К2 – вторая вершина мира - Дезио Ардито

В связи с тем, что Махди нужно было нести на носилках, а Галотти тоже не мог идти без посторонней помощи, по крайней мере при спуске с ледника Балторо, нам пришлось ждать колонну носильщиков, которых должен был нанять Садык. В лучшем случае они могли прибыть в лагерь не раньше 12 августа. Следовательно, я имел возможность провести исследования в верховьях ледника Балторо и своевременно прибыть в Урдукас, чтобы проводить альпинистскую группу на родину.

1 августа мы безуспешно пытались установить связь со Скардо и передать сообщение о победе над К2. Плохая погода вызвала такие помехи, что в Скардо нас не услышали. Многочисленные попытки установить связь 2 августа тоже не увенчались успехом, и только 3 августа Ата Улла удалось передать короткое сообщение, составленное на наиболее распространенном иностранном языке в Пакистане – английском, которое было адресовано моему доверенному лицу в Милане – доктору Витторио Ломбарди, и в переводе на итальянский язык означало: «Победа 31 июля. Все благополучно, находимся в базовом лагере».

Позже я узнал, что в Милане сообщение было получено 4 августа утром. Но еще 3 августа в 13 часов наша лагерная станция приняла радио Пакистана, которое передавало весть о покорении К2. В этот день всем членам экспедиции было вручено распоряжение №13, в котором говорилось:

«31 июля в 18 часов наш флаг и флаг дружественного нам гостеприимного Пакистана взвились на второй вершине мира, на вершине, до этого никем не взятого К2.

Да преисполнит радость наши сердца, мои дорогие товарищи!

Вашими заслугами сегодня наша родина, Италия, одарена грандиозным успехом, который, если удастся передать через нашу лагерную радиостанцию, станет темой для прессы и общественности всего мира.

Вы честно заслужили этот успех, и вся Италия готовится чествовать вас, смелых героев нашего народа.

Усилия, которые мы проявили в двухмесячной отчаянной борьбе против немилостей погоды и трудностей подъема на вершину, чтобы совместной напряженной работой осуществить план штурма сурового гиганта, показывают, какие дела могут совершать итальянцы, если их воодушевляет твердая воля к победе.

Я благодарю вас от всего сердца.

После стольких месяцев совместных лишений и пережитых опасностей узы дружбы связали нас навечно, и я, старший из вас по возрасту, чувствую привязанность к вам, как отец к своим сыновьям.

Скоро вы возвратитесь на родину, где вас ожидают заслуженные чествования. Вы возвратитесь к своим семьям, которые перенесли тревогу за вас, но тем не менее мужественно и с надеждой ожидали успешного окончания нашего мероприятия. К нашему сожалению, наше счастливое возвращение омрачено потерей нашего дорогого друга, нашего хорошего товарища Марио Пухоца, покоящегося рядом с нашим главным лагерем среди этих чудесных гор, которые в течение двух месяцев дарили нам большие радости и большое горе. 27 июня, вы помните, мы обещали ушедшему от нас товарищу, что посвящаем ему победу над К2, победу над той вершиной, ради которой он пожертвовал собою. Мы с честью выполнили свое обещание.

Возвращаясь домой, оставайтесь скромными – это только повысит ваши заслуги. Руководители Итальянского альпийского клуба, вложившие много труда в подготовку экспедиции, будут на вашей стороне.

Вспомните обещание, которое вы дали друг другу, что имена обоих победителей вершины должны оставаться в тайне – этот жест будет особенно высоко оценен. Вы можете быть уверены, что заслуги каждого из вас в печати и в последующем отчете экспедиции будут оценены по достоинству.

Я должен вас сейчас покинуть, чтобы заняться исследовательской работой, мы должны приложить все усилия, чтобы и в этой области добавить лавры к нашему успеху, и я убежден, что благодаря самоотверженной работе моих дорогих коллег мне это удастся.

Все необходимые меры для нашего возвращения приняты.

До встречи через несколько месяцев в Италии!»

