Под сенью Святого Павла: деловой мир Лондона XIV — XVI вв. - Лариса Чернова

В XVI столетии наиболее отчетливо проявила себя тенденция, наметившаяся еще в XIV–XV вв., — тенденция к буржуазному перерождению части столичного олдерменства как элитарной группы купечества.

§2. Кредитные операции и субсидирование короны

Известно, что появление различных видов кредита стало одним из следствий развития товарного производства, товаризации личного потребления, увеличения потребности самых разных слоев общества в деньгах как средстве платежа и обмена. Это был товарный кредит, когда товары продавались, а оплата их предполагалась в течение более или менее длительного срока, а также авансирование под товары, или фактически денежный кредит. Оформляется также коммерческий кредит, включавший в себя и денежный, и товарный кредит и позволявший ускорить реализацию товаров и весь процесс оборота капитала{644}.

Наши источники позволяют говорить о том, что кредитно-финансовые операции занимали важное место в деятельности лондонских олдерменов — этих деловых людей, осуществлявших разнообразную и широкомасштабную торговлю.

Мэр Лондона 1353–1354 гг. Адам Фрэнси в письме бейлифам Глостера просит оказать содействие лондонскому торговцу пряностями Эндрю Обри[109] в возврате долга в 100 ф. за товары{645}. Любопытно, что Адам Фрэнси был хорошо знаком с семейством Обри: сын Эндрю Обри — Джон, бакалейщик и олдермен 1370–1377 гг., был женат на дочери Адама — Мод, что дополнительно скрепляло их деловые интересы{646}. С аналогичной просьбой обратился мэр 1355–1356 гг. Саймон Фрэнси в Оксфорд: заставить Уильяма Атте Шата, горожанина Оксфорда, уплатить 40 марок (около 27 ф.) за товары виноторговцу Лондона Джону Стоди{647}.[110] Обратим внимание на следующие обстоятельства. Олдермены, обладая немалыми денежными средствами и осуществляя торговые мероприятия, снабжали товарами в кредит провинциальных английских купцов, в данном случае — из Глостера и Оксфорда. Важно также, что глава столичного муниципалитета официально отстаивает торгово-финансовые интересы лондонских купцов.

История сохранила интересные данные о кредитной активности упомянутых выше Адама и Саймона Фрэнси. В 1343 г. Адам и его финансовый партнер Томас де Брэндон предоставили кредит в размере 240 ф. Джону Петиту, рыцарю из Корнуолла, и двум его «коллегам», за возвращение которого должники несли как коллективную, так и личную ответственность{648}. Когда подошел срок погашения кредита, лондонцы, учитывая неплатежеспособность должников, предъявили иск о возмещении ущерба за счет корнуоллских земель сэра Джона Петита.

В ответ на такое требование шериф Корнуолла «надлежащим образом официально передал им права на владение недвижимостью без каких-либо ограничений»{649}. Однако реализовать данное решение оказалось невозможным по очень веской причине. Выяснилось, что сэр Джон Петит, на протяжении нескольких лет испытывавший серьезные материальные затруднения, ранее уже получил заем в 1600 ф. от Уильяма Монтегю, первого герцога Солсберийского, после кончины которого, в 1344 г., его душеприказчики отстояли переход корнуоллских владений рыцаря в собственность семейства Монтегю. Неудивительно, что могущественный аристократический род оказался влиятельнее и предпочтительнее лондонцев, даже из числа олдерменов. И все же эта история имела продолжение, детали которого, к сожалению, нам не известны, но, что важно, известен результат. Адам Фрэнси в первой половине 40-х гг. XIV в. все же сумел приобрести земли неподалеку от Корнуолла, а его дочь — Мод — после 1381 г. вышла замуж за Джона Монтегю, третьего герцога Солсберийского (это был ее третий брак){650}.

Приведенные факты, кроме всего прочего, позволяют говорить об устойчивом интересе одной из фамилий лондонских олдерменов XIV в. к земельной собственности, о стремлении получить ее доступными способами, о чем мы подробно скажем далее.

Оба Фрэнси — Адам и Саймон — в качестве кредиторов проявляли невиданную активность в Корнуолле в 1340–1350-х гг., субсидируя, в том числе самого Черного Принца[111] и его наследников{651}. Дж. Хэтчер объясняет причину столь повышенного интереса лондонцев к графству тем, что в XIV столетии здесь весьма динамично формировался земельный рынок, а залежи оловянной руды создавали хорошие стимулы для торговли оловом, что не могло остаться без внимания предприимчивых купцов{652}.

Любопытно, что и семья Петитов сохранила и продолжила деловые контакты с лондонскими купцами-олдерменами. В частности, 17 июня 1345 г. Мичел Петит, сын незадачливого сэра Джона, совместно с неким Уильямом Уорином из Корнуолла признали долг СаймонуФрэнси в размере 45 ф.{653}

Деловые отношения Адама Фрэнси и Томаса де Брэндона прослеживаются до конца 1345 года. В сферу их финансовых интересов входили, прежде всего, представители рыцарства. Известно, что 13 мая 1345 г. они совместно предоставили 300 ф. рыцарю Джону Энгейну и некоему Александру из Гонадестона{654}. А 26 ноября того же года сумму в 40 ф. от них получили три рыцаря — Джон ле Бил, Джон де Эвшем и Томас де Баа{655}.

