно. Компьютер решил, что тут наиболее комфортные условия для выживания. То есть максимально большая плотность водяного пара, а значит, больше всего воды. Высота каньона также относительно минимальна по сравнению с другими вариантами. Ну и как я уже сказал, дополнительным фактором сброса наших модулей именно здесь стало наличие здесь модулей «Орфея».

— А вот тут вообще море плещется…

— Скорее уж озеро… — хмыкнул Эрик, посмотрев на площадь «моря», указанного Элен.

— Все равно воды залейся.

— Я так думаю, что все дело в аналогиях. Раз море, озеро, значит, должно быть соленым… давай-ка сразу проверим…

Эрик затребовал информацию по озеру-морю. Информации по этому вопросу у бортового компьютера не имелось, и он вывел архивные данные, добытые еще первыми разведчиками. Из них действительно выяснилось, что степень солености водоема запредельная.

— По такой воде человек, фигурально выражаясь, ходить может аки посуху, что твой апостол Андрей, — заметил Эрик. — А людей нужно высаживать у пресных источников.

— Ясно.

Выяснилось также, что при подходе к планете корабль выпустил шесть спутников. Один зачем-то запустил вокруг газового гиганта, два висели на геостационарной орбите, точно над районом посадки, остальные вращались вокруг Сахары. Впрочем, как следовало из заключения бортового компьютера, надолго их не хватит. Притяжение газового гиганта сильно мешало им двигаться по орбите, спутникам постоянно приходилось корректировать курс, и как только топливо закончится, они грохнутся на поверхность. Ждать осталось не так уж долго, какой-то год-два.

Эрик проверил работоспособность спутника дальней связи и, убедившись, что с ним все в порядке, заставил его транслировать сигнал бедствия. Впрочем, надежды на него было мало. Даже если сигнал получат, это еще когда произойдет, то все равно спасения ждать слишком долго. Лучше и не надеяться.

Напоследок Махов заглянул в раздел «Флора и фауна Сахары». Но информации оказалось все же не так много, как хотелось бы, потому как большую ее часть собрали автоматические системы. Разведчики тогда редко когда спускались непосредственно на планеты, тем более такие бесперспективные с точки зрения возможности колонизации.

Несколько фотографий довольно впечатляющих на вид животных. Большую их часть по размерам и количеству и длине зубов без колебаний можно было отнести к разряду хищников.

Растительный мир по своей плотности и разнообразности напоминал джунгли, что неудивительно при такой влажности в каньоне. Разве что окраска очень темная. Преобладали коричневый, темно-фиолетовый, какой-то серо-буро-малиновый и даже черный. Все из-за спектра излучения звезды.

Но ничего подробно не описано. Тем более свойства. Разведчики, осознав, что это за мир, его бесперспективность для колонизации, надолго здесь задерживаться не стали и полетели исследовать другой потенциально пригодный для колонизации мир.

Всю полноту информации о флоре и фауне Сахары придется получать самостоятельно и зачастую с риском для жизни невольных исследователей.

— Ну все, можно возвращаться обратно… Я свою миссию выполнил, — подавленным голосом сказал Махов.

— Может, задержимся тут до следующей ночи, а? — предложила Элен. — А то уже рассвет занялся.

Эрик с интересом взглянул на нее.

— Почему бы и нет, — пожал он плечами. — Только отошлем данные — и все.

— Вот и отлично! А то скученность в этих тесных модулях меня просто сводит с ума. А тут столько пространства…

— Признаться, излишняя плотность населения модуля на меня тоже давит. Но… не будет ли волноваться Тимур?