Бездна кошмара (СИ) - "Swfan"

Что это значит? Что мне нужно сделать то же самое с этим ребёнком. Мне нужно закрыть «разлом», который проделали в его психике звуки Вестника.

Но как это сделать? Провести сеанс психиатрии с ново... Простите, ещё не рождённым младенцем? Бред. И всё же я не отчаивался. Напротив, я вошёл в угар. Я решал всё новые и новые задачи. Один за другим, в моём сознании разбивались барьеры. Мне просто нужно было поддерживать этот темп.

И так, что же я могу сделать?

Пока ребёнок находится в утробе — ничего.

Значит, мне нужно его оттуда достать.

Я снова, оценивающе посмотрел на живот Киёко. Она была... На восьмом месяце, наверное. Неплохо. Если бы я мог... Стоп, я знаю!

Я осмотрелся, пытаясь найти сухое место и, когда ничего не обнаружил, мысленно извинился перед Ямато и присел на мокрый пол. Затем я оставил её тело и овладел сознанием ребёнка.

Вокруг сгустилась приятная тёмная влага.

Тогда я сосредоточился и попытался вспомнить ощущение, которое испытал совсем недавно, когда заставил огра снова обратиться гоблином. Затем я попытался сделать то же самое, но наоборот. Попытался провести «Эволюцию» моего маленького тела.

И у меня получилось. Несмотря на сопротивление, — я его чувствовал — которое оказывал материальный барьер этого мира, мои маленькие ручки стали расти, мои кости завибрировали, внутри меня стали стремительно разрастаться внутренние органы и мой мозг, прежде примитивный, становится всё более и более развитым... Наконец, когда на меня стали давить стенки окружающего пространства, я немедленно покинул это тело и вернулся в Ямато.

Девушка лежала на влажной и холодной плитке. Я резко приподнялся, поправил мокрые волосы и посмотрел на Киёко. Её живот раздулся ещё сильнее, тело её теперь ритмично содрогалось. Начинались схватки.

Так... А вот теперь начинается самое весёлое.

Я свалился на колени, стянул с женщины сперва юбку, затем колготки и трусы, и раздвинул её дрожащие, покрытые гусиной кожей белые ноги…

Водопад с потолка не просто не иссякал, но становился всё сильнее. Страшная антисанитария, и в этих условиях мне, МНЕ, мужчине (в теле школьницы) теперь нужно было принять роды...

40. акушер(ка)

Припоминая гравюры девятнадцатого века, я решил подвесить девушку.

Решил то я решил, но как это сделать не имел ни малейшего понятия. Мой взгляд обратился к потолку — там зияло большое, тёмное сквозное отверстие с лучиком света посредине. Десятки труб разливали бурные потоки, поднимая уровень воды в туалете. Та была неприятной, испускавшей металлический запашок.

Я вскинул руку и прошептал: «Амонус гранде». Вода стала стремительно замерзать. Не прошло и минуты, как отверстие закупорила плотна ледяная корочка. Тогда я снова посмотрел на Киёко и прочитал заклятие левитации.

Вдруг внутри меня точно разверзлась бездна. Проклятье... Зря я так расточительно использовал магию. Внутри меня оставалось маны только на два или три заклятия. Теперь нужно быть особенно осторожным.

Киёко воспарила прямо к потолку и легонько ударилась о ледяную корочку. Я сосредоточился и спустил её немого ниже. Расставляя голые, бледные, холодные ноги девушки в разные стороны, я думал: что дальше? Что теперь? Просто ждать?

Привести её чувства? Я никогда не видел, чтобы роды проводили под наркозом. Если бы такой вариант был возможен, в каждой больнице появилась бы такая функция за баснословную цену. Если же этого не делает, значит, на это есть дельные медицинские причины.

Ничего не поделаешь. Я махнул рукой, и глаза девушки медленно приоткрылись.

Сперва её зрачки были мутными, растерянными, как будто вязкими; затем на лице Киёко в одно мгновения промчались удивление, гримаса боли и безмерный ужас. Она приоткрыла свои накрашенные губки и хотела закричать, но вместо этого из неё вырвался стон, от которого всё её тело пронзил сильный толчок...

