На 100 лет вперед. Искусство долгосрочного мышления, или Как человечество разучилось думать о будущем - Роман Кржнарик

мрак»[245].

У многих, кто наблюдал Землю из космоса, были подобные прозрения. Ученые даже дали название этому явлению – «эффект обзора»: люди вдруг начинают воспринимать планету как единую живую систему, уникальное и хрупкое органическое целое, которое заслуживает уважения и бережного отношения, а самих людей – лишь как небольшую часть взаимосвязанной паутины жизни. Многие из тех, кто не бывал в космосе, смогли испытать эффект обзора в 1968 г., когда впервые увидели «Восход Земли» – фотографию нашей планеты, появляющейся из-за лунного горизонта, сделанную с космического корабля Apollo 8, а затем в 1972 г., когда астронавты на борту Apollo 17 сфотографировали Землю целиком. (Это изображение, известное как «Голубой шарик», стало символом экологического движения.) Холистический подход проявился также и в гипотезе Геи Джеймса Лавлока и Линн Маргулис, которые в 1970-х гг. предположили, что наша планета функционирует как саморегулирующийся живой организм. Постепенно, в течение последних десятилетий, у нас развивалось чувство, названное Брайаном Ино «большим здесь» – родственное понятие, которое он ввел в связке с «долгим настоящим»[246]. «Большое здесь» расширяет пространственную сферу нашей ответственности за будущее, охватывая такое «здесь», которое не вмещается в границы дома, района или страны: это «здесь» размером с Землю.

Трансцендентная цель процветания единой планеты ставит нас перед необходимостью признать симбиотические отношения с планетарным целым и проявить почтительное отношение к его естественным границам и возможностям. В качестве ключа к долголетию нашего вида она предлагает нам нацелиться не на время, а на пространство. Процветание единой планеты отличается от других телосов, описанных в этой главе, простой и понятной заботой о сохранении самой возможности жизни, поколение за поколением, опираясь на почти 4 млрд лет эволюционного обучения и мудрости. Речь идет о защите базового лагеря под названием «Земля» и обеспечении жизненного пространства для наших потомков на той единственной планете, которая сама способна поддерживать их существование. Именно такая долгосрочная цель наилучшим образом поможет нам идти путем хорошего предка.

Пусть компасом для человечества послужит сама природа, как это прекрасно выражено в благословении ирокезов: «Спасибо тебе, Земля. Ты знаешь путь»[247].

* * *

Мы достигли переломного момента. Сейчас наше желудевое мышление уже должно быть активировано и освоено, ведь мы убедились, что располагаем необходимым для него набором когнитивных навыков. Мы успели мысленно попутешествовать по просторам глубокого времени, осознали свою смертность в поисках наследия, утвердились в принципах межпоколенческой справедливости, вдохновились соборным менталитетом. Мы открыли для себя S-образные кривые холистического прогнозирования и познакомились с телосом процветания единой планеты, который является не столько подробным планом конкретной формы правления и экономики, сколько ориентиром, помогающим нацеливать наше долгосрочное мышление на интересы будущих поколений. Мы настроены должным образом и готовы сделать следующий шаг к воплощению идей в жизнь. Настал момент встретиться с повстанцами времени, которые применяют шесть способов долгосрочного мышления на практике, совершая амбициозную попытку вывести человечество на новый цивилизационный путь.

Часть III

Поднимем восстание времени!

Идеи способны изменять мир, но только тогда, когда люди претворяют их в жизнь. В следующих главах речь пойдет о том, как преданная делу сеть активистов, организаторов, ученых, политиков и студентов внедряет шесть способов долгосрочного мышления в политику, экономику и культуру. Эти повстанцы времени сталкиваются с серьезными препятствиями, их победа не гарантирована, однако они полны решимости деколонизировать будущее и изменить привычный ход истории.

9

Глубинная демократия

Противоядие от политической близорукости

Вообразите, что будущие поколения получили голос и оказались услышанными в ходе сегодняшних политических дебатов. Что есть способ не допустить попрания их интересов со стороны той краткосрочности, которая царит в современной политической жизни. Что можно расширить границы демоса (от др.-греч. «народ») и включить в него не только ту часть молодежи, которая лишена сегодня права голоса, но и огромное число еще не родившихся будущих граждан.

Возможно, СМИ еще не пишут об этом, но именно такова цель тихой революции, во главе которой стоит новаторское поколение повстанцев времени. Эти люди реализуют проект по созданию новой политической модели, которую я называю «глубинной демократией». Они стремятся раздвинуть временны́е горизонты демократических правительств и спасти мир от близорукости политиков, которые не способны заглянуть в будущее в круговороте выборов, опросов общественного мнения и круглосуточного потока новостей.

Подобно тому, как идея глубокого времени распространяет наше временно́е воображение на все мироздание, глубинная демократия выводит политическое воображение за пределы области, ограниченной недальновидностью правительств. В ее основе лежат долгосрочные идеалы, рассмотренные в части II книги: межпоколенческая справедливость, соборный менталитет, принцип седьмого поколения и трансцендентная цель процветания единой планеты.

Авангардное повстанческое движение за переосмысление демократии до сих пор не имеет официального названия и остается разрозненным, но быстро набирает обороты по всему миру. Чтобы в полной мере оценить его перспективы, необходимо ответить на ряд вопросов. Каковы основные факторы политической близорукости? Является ли демократия лучшей из известных нам систем для решения долгосрочных проблем или более эффективен авторитаризм? Как повстанцы времени претворяют в жизнь глубинную демократию в условиях жесткого противодействия?

Сегодня мало кто предвидит эту демократическую революцию. Но, как и в случае с протестами, которые привели к разрушению Берлинской стены в 1989 г., есть шанс – пусть небольшой, но вполне реальный, – что прогрессивные силы истории объединятся и сломают барьеры, сдерживающие наступление новой эры долгосрочной политики.

Политический презентизм: как будущие поколения исключаются из демократического дискурса

В 1739 г. Дэвид Юм связал «происхождение гражданской власти» с тем фактом, что «люди не в состоянии радикально излечить ни себя, ни других от той душевной ограниченности, которая заставляет их предпочитать настоящее отдаленному»[248]. Шотландский философ считал, что институты власти, такие как выборные представители и парламентские дебаты, необходимы для сдерживания наших импульсивных и эгоистических желаний и обеспечения долгосрочных интересов и благосостояния общества.

Хотелось бы, чтобы это было так.

Сегодня точка зрения Юма воспринимается как принятие желаемого за действительное, поскольку абсолютно ясно, что политики и сама политическая система стали причиной необузданной краткосрочности, а не лекарством от нее. Хотя западные представительные демократии вроде бы создали долгосрочные институты, в том числе гражданские службы, полицию и судебные органы, они в равной степени демонстрируют и то, что можно назвать политическим презентизмом: склонность отдавать приоритет сиюминутным политическим интересам и решениям, которые обслуживают нынешние поколения в ущерб будущим[249]. Когда в июне 2019 г. премьер-министра Чехии Андрея Бабиша спросили, почему он заблокировал соглашение, обязывающее страны – члены ЕС сократить выбросы углекислого газа до нуля к 2050 г., он ответил: «Почему мы должны думать за