Сейн. Путь чести (СИ) - Мезина Ли

Через пару часов спаситель ослабил хватку и, наконец, заговорил.

— Дышать тяжело… — прохрипел Сейн, сбавляя шаг — Наверное, от высоты.

Я открыла рот, чтобы ответить, но он сжал зубы и рванул вперед с новой силой. Мы поднялись, отсюда открывается невероятный вид на густые хвойные леса, на танцующие макушки вековых сосен, но мы еще даже полпути не прошли, до вершины три-четыре часа пути, и…. Воздуха, честно говоря, достаточно. Легкие, конечно, обжигает от быстрой ходьбы, но высота тут совсем не при чем.

— Может сбавишь шаг, умник? — остановилась, пытаясь отдышаться — Мы так далеко не уйдем.

— Зовет. Надо идти. — Сейн остановился, тяжело дыша, а его щеки, в отличие от моих, горящих огнем, были бледными.

— Ты в порядке? — я хмурюсь, рассматривая темные круги под его посветлевшими глазами и он замечает мой настороженный взгляд.

— Нормально. — он потирает виски и садится на корточки — Пара минут, сейчас пройдет.

Проклятие! Я даже эликсиров не взяла! Может быть… Осматриваюсь, выискивая мелкие фиолетовые цветки, среди всего разнообразия горных трав. Есть. Это должно помочь. Набиваю карманы камзола растениями, собираю немного для спасителя и растираю в ладонях.

— Вдохни — подношу ароматные цветы к его носу — Должно помочь.

— Лучше, спасибо. — холодно отвечает Сейн и поднимается — Идем.

Дальше мы шли медленее, а дыхание златоокого только сильнее сбивалось и даже переходило на хрип, еще и лоб покрывался испариной. Что-то не так.

— Эй, может сделаем привал? — с надеждой, нарочито бодро говорю я.

— Еще немного, некогда — хрипит он и оступаясь, падает.

— Сейн, тебе надо отдохнуть! — я сажусь на колени, рядом с ним и достаю очередную порцию ароматных трав — Может быть воды?

Он молча кивает и поднимается, несколько глотков живительной влаги, но…

— Почему ты так смотришь? — спрашивает он, внимательно разглядывая меня, а я… Он белее, чем снег! Глаза уже светло-карие, такие бледные, а на лбу залегли глубокие морщины.

— Что-то не так, Сейн. — напряженно отвечаю и касаюсь колючей щеки кончиками пальцев — Давай сделаем привал.

— Нормально. Все нормально, Мири — отсраняется и сжимает зубы так, что скулы белеют, упертый — Идем.

Мы продолжаем путь, но уже медленно плетемся, по сравнению с той скоростью, с которой мы начали подъем, это — ленивый прогулочный шаг! Еще и солнце обжигает лицо. Холодно и жарко, одновременно. Я, конечно, тоже устала, но чувствую себя хорошо, в отличие от спасителя. Впереди еще час дороги, не меньше, а Сейн совсем выбился из сил… Шаг, другой, златоокий отсупается и падает на колени, пытаясь отдышаться. Святые веды, что происходит. Вода, травы, несколько минут отдыха.

— Эй, вообще-то это я должна жизнь отдать, а не ты! — пытаюсь поддержать мужчину, пряча испуганный взгляд. Глаза совсем прозрачные, а кожа бледная и тонкая как пергамент, он как будто постарел лет на двадцать!

— Жизнь? Ты о чем? — хрипит и пытается отдышаться, опустив ресницы, от бессилия.

— В пророчестве. Там веда жизнь отдать сочтет, приняв судьбу… — мягко улыбаюсь я, поглаживая тонкий шрам, которым его накануне украсили новые знакомые.

— Что? Я не… Черт! — он закрывает лицо руками, опуская голову на колени — Оставайся здесь, я дальше один.

— Нет, это мое испытание, Сейн! — возмущаюсь я, чего он задумал?

— Мири, не надо. — устало говорит спаситель, сжимая голову руками.

— Или мы вместе идем вниз, или продолжаем подъем — строго говорю я, пытаясь унять дрожь в голосе, что с ним происходит? — Вместе!

— А как же Кариад? Спасение империи? — грустно усмехается, не поднимая глаз.

— Плевать! — подрываюсь я, неужели он все еще не понял? — Я хочу чтобы ты был жив. Чтобы ты был… со мной. А остальное — не важно.

— А голодающие? Нищие? Несчастные дети? — не успокаивается он.

— Ой, просто продолжим ходить по Кариаду и всех спасать! — я всплеснула руками и начала ходить из стороны в сторону — Получится немного дольше, чем вот это вот все, зато вместе. С тобой.

