Отчим - Ада Цинова

насколько сильно Яна не хочет его видеть, Леша понял насколько сильно она ему нужна.

Глава 23

В это время Яна расплакалась, отвернувшись от соседок по палате. Каждый новый всхлип душил все сильнее, она понимала, что вредит чудом уцелевшему ребенку, но остановиться не могла. Ей казалось, что она застряла посреди шторма в открытом океане. Плыла на крохотном плоту-кровати, не имея ни надежды, ни опоры. Похожее чувство она испытала, когда выбежала из гостиницы, где ее пытался изнасиловать Глеб. Противопоставление себя жестокому и враждебному миру. Только в этот раз Яна засомневалась в надежности своей опоры. Сможет ли ей стать тот, кто и подпихнул в океан?

Сердобольные женщины принялись наперебой ее успокаивать. Столько бесплотных заверений в светлом будущем Яна не слышала еще никогда. Ее угощали фруктами и сладостями, отвлекали историями о своих беременностях или даже детях. У нее ничего не спрашивали, не лезли с непрошеными советами, и Яна, на самом деле, смогла отвлечься. После обеда Яна читала книжку, что любезно предложила Тамара, женщина в зеленом халате. В один момент Яне показалось, что в ее сознание проникла музыка, которой здесь никак быть не могло. Слишком знакомый мотив, настолько личный, что она задержала дыхание. Эту композицию Яна отгадала бы и с двух нот. У окна Яна оказалась быстрее, чем успела осознать хоть что-то.

— Моя маленькая дрянь, посмотри,

Мне всегда хотелось петь о любви.

Но какая может быть здесь любовь?

Мы сейчас быстренько с тобой раз-два-три.

Этот мир жесток и нищ, как ни глянь,

Но зато в нем у меня есть она.

По ночам она мне в ухо храпит.

Моя маленькая дрянь.

Из головы выветрило все мысли, Яна забыла причины конфликта. Она просто уставилась на Лешу, который удивительно хорошо играл на гитаре и пел свою ненавистную песню. Это было представление для нее, он смотрел ей прямо в глаза и признавал свое поражение. Первых шагов таких масштабов Леша не делал еще никогда, правда, они и не ругались так, чтобы разъехаться.

— Что, Яна, твой выступает? — засмеялась одна из женщин.

— Мой, — ответила Яна.

Яна попыталась сжать губы, которые все равно разъехались в улыбке.

— Поет охрененно, но выбор песни странный, — сказала другая.

— Да что вы, блять, понимаете? Это классика.

Усевшись на подоконник, Яна пялилась на Лешу, который выступал прилюдно впервые за пятнадцать лет. Последние аккорды, и он убрал гитару за спину.

— Яна, поехали домой.

Он сказал так, словно не было этого месяца, угрозы выкидыша и острых оскорблений. Словно они, как в один из лучших дней, катались весь вечер на байке и ему надоело. Просто надоело, и он позвал ее домой.

Если Яна придумала, как сбежать со второго этажа частной клиники, обычная больница оказалась уровнем несравнимым. Спокойно одевшись и с видом непоколебимым, Яна просто ушла, несмотря на то, что ее не выписали. Она села на байк и взяла шлем, который протянул ей Леша.

— Только не гони, — сказала она.

— Хорошо.

Сначала они заехали в хорошую больницу, где Яну успокоили и прописали витамины для укрепления организма. Дома Яна захотела прилечь, но не смогла определиться с кроватью. К себе не хотела, к Леше пойти пока не могла. Она легла на диван, а Леша сел рядом.

— Яна, я очень боюсь за тебя. Если с тобой что-то случится, я этого уже не переживу, — уставился на руки Леша.

— Со мной ничего не случится. Врачихи говорят, что все хорошо. Я не умру, — улыбнулась Яна. — Мне тоже страшно. Я не знаю, что делать дальше, но не могу его бросить. Может и было бы проще сделать аборт, это логичнее и, наверно, безопаснее, только я не могу. Не всегда люди выбирают очевидное решение, видимо, существуют и другие факторы. Ты ведь тоже когда-то не сдал меня в детский дом, хотя так было бы лучше для тебя.

— Это другое, — вздохнул Леша.

— Да конечно, блять. Думаешь я не могла тебя убить? Сколько раз я швыряла в тебя тяжелыми предметами? А по началу как отвратно готовила? Там травануться и сдохнуть можно было раз сто. А байки? Тебе пиздец как повезло со мной выжить.

— Мне повезло с тобой жить.

— И как мы будем жить дальше? — спросила Яна.

— А как ты хочешь?

— Нормально.

— Значит нормально.

— И что даже расскажешь всем, что мы вместе и что ребенок твой, а не я где-то нагуляла?

— Да.

— Серьезно? — уставилась на Лешу Яна.

— Сомневаешься?

— Да.

— Да хоть завтра.

— Нихуя подобного, завтра мы будем ставить елку. Новый год пиздец скоро, а у нас ничего нет. Я хочу огромную живую и метров сто бело-голубых огоньков. Будут только огоньки, я так накручу, что лучше, чем в ебучих модных домах будет.

— Хорошо, — улыбнулся Леша.

Он дотронулся ладони Яны и погладил ее пальцы своим большим. Осторожно взяв его руку, она приложила к своему еще слишком плоскому животу.

— И чему мы его научим? Орать матом, ругаться так, чтобы слышал весь дом или гробить здоровье вредными привычками? — вздохнул Леша.

— У него будет охуенный музыкальный вкус, он будет гонять на байке, ложить хуй на мнение других и на гитаре его играть научишь.

— Пиздец важные умения для ребенка.

— Ниче, Металлист, будет весело, — разулыбалась Яна.

Леша наклонился, чтобы поцеловать ее. Правда, поцелуй оказался слишком коротким.

— Мне нельзя трахаться минимум две недели до следующего приема.

— Целоваться тоже нельзя?

— Можно.

Взяв его колючее лицо в ладони, Яна сама поцеловала Лешу. Как-то слишком быстро прошла ненависть и готовность тянуть все в одиночку. Она хотела с ним целоваться, жить и растить ребенка. Искренне ли захотел того же Леша, Яна не знала, но выбрала надеяться, чтобы не разочароваться в нем снова.

Больше книг на сайте — Knigoed.net