В этот вечер мы получили по радио первые поздравления от главы и премьер-министра пакистанского правительства. В честь одержанной победы мы устроили фейерверк и постреляли все оставшиеся у нас ракеты. И как бы для увеличения нашей радости и торжества прибыла почта. 6 августа я ознакомил участников экспедиции с порядком выезда на родину, и этим числом была датирована последняя, десятая статья для печати.

В течение всей работы экспедиции я регулярно давал материалы для итальянской печати.

Побежденный гигант несколько дней прятался от наших взоров, укутавшись в облаках, и казалось, что он сердится.

Через несколько дней возобновились снегопады и ветры.

Мне не терпелось приступить к научно-исследовательской работе, от которой пришлось почти целиком отказаться во время руководства восхождением. Наконец, 7 августа я с доктором Цанеттином и несколькими оставшимися балти мог покинуть базовый лагерь у подножья К2 и выйти в верховья Балторо, где намеревался провести ряд геологических исследований.

Пока я был занят исследовательской работой, 10 августа, на добрых два дня раньше, чем мы предполагали, в базовый лагерь во главе каравана из 60 носильщиков прибыл Садык. Оказалось, Садык почти всю дорогу шел без отдыха и, наняв караван, тут же пустился в обратный путь. 11 августа базовый лагерь был снят и упакован и оставлено лишь то снаряжение и продукты питания, которые, как я уже говорил, было нецелесообразно спускать вниз. Кроме того, часть имущества оставили для топографической группы, которая в этом районе будет работать еще неделю.

Альпинисты, прежде чем окончательно покинуть ледник Годуин Оустен, где жили в течение двух месяцев, посетили могилу Пухоца, чтобы отдать ему последний долг, поставив на надгробной плите дату восхождения на К2, совершенного в его память. На надгробной плите, сделанной для нашего друга, написано:

Здесь покоится

МАРИО ПУХОЦ

проводник из района Монблан

Курмайер, январь 1918 г – К2, ребро Абруццкого, 21 июня 1954 г.

Две памятные плиты, которые мы в предыдущие дни изготовили в базовом лагере, также были установлены в этот день. Одна жертвам страшной горы с надписью:

В ПАМЯТЬ ВСЕМ ПОГИБШИМ НА К2

Арт Гилкей – Дадлей Уолф – Пазанг Кикули – Линцу Пазанг Китар – Марио Пухоц, 1954 г.

Вторая была посвящена нашим предшественникам – герцогу Абруццкому и герцогу Сполетто. Алюминиевая полоса, укрепленная на каменной плите, имеет следующую надпись:

В ПАМЯТЬ О ЛУИДЖИ АМЕДЕО ДИ САВОЙ ГЕРЦОГЕ АБРУЦЦКОМ и об ЭЙМОНЕ РОБЕРТО ДИ САВОЙ ГЕРЦОГЕ СПОЛЕТТО, которые руководили двумя итальянскими экспедициями в этих горах. От участников итальянской экспедиции 1954 г. в Каракоруме – К2 после одержанной победы по пути, указанному полвека тому назад, через ребро Абруццкого. 31 июля 1954 года.

В ночь с 11 на 12 августа я встретил в Урдукасе, куда только что прибыл с верховьев Балторо, первую группу альпинистов, спустившихся из базового лагеря.

Основной караван с остальными альпинистами прибыл во второй половине дня, а группа, транспортировавшая Махди, – только вечером.

Весь караван вместе с альпинистами вышел на следующее утро из Урдукаса в Асколи. Переход по леднику был очень трудным, в особенности для тех, которым по крутой морене и неровностям ледника пришлось транспортировать на носилках Махди.

После шестидневного перехода караван достиг Асколи, а затем продолжил путь по ущелью Бральдо в Ионо, откуда на «цаксе» (плот, состоящий из деревянной решетки с привязанными к нему надутыми камерами из козьих шкур) спустился по реке Схигар к реке Инд, почти до аэродрома в Скардо.

В Скардо одержавших победу альпинистов торжественно встретили представители пакистанского правительства, находившиеся там офицеры частей ООН и восторженные местные жители, одетые в национальные костюмы. Они стояли по обеим сторонам улицы и награждали нас бурными аплодисментами. Из Скардо самолеты перенесли наших альпинистов и грузы в Равалпинди. Здесь местные власти и население встретили нас также торжественно.