— Нет уж, дорогая! — устало улыбается спаситель, подняв глаза — У нас с тобой есть дела поважнее, так что давай разберемся с этим беспорядком. Пошли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А если кто-то из нас… — я бы вернулась если честно, умирать-то совсем не хочется!

— Мы выживем! — перебивает златоокий и берет меня за руку — Верь мне!

А я что? Я верю. И мы снова двигаемся вверх, туда, куда его так тянет следующий артефакт. Медленно, с трудом, но двигаемся. Через четверть часа я не выдержала и с трудом, но уговорила Сейна опереться на меня. Почему он? Это же я должна жизнь отдавать! Как больно смотреть на слабость дорогого сердцу мужчины. Всегда сильного, мощного, агрессивного, веселого. Он, буквально, на глазах старел и терял силы. Закрывал глаза от боли, но сжимал зубы и шагал вперед. Да я сама уже выбилась из сил. Ноги гудят, в голове, как будто, десятки маленьких гномиков бьют по набатам, сердце так и норовит вырваться из груди, но надо идти. Тем более, такой шикарный вид вокруг… Острые пики украшают сверкающие снежные шапки, как будто, бережно укрывая каменные макушки от палящих лучей полуденного солнца. А там, на горизонте, уже не видны сами гиганты, только их призрачные очертания, такие загадочные, притягивающие взор, далекие… Да и где еще можно увидеть, как прямо под ногами, облака обнимают каменные бока могучих гор? Кажется, можно дотянуться рукой и забрать с собой пушистый кусочек белого тумана, аккуратно положить в карман и хвастаться всем там, внизу.

— Еще чуть-чуть, Мири — хрипло шепчет Сейн — Мы совсем близко.

Я обнимаю его крепче и из последних сил иду вперед. Только его самоотверженность, его уверенность в том, что мы все делаем правильно, помогает мне шагать, сжимая зубы, преодолевая жгучую боль в мышцах. Все благодаря ему, но… Спаситель закатывает глаза и медленно оседает на землю. Святые веды! Он дышит? Шепчу, не разбирая своих же слов, глажу лицо, прикладываю ухо к груди, стучит? Стучит. Робко, очень тихо, но стучит! Живой! Вода, травы, давай миленький, давай же! Очнись! Оглядываюсь по сторонам, горы, кругом горы и большой камень в нескольких метрах от нас. Подходит, хотя бы спрячемся в тень от палящих солнечных лучей. С трудом приподнимаю мужчину, обхватив за грудь и… Извини, дорогой, но волоку златоокого к камню. Вот так. Еще немного воды. Приди же в себя, Сейн, пожалуйста! Я без тебя никак…

— Он умирает. — мягкий мужской голос доносится сверху.

— Нет, он живой! Живой, ясно! — кричу я, не понимая что здесь кто-то есть, кроме нас двоих.

— Умирает, веда. Еще несколько минут и всё — спокойно говорит незнакомец, а мои глаза наполняют горячие слезы,

— Нет, пожалуйста, только не сейчас! — кричу я, крепко обнимая любимого мной мужчину — Не сейчас!

— Ты можешь помочь… — доносится сверху.

— Как? — прихожу в себя и поднимаю глаза, замечая невысокого молодого мужчину, который сидит на камне и тепло улыбается, что он здесь делает? — Что я должна сделать?

— Он из немагического мира, а эти горы эпицентр магии, ты же в курсе? — вскидывает брови парень.

— Да… Да я знаю — до меня, наконец, доходит, почему так поздно? — Значит, сила убивает его… А я могу…

— Да, можешь передать ему свой резерв… Весь. — собеседник задумчиво потирает подбородок — Правда, в этом случае умрешь ты, решай сама.

— Отдам. Все отдам, только бы жил! — шепчу я и кладу руку на сердце Сейна, второй касаюсь своего и начинаю переливать энергию, отдавать свою магию — Только бы жил…

— Полегче, веда! — усмехается парень, как будто все не по-настоящему — Не так быстро!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Некогда вести беседы! Я его сюда притащила и я не дам ему вот так закончить. Если я не смогу быть с ним, то зачем вообще жить? Так и быть, пусть спасает Кариад, от него пользы больше, чем от тоскующей веды, правда? Замедляю поток, вливая силу небольшими порциями, чувствуя как тяжелеют веки, слабеют руки, плывет сознание. Вдох, выдох. Держаться, Мирида! Нужно отдать всё. До последней капли. Кровь бьет в виски, ладони становятся холодными, а из груди как будто медленно вырезают сердце. Пламенное ведовское сердце. Не важно, все не важно. Главное, чтобы Сейн жил. Его лицо наполняется жизнью, морщины разглаживаются, щеки приобретают здоровый цвет и когда он, наконец, распахивает яркие золотые глаза, я с облегчением выдыхаю