Если любишь — поверь… - Тина Уэлш

Эдвин порывисто обнял ее и зарылся лицом в ее душистых волосах. Вместо того чтобы обожать и любить ее, он борется с ней. Да, он действительно любит ее, любит больше, чем сестру.

— Ты обвиняешь меня в том, что я не принимаю тебя в члены семьи, — сказал он, наконец взяв себя в руки, — и ты права. Я не хотел видеть тебя в этом качестве, потому что тогда наши любовные отношения стали бы невозможными.

— Даже если у нас нет общей крови? — Она подняла на него глаза. — О, Эдвин, ты слишком хороший, чтобы прятаться за такой отговоркой.

— Хороший? Даже несмотря на то, что я постоянно третировал тебя, хотя все, о чем ты просила, — это принять тебя. Кроме того, я умудрился нанять постороннего, чтобы он расследовал твою частную жизнь, вместо того чтобы прямо спросить у тебя о своих сомнениях. Я даже не сумел быть откровенным с тобой и скрывал свои истинные чувства.

— Да, ты не совершенство, — прошептала она, так нежно обнимая его, что он чуть не расплакался. — Только…

В это время зазвонил телефон, и оба на мгновение застыли.

Эдвин одной рукой крепко прижал ее к себе, а другой поднял трубку и поднес ее к уху так, чтобы она могла слышать каждое слово.

— Эдвин? — раздался в трубке взволнованный голос.

— Я здесь, Джеффри, — спокойно сказал Эдвин. — Кэрол и я, мы оба тебя слушаем. Есть какие-нибудь изменения? Может быть, нам надо приехать в больницу?

— Нет… нет!.. Я… — Голос Джеффри пресекся, он, очевидно, пытался преодолеть волнение.

Эдвин посмотрел на Кэрол и увидел, что глаза ее наполняются слезами. Крепко прижав ее к себе, он сказал:

— У тебя плохие новости? Мы сейчас же приедем.

— Нет, — ответил Джеффри. — Я звоню, чтобы сказать вам, что в состоянии Флоренс наконец-то наступил перелом к лучшему. Она начала шевелиться и реагировать на внешний мир. Только что врач сообщил нам об этом. Конечно, понадобится еще много времени, но она наверняка пойдет на поправку.

Эдвин прижался лбом к голове Кэрол и закрыл глаза.

— Слава Богу, — выдохнул он.

— Мы тоже благодарим Бога, — сказал Джеффри. — Послушай, уже поздно, и я знаю, вы оба очень устали. Не буду держать вас долго на проводе. Но думаю, вам важно было услышать эту новость. Передай Кэрол, что мы ее очень любим. Не знаю, как вы, а мы с мамой сегодня точно крепко заснем.

Эдвин медленно повесил трубку и обернулся к Кэрол.

— Ты все слышала?

Ее губы дрожали, а из глаз катились слезы.

— До последнего слова.

Он вытер ладонью ее щеки и спросил:

— Как ты думаешь, ты сможешь уснуть?

Она покачала головой.

— Ты знаешь, мне кажется, что я совсем не устала.

— И я тоже.

Он притянул ее к себе и прижался к ее губам. — Тебе хочется чем-нибудь заняться?

Они оба знали, что эмоциональная буря, пронесшаяся в их душах, может быть успокоена только одним способом. Кокетливо улыбнувшись, она ответила:

— Смотря чем.

— Да?! — Он осыпал ее глаза, щеки, нос и губы поцелуями. — Где?

— Там, где тебе придет в голову. — Ее руки обвились вокруг его шеи.

Волна тепла пронеслась по его телу. Он схватил ее на руки и понес в спальню.

Много позже, когда он уже устал настолько, что был не в силах и шелохнуться, она заявила, что хочет есть.

— Женщина, ты ненасытна! — воскликнул он.

— Я думаю о тех сандвичах, которые ты сделал. Жалко, если они пропадут.

Эдвин приоткрыл один глаз.

— Ты хочешь сандвичи с кетчупом?

Ее медовая улыбка перевернула всю его душу.

— Я хочу тебя. С кетчупом или без, — ответила она смеясь.

В конце концов они съели холодные сандвичи на завтрак, запивая их шампанским и апельсиновым соком.

— Куда мы отправимся отсюда? — спросил он, наблюдая за ней, и невольно обратил внимание, как она напряглась от этого вопроса.

Немного подумав, она ответила:

— Думаю, сначала в больницу. Когда я буду точно знать, что опасность миновала, вернусь к себе домой.

— Может быть, вместо Сиэтла ты пойдешь со мной под венец?

На несколько секунд в воздухе повисла оглушительная тишина, потом Кэрол недоверчиво спросила:

— Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?

— Я понимаю, это нелегкий крест, но должен же кто-то нести его.

Очень медленно она повернулась к нему.

— Спасибо большое, но думаю, что нет.

Эдвин остолбенел.

— Черт побери, Кэрол, почему?

— Потому что ты вошел в мою жизнь, когда я была очень ранима, одинока и нуждалась в поддержке. У Джеффри есть Амелия и Флоренс, у меня есть ты. Но не думаю, что это навсегда. Ты слишком непостоянный человек, Эдвин. Ты и сам говорил мне это.

— Человек может меняться, разве нет?

— Я не хочу выходить замуж только потому, что ты испытываешь чувство вины за несправедливое ко мне отношение.

— Я, наверное, не слишком удачно выразился. Мое предложение выйти за меня замуж вовсе не означает попытку загладить старые грехи. — Он взял ее лицо в свои ладони и заглянул ей в глаза. — Прошлой ночью я твердил тебе, что люблю тебя. — Он приблизился к ней так, что почти касался губами ее губ. — Я продолжаю любить тебя все сегодняшнее утро. Я любил тебя все прошлые недели и собираюсь любить всю оставшуюся жизнь.

— Это нечестно. Нельзя соблазнять меня такими речами, — вздохнула она. — Ты тяжелый и самонадеянный тип. Я говорила себе это тысячу раз. Ты не можешь убедить меня в обратном.

Но все ее тело, выражение глаз и лица говорили совсем о другом. Нетрудно было понять, что она сама не верит в то, что говорит.

— Я знаю. — Он сел, откинулся на спинку стула и притянул ее к себе на колени. — Мне нужна настоящая женщина, которая сможет исправить мой характер. Как думаешь, ты справишься с этой нелегкой работой?

Кэрол увернулась из его рук и встала на безопасном расстоянии от него.

— Я не уверена.

Лицо Эдвина нервно скривилось.

— Господи Иисусе, Кэрол, я протягиваю тебе свое сердце. Чего еще ты хочешь? Я могу дать тебе обеспеченную жизнь, такую, как ты захочешь. Тебя ничего не держит в Сиэтле: ни дела, ни семья. Почему ты не можешь просто ответить «да» и положить конец моим мучениям?

— Не знаю. — Она задумчиво повертела кухонным полотенцем и повесила его на место. — Может быть, потому, что я немного старомодна и хочу, чтобы мне сделали предложение по всей форме.

— Ты имеешь в виду… ты хочешь, чтобы я встал на колени?

Она уперла руки в боки и посмотрела на него долгим взглядом.

— За все горести, которые ты заставил меня претерпеть за последние месяцы, Эдвин Трейси, ты должен это сделать! Я хочу тысячи роз, звуки скрипок и обещаний счастья на всю оставшуюся жизнь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});