Приручитель. Книга 1 - Евгений Лисицин

смеет этот старикашка смеяться над ним, обладателем великой силы и судьбы?

Артур еще никогда не был так зол. Даже леденящее душу пиканье кардиомонитора не вызывало в нем столько эмоций.

«Ари, Хетем, я знаю, вы со мной! Помогите мне! Я вам полностью доверяю!»

Приручитель выбросил вперед сжатый кулак. Волна белой энергии устремилась к графу, что успел выставить перед собой руки и сгруппироваться. Мужчину отбросило к краю платформы, а на каменном полу остались борозды от его ног.

— Как ты… — договорить Артур ему не дал.Кипевшая злость все еще требовала выхода и материализовалась в виде объятой огнем каменной глыбы, что тут же отправилась в полет… Разбившись о невидимую защиту дворянина. — Неплохо, но недостаточно!

Комаровский побежал прямо на Артура. Приручитель отбрасывал штатгальтера энергетическими кулаками Ари и пытался прибить огненными заклинаниями Хетем, но, лишенный преимущества неожиданности, Артур видел, что его усилий недостаточно.

Граф подбирался все ближе. От каких-то ударов он легко уклонялся, какие-то частично поглощала его защита, отчего мужчину чуть откидывало назад. Одну из волн Комаровский просто рассек шпагой и та, развалившись на два полотна, улетела ему за спину, даже не зацепив.

Гадать о том, развалится ли он на две половинки, если граф все же доберется до цели, Артур не хотел.

«Нужно менять тактику, поодиночке мы ему ничего не противопоставим. А что если я попробую объединить их силу? Не использовать по очереди, а слить в единое целое?»

Повинуясь какому-то внутреннему наитию, Артур, сложив руки перед собой в неком подобии молитвенного жеста, закрыл глаза, обратившись к бурлящим внутри него силам.

Обжигающие, пьянящие, они циркулировали по его телу, но не касались друг друга, словно были двумя частичками еще не собранного пазла. Частичками с разных его участков, что никак не могли быть сложены вместе.

«Даже тут вы обе показываете характер, когда это совершенно не нужно! Ну, ничего. Сейчас вы у меня станете частью одного целого. Как говорят в моем мире, с помощью напильника и чьей-то матери...»

Открыв глаза, Артур не сразу понял, что произошло. Странное чувство эйфории, дарящее легкость во всем теле, кружащее голову своей мягкой сладостью, затопило все его сознание.

Юноша стоял и смотрел, как граф шевелит губами, что-то говоря ему. Смотрел в глаза своего противника, в которых грусти было едва ли не больше, чем торжества от победы. Потом перевел взгляд на собственную грудь, в которую медленно входило лезвие шпаги.

А после этого мир взорвался!

Снова отброшенный к самой границе дуэльного поля, граф с изумлением смотрел на мужскую фигуру с девятью лисьими хвостами, что была соткана из чистого пламени. Мир вокруг надсадно взвыл, содрагаясь, и белый туман осыпался пеплом под ноги сражающихся, а небо закрылось свинцовыми, непроницаемыми тучами. Единственным источником света осталась огненная фигура Артура.

— Продолжим, Ваше Высокопревосходительство! — юноша царственно взмахнул рукой, и Комаровский, усмехнувшись довольно, снова перешел в атаку.

Приручитель уже не чувствовал себя беззащитным перед графом. До этого Артуру казалось, что опытный вояка играется с ним, но теперь эта игра шла не в одни ворота, ведь на его стороне были силы и знания двух мощнейших и прекраснейших каддэй!

Однако очень скоро юноша понял, что все же недооценил противника. Да, тот не бросался чистой силой и уж тем более огнем, но удары шпаги были точны и стремительны — уйдя в глухую оборону, Комаровский блокировал все удары, рассекая огненные хвосты, а барьер защищал штатгальтера обжигающего жара.

— На удивление неплохо, юноша, но нам пора заканчивать.

Слова графа прозвучали как поминальный колокол. Артур напрягся, пытаясь предугадать, откуда придет смертельный удар, но Комаровский даже не прятался — вокруг лезвия его шпаги медленно уплотнялась сила. Хлестнувшие по уплотнившемуся барьеру огненные хвосты лишь заставили тот слегка потемнеть и пойти тонкими, едва заметными трещинками. Защита держалась, а сам граф продолжил готовить какое-то заклинание, и знания каддэй подсказывали приручителю, что в этот раз они не смогут отразить атаку.

«Значит, нужно ударить первым!»

Взгляд тут же зацепился за трещину в барьере Комаровского, что казалась больше предыдущих.

«Сюда!» — два женских голоса в его голове слились в унисон. Артур коротко вздохнул, скручивая хвосты в один подобный гигантскому огненному буру, и ударил ими с разворота, как копьем, после чего вложил остатки сил в мощный удар кулаками сверху.

И щит не устоял! Огонь хлынул внутрь, тут же воспламеняя волосы Комаровского, поджигая одежду и жадно ластясь к чернеющей коже.

Чувствуя, что его противник не успевает собрать силы для «последнего броска», Артур еще чуть-чуть усилил напор огня, втайне надеясь, что Комаровский сдастся и, быть может, его еще удастся спасти, и оттого для юноши большим удивлением стала воткнувшаяся в грудь шпага, эфес которой сжимала обугленная рука. Лезвие вскрыло защитный барьер Артура, как яичную скорлупу, и вся та сила, что накопил граф, ударила приручителя в грудь.

— Нет! — три голоса слились в один. Артур отбросил от себя Комаровского, и тот рухнул на каменный пол.

Вся правая часть тела мужчины обуглилась до кости, но каким-то образом ему хватило сил, чтобы не просто выпустить собранную энергию, а одним ударом вбить ее в грудь приручителя вместе с воткнутой по самый эфес шпагой.

— НЕТ! Я РОЖДЕН, ЧТОБЫ ПРАВИТЬ!

Его ли это были мысли, или эти слова принадлежали Ари, видевшей в нем избранного? Или, может быть, это Хетем, божественный феникс, чья кипящая кровь сейчас бежала по его жилам? Артур не знал.

Все вдруг замолкло. Ушла заемная сила каддэй, исчезли звуки,