Рассказы о животных - Сергей Кучеренко

Бурундуки неволю переносят безболезненно. В отношении к хозяевам квартиры одни нетерпимы и избегают их, другие же за какой-нибудь месяц привыкают настолько, что позволяют гладить себя, берут корм из рук. Впрочем, если зверек у вас будет жить долго, то рано или поздно привыкнет к вам.

В поведении бурундуков много занимательного. Для содержания в доме они во всех отношениях интереснее хомячков или черепах. Но сразу же предупреждаю: хлопот с ними вы не оберетесь.

Ест бурундук почти все: хлеб, горох, крупу, орехи, овощи, фрукты. Даже сахар и конфеты. Дадите ему жука, кузнечика, улитку, слизняка, червя или гусеницу — он и их съест. Даже лягушку или ящерицу. Но особенно любит зверек орехи и семечки.

Для остроты ощущений и интереса поначалу можно держать бурундука просто в квартире, не заботясь о клетке или гнезде. Он сам найдет себе наиболее удобное, недоступное для вас, темное и укромное место.

Привыкнув к своему новому «участку», бурундук станет хозяйничать на нем, не считаясь с вами. И тут начнутся неприятности. Независимый квартирант скосит один-другой цветок, искрошит оставленные на столе книги, тетради и газеты, без зазрения совести перетаскает ваши запасы продуктов с кухни в гардеробы, на шкафы, в пустующие сапоги, туфли и ботинки. Даже в карманы ваших костюмов и пальто! Распотрошит подушку для того, чтобы перьями и пухом устлать свое гнездо, перегрызет от избытка энергии или ради заточки резцов ножку стула.

Со временем вы научитесь предупреждать проказы полосатого квартиранта и сживетесь с ним, но если терпение ваше лопнет, то покупайте или делайте ему клетку. В ней должно быть темное место для гнезда — дуплянка (ящичек с отверстием). Необходимо и беличье колесо, потому что без него бурундук, не находя выхода для своей энергии, заскучает, захворает, захиреет. Да не забудьте устроить в клетке место для туалета. И еще: косточки от персиков, слив, различные орехи у бурундука должны быть постоянно, потому что ему все время надо что-нибудь грызть, стачивая растущие резцы. Иначе они станут погибельно длинными. В клетку положите куски мела. Двух бурундуков в клетке не держите: рано или поздно вы найдете в ней живым только одного.

С приходом зимы даже в теплой квартире бурундук начинает спать. Правда, не как в лесу: просыпается через пять-шесть дней, а то и чаще. Потом снова засыпает… И весь его вид говорит о том, что что-то не так, как положено в природе.

А вот если вы поместите гнездо с бурундуком в прохладное, а тем более холодное место, он непременно заснет. Крепко, до кажущегося смертного окоченения. Только здесь вам надо очень хорошо утеплить гнездо да побеспокоиться, чтобы корм был где-то рядом.

Но все же самое подходящее место для него в лесу.

Каково же практическое значение бурундука? Ответить на этот вопрос довольно непросто. Симпатичный, интересный зверек, имеющий безусловное право на жизнь, оживляющий лес. Есть, правда, и неприятные моменты. Например, при большой численности он вредит сельскохозяйственным культурам. Потребляя в лесах значительную часть урожая кедровых орехов, он выступает в роли конкурента соболю, белке, кабану, медведю и другим животным. Казалось бы, подумаешь — много ли бурундуку надо! Четыре килограмма орехов! Но если их, бурундуков, на гектаре три-четыре, то 12–16 килограммов уходит в подземелья, а это уже многовато.

В охотничьем хозяйстве бурундук не играет сколько-нибудь заметной роли потому, что шкурки его малоценны и непрочны, заготовительные организации всегда принимали их с неохотой, а теперь и вовсе отказались.

В итоге получается, что для лесного хозяйства бурундук, пожалуй, вреден. Как-то даже не верится: такой красивый, подвижный, интересный во многих отношениях зверек и вдруг вреден, с человеческих позиций конечно. И все-таки бурундука уничтожать нельзя: он имеет полное право на жизнь, даже если бы и не был одним из связующих звеньев в природе.

Пятнистый олень — дитя теплых стран

Было весеннее очарование: буйно и пьяно зеленела травами и листьями приморская земля, благоухали лесные цветы, неистово токовали бекасы и кукушки, заливисто и звонко пели жаворонки.

Любуясь цветением земли, я тихо шел по лесу, сбивая сапогами утреннюю росу. Вдруг в пятнадцати метрах от себя увидел чудо природы — пятнистую оленуху. Стройноногая, с точеной шеей и большими глазами, она мелко дрожала от страха, бросала по сторонам тревожные взгляды, переминала острыми шлифованными копытами землю.

Я догадался, что это мать и где-то поблизости находится ее дитя. Но почему она не убегает, отводя недруга от теленка? Стал подходить медленно и осторожно. Когда расстояние сократилось до пяти метров, я отчетливо увидел ее ресницы, большие карие глаза. Оленуха сорвалась с места, грациозно запрыгала, но через десяток прыжков остановилась, повернула ко мне голову и снова засеменила, затопталась на месте в волнении.

Осмотревшись и походив немного, я увидел застрявшего в низкой развилке маньчжурского ореха теленка. Меня охватило до невозможности нежное и трогательное чувство. Очевидно, несмышленыш в своей детской резвости неосторожно прыгнул и застрял в шершавой коре дерева, не доставая ювелирно отточенными копытцами до земли. Застрял так предательски прочно, что и мать ничем не могла помочь.

Теленок был еще живой, но когда я вытащил его из ловушки и опустил на землю, он безвольно распластался на глянцевой зелени. Я попытался ему помочь: сильно дул в рот, делал искусственное дыхание, однако все было напрасно.

Когда я выпрямился, утирая вспотевшее лицо, то даже вздрогнул от неожиданности: оленуха стояла рядом. Она, наверное, внимательно следила за всем, что я делал с ее теленочком. «Ничем не могу помочь», — пробормотал я виновато. Оленуха горестно опустилась на колени перед дитем, обнюхала его и стала лизать, изредка шевеля своим носом умирающего олененка. Я оставил их.

Только я успел отшагать с полсотни метров, как оленуха догнала меня и перегородила тропинку. Я стал обходить ее, а она зачем-то ткнула меня носом в спину. Она о чем-то хотела попросить. Впрочем, нетрудно догадаться, о чем. Я повернулся к ней и виновато сказал: «Извини, не могу. Мы далеко не так всемогущи, как кажется вам, зверям. Мы часто слабее и беспомощнее вас…»

* * *

Мне приходилось видеть пятнистых оленей много раз — и на просторах Приморья, и в оленесовхозах, но так близко общаться и так хорошо рассмотреть их еще не доводилось. Я впервые заметил, что шея у оленухи не просто длинная, а с плавно-горделивым изгибом, что глаза не только большие и красивые, а настороженно-пугливые и задумчиво-печальные, с каким-то таинственным внутренним светом.