...Мой совет начинающим акушеркам: если роженица наотрез отказывается тужиться — напугайте её, напугайте по-настоящему, чтобы её схватил прямо животный, бешеный ужас. Даже заметить не успеете, как ребёнок окажется у вас на руках.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Спустя совсем немного времени, под душераздирающие крики мамы, маленькие красное тельце упало на мои руки и заблестели в беспощадном свете электрической лампочки. В моём сознании промелькнула забавная мысль. Когда я был ребёнком и ничего не знал о том, что происходит между взрослыми, но видел несколько раз родительные сцены в кино, я думал, что отец становится отцом именно тогда, когда перерезает пуповину. Что именно это делает его настоящим родителем.

Что ж. В таком случае поздравляю, Ямато — ты у нас теперь папа.

Я замахнулся булавой и одним ударом обрубил красную нить. Затем я снова усыпил Киёко, ощущая, как пустота внутри меня стремительно растёт, и осторожно опустил её на заледеневший пол, по котором переливались красные струйки.

Всё это время в моих руках мирно лежало маленькое, влажное, безумно горячее красное тельце. Кровь, смешенная с родильной влагой, просачивалась через мою рубашку. На секунду у меня застучало сердце, когда я заметил, что ребёнок совсем не кричит. Затем я почувствовал, как его тело нежно содрогается в нежных руках Ямато и понял, что всё было нормально. Он спал.

Спал, да… Мысль о сновидении немедленно развеяла уже было нахлынувшее на меня ощущение завершённости. Не позволяя себе расслабляться, я сосредоточился на младенце. Всё ещё только начиналось. Теперь мне нужно было укрепить его сознание, заделать дыру в психике, через которую просачивались монстры.

Я снова окунулся в туманную гущу, посмотрел на ребёнка... и удивился. Синяя воронка заметно уменьшилась. Но почему? Что изменилось?

Я задумался.

Мне снова вспомнился рассказ доктора Сигеру. Затем — всё остальное, что было известно о природе тумана. Постепенно, в моей голове сложилось примерное представление о том, что именно только что произошло.

Всё это было очень умозрительно с моей стороны, но возможно, когда я ускорил рост ребёнка, я, помимо всего прочего, содействовал развитию его мозга и вместе с тем его психики и сознания. Таким образом я добился искусственной «контролируемой эволюции», о которой рассказывала доктор. Укрепил психику настолько, что она смогла закрыть возникшую внутри младенца трещинку.

Да… Да, всё это звучит вполне логично. Ещё Эльфин мне в своё время рассказывал, что в первую очередь влияние тумана, т.н. чёрной маны, коснулось именно всевозможных зверей. Так появились те же люди-ящеры. Почему? Потому что они были неразумны, потому что их мозг был развит в меньшей степени, отчего они были особенно подвержены разлагающему влиянию.

Я медленно кивнул, вернулся в Ямато и снова посмотрел на ребёнка. Это был мальчик. Маленький, кровавый спящий мальчик. Сам не знаю почему, но моё сердце заныло, когда я увидел младенца. Я покачал головой. Дело сделано. Угроза, по крайней мере отчасти, миновала. Однако теперь появилась новая. Теперь, когда я защитил мир от новорождённого, мне нужного было защитить самого ребёнка от этого мира...

На первый взгляд придумать объяснение всему происходящему было довольно просто. Сирена сработала в тот самый момент, когда у бедной мамы начались схватки. Вот и всё. Люди покачают головой и пойдут заниматься своими делами. У ликвидаторов не было ни единой причины для подозрений. Все разрушения, которые я тут устроил, можно было оправдать буйством НИСа.

Была только одна настоящая проблема.

Я приподнял голову и посмотрел на Киёко. Девушка сидела на туалете, и по её белым ножкам стекали на заледеневший пол алые струйки.

Мой взгляд переместил на сумочку, в которой лежали тампоны. Самым правильным было скормить ей отраву и навсегда избавиться от безумной террористки, которая хотела использовать в качестве бомбы собственного ребёнка. А можно было поступить ещё проще: сделать тонкий надрез на внутренней стенке её влагалища, чтобы все подумали, будто она погибла во время родов. Тогда и вопросов не будет, напротив: ребёнку найдут хорошую семьи, виновные получал по заслугам, все будут жить долго и счастливо…