Стратегическая разведка ГРУ - Михаил Болтунов

Разумеется, отношения в среде военных дипломатов очень важны. Однако есть и сугубо служебные обязанности, например организация посещения атташе военных объектов страны, участие в учениях войск Варшавского договора.

Дуайен от имени военных атташе обязан приветствовать военного министра и его представителей, сопровождать прибывших в страну военных руководителей СССР, знакомить их с обстановкой.

В Чехословакию приезжало много обычных, рядовых советских граждан, чтобы посетить могилы погибших родственников.

Военный атташат помогал им устанавливать адреса захоронений, организовывал посещение могил.

После нескольких лет работы в Чехословакии у Ивана Ивановича стало пошаливать здоровье. В конце 1975 года он возвратился на родину, а на следующий год уволился в запас. За работу в Чехословакии президент ЧССР наградил генерала Скрипку орденом Белого льва II степени.

Кавалерист и военный атташе

Начальник факультета вошел в аудиторию, окинул взглядом присутствующих. Прозвучала команда: «Товарищи офицеры!», и старший группы доложил:

— Товарищ генерал-майор! Выпускники разведфакультета академии собраны.

— Лучшие выпускники! — уточнил начфака и широко улыбнулся.

Действительно, это были его любимые ученики. Что называется, цвет армии: фронтовики, орденоносцы, отличники.

— Вы прошли много экзаменов. И выдержали их успешно. Вас забирает к себе Главное разведуправление. Это высокая честь. Насколько мне известно, вы продолжите учебу в Военно-дипломатической академии. Но.

Генерал сделал паузу.

— Предстоит пройти еще один экзамен. Завтра вас ждут в ЦК на Старой площади. Думаю, не надо объяснять, что это такое.

И хотя офицеры никогда не были на Старой площади, и совершенно не представляли, что это такое, вопросов не прозвучало. Само название — Центральный комитет партии — говорило о многом. Не надо было ни о чем спрашивать. Каждый чувствовал: это и есть главный экзамен в их нынешней жизни и службе.

Наутро подстриженные, выбритые до синевы, выглаженные тщательнее, чем на парад, офицеры-выпускники разведфакультета военной академии им. М. В. Фрунзе собрались у входа в комплекс зданий на Старой площади.

Покурили, пообщались, попытались отгадать, о чем их могут спросить, однако никто и никогда на подобных беседах не был, и потому обсуждение вскоре зашло в тупик. Да и время поджимало.

Получив пропуска, они прошли в указанный корпус поднялись на этаж, нашли нужный кабинет.

Капитан Виктор Грошев заходил со второй группой офицеров. Ждали пока выйдут первые. Прошло четверть часа, 20, 30 минут. Офицеры нервно переглядывались, напряжение нарастало. Наконец двери кабинета распахнулись и в коридор вышли их сокурсники. С первого взгляда стало понятно: разговор был не простой. Какие-то взъерошенные, растерянные, дрожащими пальцами расстегивающие верхние пуговицы мундиров.

Все бросились к ним:

— Ребята, что?. Рассказывайте.

Но те лишь нервно отмахнулись.

— Зайдете, сами хлебнете.

Открылась дверь кабинета и из глубины комнаты прозвучало как-то тихо и совсем буднично, не по-военному:

— Грошев Виктор Федорович, зайдите.

Капитан шагнул в кабинет. Напротив за столом сидели двое в штатской форме — в костюмах, в белых рубашках, галстуках. Грошев вытянулся по стойке «смирно», представился.

— Присаживайтесь! — сказал один из сидевших за столом.

Второй, который постарше, открыл папку.

— Виктор Федорович Грошев, капитан. Выпускник разведфакультета академии имени Фрунзе. Кавалерист, между прочим, — говоривший с улыбкой кивнул соседу за столом. Тот оживился.

— Где служили?

— Второй гвардейский кавалерийский корпус генерал-майора Льва Доватора. Работник ЦК удовлетворенно кивнул:

— На фронте с ноября 1941 года, — продолжал читать первый. — Окончил Чкаловское кавалерийское училище. Командир сабельного взвода, заместитель командира эскадрона.

— Где принимали взвод?

— Да здесь, под Москвой. На марше, считай, и принимал.

— По списку бойцов человек двадцать было? — со знанием дела спросил сотрудник ЦК.

— Девятнадцать кавалеристов.

Задававший вопросы умолк, словно вспоминая о чем-то своем, а потом спросил:

— Сколько лет вам тогда исполнилось?

— Восемнадцать.

Да, так оно и было. Через неделю после своего 18-го дня рождения Виктор получил звание лейтенанта кавалерии и убыл на фронт под Москву. Из 36 молодых командиров — выпускников Чкаловского училища — половина попала в 1-й кавкорпус генерала Павла Белова, вторая половина — во 2-й корпус генерала Льва Доватора.

Программа обучения в училище была укороченной, всего пять месяцев, но прибывшие в войска лейтенанты не выглядели «зелеными» новичками.

Конечно, боевой опыт предстояло накопить, но премудрости кавалерийского дела молодые комвзвода знали не хуже «старичков». Ведь до поступления в военное училище все они занимались конным спортом.

Виктор Грошев в своем родном городе Карсун, что в Ульяновской области, занимался в клубе «Ворошиловских всадников». Были такие клубы в системе ОСОАВИАХИМА. Работал с ними опытный кавалерист, их земляк, участник боев с японцами у озера Хасан. Он научил ребят не только умело держаться в седле, ездить верхом, но и ухаживать за лошадью. Без устали повторял: берегите коня, он вас на поле боя доставит, из-под огня вывезет.

С первых занятий их учили, как подойти к лошади, как ее оседлать. Казалось бы, что тут мудреного, забросил седло, подтянул подпруги, да и дело с концом. Ан, нет. Во время седловки надо следить, чтобы под потник седла не попали какие-либо посторонние предметы, иначе беда: во время езды можно набить спину коня. Да и само седло следует класть умеючи. Не сразу на свое место закидывать, а опустить сначала на холку, потом подвинуть так, чтобы выпрямился подвернутый волос на спине. Правила вроде бы простые, не мудреные, но их надо знать и точно исполнять.

А уход за конем. Это же ежедневная круговерть. Кормить, поить, чистить боевого друга три раза в день. Дождь, снег, мороз, а лошадь надо вывести на улицу, на коновязь, замыть копыта, дать овса, напоить.

Ну и занятия, конечно, с утра до позднего вечера: основы джигитовки, умение ездить без седла и в седле, освоение шашки. Он до сих пор помнит упражнение по круговому вращению шашки. Постоянные тренировки закаляли кисть, делали ее подвижной и гибкой. А резкий взмах руки сверху вниз, чтобы клинок делал полный круг. Без освоения этого коронного приема невозможно представить кавалериста, тем более командира-конника. Ведь важно было не только овладеть мощным рубящим ударом по врагу, но при этом уберечь и собственную лошадь. Известно, что любое неловкое движение всадника могло стоить коню отрубленного уха или рассеченного крупа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});