Среди финансовых партнеров Адама Фрэнси встречаются и другие имена. Так, 21 февраля 1345 г. кредит на сумму в 40 ф. опять-таки трем рыцарям он предоставил уже совместно с другим «коллегой» — олдерменом Николасом Коустоном{656}. Ссуду в 400 ф. от Адама Фрэнси и олдермена Джона Мэлвейна получил Джон де Лисл из Ругемонта. Сделка состоялась 5 сентября 1352 г.{657}

Несколько финансовых операций осуществили совместно Адам Фрэнси и Джон Пайел. В частности, 20 октября 1352 г. они выступили кредиторами Уильяма, сына рыцаря Джона де Ностофта, предоставив ему 40 ф.{658}

22 февраля 1369 г. Адам Фрэнси и еще три лондонских купца (олдермен Уильям Хэлден, Джон Оскин и олдермен Джон Асше) кредитовали 800 марок (более 533 ф.) некоего Ламбета де Уэстона{659}.

Адам Фрэнси неоднократно предоставлял займы рыцарям лично, без участия деловых партнеров. Сумма в 32 марки (немногим более 21 ф.) 13 апреля 1353 г. была передана им некоему рыцарю из Хэкни{660}. 11 мая 1367 г. Адам кредитовал на 200 ф. рыцаря Уильяма де Моле; а 1 мая 1373 г. рыцарь Уильям де Скипвит получил от него 100 ф.{661} Кроме того, крупным должником Адама Фрэнси числился Джон IV, герцог Бретонский, получивший в 1366 г. два займа — на 500 и 1500 (более 333 ф. и 1000 ф.) марок{662}.

Среди тех, кто одалживал деньги у Фрэнси, упомянут и лондонский олдермен Ричард Лакер с сыном Джоном: 18 июня 1353 г. они получили кредит в 100 ф.{663}

Таким образом, после 1343 г. долги Адаму Фрэнси, совместно с другими купцами и без них, признавали представители аристократии и рыцарства из Корнуолла, Бретани и Восточного Мидленда, а также горожане Лондона, в том числе входившие в состав его правящей элиты. По приблизительным подсчетам, опирающимся только на те данные, которыми мы располагаем, за период 1343–1373 гг. Адам Фрэнси использовал на предоставление кредитов более 3 тыс. ф.

Кроме того, по свидетельству источника, этот лондонский купец-олдермен (наряду с другими) в качестве кредитора проявлял немалый интерес к церковным учреждениям, отдельным церковнослужителям и монахам. В частности, 12 февраля 1348 г. Адам Фрэнси и Саймон Симеон кредитовали на 100 ф. Филипа де Сэйма, приора госпиталя св. Иоанна{664}. Известно, что 21 сентября 1350 г. сумму в 100 ф. от олдермена получил брат Николас, настоятель церкви св. Троицы в Лондоне{665}. Приор церкви св. Марии на Бишопсгейт 26 декабря 1350 г. получил такую же сумму от Адама Фрэнси и олдермена Томаса де Лэнгтона{666}. Они же предоставили 100 ф. Ричарду, аббату монастыря Леснес в Кенте{667}. Джон, аббат монастыря Стрэтфорд Атте Боу, по обязательству от 17 декабря 1351 г. одолжил у Адама Фрэнси 200 ф.{668}

Необходимо отметить, что обращение церквей и монастырей за финансовой помощью к купцам имело под собой серьезные основания. Важно, что речь идет о 1348–1351 гг., когда Англия в полной мере ощутила последствия Черной смерти, нанесшей тяжелейший урон обществу и экономике[112]. Церковь и монастыри тоже переживали трудные времена: погибла значительная часть церковнослужителей, монашеской братии и прихожан, не хватало рабочих рук и средств для поддержания должного уровня жизни. Убеждают в этом и сохранившиеся сведения о довольно тесных финансово-торговых отношениях, существовавших между аббатством Салби, с одной стороны, и Адамом Фрэнси и Джоном Пайелом — с другой. Картулярий Джона Пайела содержит свидетельства того, что 23 ноября 1353 г. аббатство, исходя из сложившейся ситуации, испытывая острую потребность в денежных средствах, вынуждено было назначить трех своих представителей для переговоров с упомянутыми купцами по поводу продажи принадлежащей ему шерсти, рент и других товаров и предметов церковного обихода. Немаловажно, что копия записи достигнутых договоренностей была передана Адаму Фрэнси и Джону Пайелу{669}. Но и этого оказалось недостаточно. 28 ноября 1353 г. олдермены предоставили приору и конвенту этого аббатства 200 ф. на условии пожизненной ежегодной выплаты 40 ф. Однако через два дня, исходя из реальной оценки состояния дел в аббатстве, сумма выплат по взаимному соглашению была сокращена вдвое{670}.